Артём Демченко - Ледяной коготь (трилогия)
— Вождь, мы увидели огонь. Что прикажете?
Капитан, вытащив трубку изо рта, сплюнул на палубу обшарпанного корабля. Отодвинув капитанскую шляпу с глаз, он суровым взглядом посмотрел по сторонам: командиры гномьей, эльфийской и людской флотилий ждали его приказа. Промолчав несколько секунд, он сказал:
— Сегодня мы пустим на дно эти отродья корабельного дела! Подать сигнал остальной флотилии!
Кивнув головой, боцман, схватив первый попавшийся факел, швырнул его в чашу со смолой. Зажженный фонарь послужил сигналом остальным кораблям. Тут же они спустили паруса, по всем кораблям раздался дружный возглас. Подхваченные попутным ветром, суда устремились в пыл предстоящей битвы.
Набирая скорость, суда все ближе и ближе приближались к кораблям противника. Вот уже видны матросы, которые и не подозревают о том, что сейчас их пустят на корм рыбам. Орк, вытащив из-за спины огромный тесак и щит, приказал своим воинам приготовиться. На остальных кораблях послышался лязг вынутых из ножен мечей и зажженных фитилей.
После порядочного разгона, на всех судах убрали весла (кроме гномьего, так как он развернулся боком, чтобы стрелять из пушек), и воины приготовились зайти на борт вражеских кораблей, чтобы отправить на корм рыбам каждого, кто встанет у них на пути. Наконец показались передний строй вражеских кораблей, как раз стоявших боком к наступающей эскадре, что было как раз очень кстати для идущих на абордаж союзников. Вот уже метр остается до бортов судов флота Тейноруса. Еще секунда, и под залп орудий гномьих фрегатов тяжелые носы трирем и дракаров с неимоверной силой врезаются в передний строй кораблей противника.
От удара таранов некоторые корабли просто сразу разламываются пополам и с треском идут ко дну. Дракары и триремы устремляются на абордаж остальных кораблей, и под залпы фрегатов, измельтешивших передний строй левого фланга залпами орудий, с криком орочьего командира: «Изрешетить врага!», отважные воины и матросы начинают ожесточенную сечу на море, от которой будет зависеть вся судьба свободного Единоземья.
…Завидя столь неожиданную атаку, Тейнорус, будучи на построенный вышке разбитого лагеря, недовольно проворчал и злобно сплюнул на пол.
— Похоже нас застали врасплох! Цербер меня побери! — выругался он и обратился к Быстросмерту. — Это была твоя идея держать осаду! Мы могли покончить с ними раз и навсегда, запустив еще несколько ракет, но нет, НЕТ! Ты же сказал хватит! Почему ты не проведал море? А? Ты должен был мне доложить о том, что их войска приближаются! Балбес!
— При всем уважении, я был занят войсками на суше, которые удерживали осаду, — сказал Быстросмерт. — Если бы вы отдали мне приказ раньше, то…
— Тут ты прав-здесь я оплошался. Ладно, хоть у главных ворот не упусти… — он испуганно метнулся к противоположному краю вышки. — Это еще что такое?!
То, что он увидел, было по истине огромным и заставило его гневно ударить палкой по деревянному полу. На горизонте, прямо из-за холмов, появилось объединенное войско орочьего, эльфийского, гномьего и людских королевств. Оно было по истине огромным: все пространство от одного конца горизонта до другого было заполнено воинами, как пешими, так и конными и колесничьими. По морозному ветру развевались флаги и знамена эльфов, гномов, орков и, конечно же, людей. Его Величество, Митнеурель I, стоял во главе строя колесниц, которые стояли в авангарде вместе с кавалерией орков, эльфов и паровыми танками гномов. Пришпоривая коней, он выехал перед нерушимым строем многотысячного войска.
— Воины свободных королевств! Вот и пришел тот день, когда оковы зла спадут с плеч Единоземья, и все мы воспрярет и возродимся из пепла войны! Больше чем сто лет назад, Хранитель Добра показал нашим одну очень важную вещь, которую мне рассказал мой отец, а ему его отец: только сражаясь вместе плечом к плечу мы сможем одолеть такого сильного и беспощадного врага! Вражеские войска терзали нашу землю слишком долго и безнаказанно. Пора показать им, что наши сердца полны отваги и что сегодня слава наших великих предков не будет запятнана позором, — он вынул меч из ножен и поднял щит, стоявший около стенки внутри колесницы. Подняв засверкавший на свете утренней зари свой обоюдоострый клинок, король, прокричав: «За свободу, за Хранителя Добра, да наших детей и будущее наше, за славу наших великих предков! Вперед! Ура!», приказал вознице пришпорить лошадей.
Завыли бичи, и нерушимый строй колесниц, кавалерии, паровых танков и пехоты помчался в пыл предстоящей битвы. Взметая столбы подтаявшего снега, кавалерия Митнеруэля неумолимо приближалась к вражеским войскам. Растерянная пехота и кавалерия, ожидая приказов Тейноруса, жалась друг к другу, в страхе выставив вперед копья и щиты. Ощетинившаяся оружием лавина все приближалась, а войска не знали, что им делать. Стоявший на вышке Тейнорус растерянно смотрел на приближающуюся смертоносную лавину, ощетинившуюся пиками, пушками и острыми лезвиями. Внезапно, будто что-то вспомнив, его морщинистое лицо расплылось в скрытой бородой улыбке.
— Лейтенант! — подозвал он к себе приближенного. — Прикажите стрелять из «Тартароса»!
Сказав: «Слушаюсь, ваше злодейство!», лейтенант-канонир поднял красный флаг вверх. На огромной установке, искусно замаскированной в белый цвет, началась суета: канониры готовили смертоносную машину к залпу.
— Закрой уши, Быстросмерт, — обратился Тейнорус к дракону. — Приготовься увидеть Тартар в живую!
Быстросмерт, прикрыв уши лапами и стиснув зубы, закрыл глаза. Он больше не мог смотреть на на насилие и ужас, вызванные этой войной. Что-то внутри его отчаянно сопротивлялось, но слова его наставника: «Сейчас мы отомстим за смерть твоего брата», пробудили в нем обиду и гнев, и теперь он уже жаждал насладиться разрушительным моментом. Пауза продолжалась несколько секунд. И вот, спустя, казалось, вечность, над засыпанной снегом равниной, раздался разорвавший души жителей Эльдораса, наблюдавших за этой сценой, жестокий приказ: «Огонь!»
В ту же секунду раздался пронзительный рев, и тысячи огненных бомб взметнулись в голубое небо над Кельтерийской равниной. Еще секунда, и под довольным смех жестокого мага, шквал из взрывоопасных бомб обрушился на головы наступавших. В этот момент, пораженный жестокостью примененного им оружия молодой артиллерист, достал пистолет и выстрелил себе в висок, потому что не мог вынести всего того ужаса, что причинило это оружие. А эффект был по истине ужасающим: все поле, на которое упали снаряды, полыхало всевыжигающим пламенем Тартара, пожиравшим тела еще несколько мгновений назад атаковавших неприятеля защитников справедливости; повсюду валялись изувеченные тела убитых и раненых доблестных воинов Единоземья; доносились отчаянные стоны контуженных и раненых, хрипы, крики, мольбы о помощи и смерти-все это никак не повлияло на самочувствие Тейноруса, который видя жесточайший эффект своего творения смерти, просто достал кусок хлеба и совершенно спокойно откусил от него кусок.
