Сергей Жилин - Неделя: истории Данкелбурга
Ирвин из тех людей, которые, попав на рабочее место, наивно верят, что все вокруг – тупые бездельники, и только они со своим свежим умом, неуёмной энергией, завышенной самооценке и отсутствием опыта способны давать результат. Он вечно крутится, суетится, торопится, носится с какими-то бумагами, разговаривает с какими-то людьми… Взяв бешенный темп, не находит времени для самого главного в работе детектива – для того, чтобы посидеть и хорошенько подумать…
Мне дали не напарника, а неугомонного болвана. Впрочем, у Ирвина есть однозначное достоинство: он отлично работает мальчиком на побегушках.
– Зиммер! – пробрался ко мне сквозь ряды столов Ирвин, – Курт опознал труп Решето! Это в самом деле убийца!
– В самом деле? – я открыл дверь и зашёл в свой кабинет, – Тело сильно изгрызли крысы, носа у трупа не было, одну щёку превратили в сито… Паренёк мог ошибиться…
Я повесил плащ и плюхнулся в кресло. Тут же на мой стол облокотился Ирвин:
– Мы установили личность маньяка – это Гордон Вульф. Место его жительства точно совпадает с районом убийств, график его работы сходится, он жил одиночкой, ни с кем не общался, так что алиби у него тоже нет! Курт ещё пытался нам что-то сказать…
– Что именно? – без интереса спросил я и закурил.
Ирвин застыл, вперившись глазами точно в красный уголёк. Неужто никогда не видел сигарет?
– В чём дело, Коперни? – обращаемся мы друг к другу исключительно по фамилиям.
– Здесь не курят…
– Ерунда, напарник. Я каждый божий день выкуриваю в этом кабинете по четыре сигареты на протяжении двадцати шести лет. Никто мне ничего не говорит, потому что я форточку не забываю открывать. А ты мне тут…
– Но по правилам…
– Слушай, Коперни, правила нужны тогда, когда бумага в туалете кончается, – грубовато высказал я парню, – Хочешь со мной работать – не напоминай про правила! Лучше скажи, что там с Куртом.
– Он тыкал рукой в труп и что-то мычал, – продолжил докладывать Ирвин, – Потом попытался показать жестами, но, сами знаете, у него выходит не очень…
Ещё бы мне не знать… Молодому журналисту Чатлеру не повезло: Решето его обнаружил и очень жестоко заставил молчать. Парня не убил, зато отрезал все пальцы на руках и язык, чтоб тот ничего ни рассказать, ни написать не смог. Допрашивать главного свидетеля было практически бесполезно.
Первые дни он вообще не обращал на окружающих внимания: плакал, рыдал, бился в истерике от мысли, что всю оставшуюся жизнь придётся прожить немым калекой… Потом, правда, стал спокойнее, и я взялся вытягивать из него информацию. Приходилось самому предлагать варианты имён, черт лица, адресов и ждать, что Курт кивнёт. Из больничной палаты меня приходилось выталкивать санитарам, потому что я всё никак не мог оставить парня в покое.
В итоге, бедолага особо ничем не помог.
И в четверг утром я вдруг узнал, что Решето найден убитым. Его нашли по записке неизвестного, найденной в баре «У Дугласа».
– Насколько мы поняли, он пытался сказать, что уже говорил о Гордоне одному полицейскому, – закончил Ирвин.
– Дай угадаю: Шону Брюлоу? – я сразу понял, к чему клонит напарник.
– Сам Шон всё отрицает, но было выяснено, что он заходил к Курту в палату, хоть и не работает над делом Решета. Опять же, его отсутствие на работе, какие-то деньги в его столе – всё говорит о том, что записка неизвестного не лжёт.
– Это решат те, кому поручено расследование, мы же работает над другими делами. Ты уже докладывал начальнику?
– Да, – энергично закивал Ирвин.
– И что он сказал?
– Дело закрыто.
– Вот и славно! – я стряхнул пепел в потайную пепельницу в ящике стола, – Больше не будет этих жестоких убийств, возни со свидетелями, бесплодных поисков. Да и Курта мы, наконец-то, оставим в покое. Поздравляю, парень, ты здесь всего четвёртый день, а уже имеешь раскрытое дело в активе.
– Но не мы поймали убийцу, мы просто нашли его труп, – печально заметил усач.
– Какая разница? Главное только то, что виновный найден и больше бродить по Данкелбургу не будет…
Присев на стул напротив, Ирвин уставился в окно и начал барабанить пальцами по столу. Я уже собирался ему выговорить, но тут он открыл рот:
– С Гордоном, кстати говоря, не всё так чисто…
– Что? – я всё-таки схватил парня за пальцы и остановил раздражающую дробь, – Утром, всё же, нашли очередной истерзанный труп? Тогда Хуго должен мне сотню…
– Нет, жертв больше не было. Гордон Вульф оказался бывшим сотрудником НОР.
– Да ладно? Прям норушка? Их же там проверяют досконально, а тут вдруг один из них оказывается психом… Нет, это, в любом случае, замнут. Национальному Отделу не нужно, чтобы их ассоциировали с сумасшедшими.
Чутьё, оказывается, не подвело, когда я всеми силами пытался отвертеться от этого дела. В итоги получил девять трупов, почти полное отсутствие свидетелей, зацепок и улик, месяц беспокойных ночей, журналиста с отрезанным языком и пальцами, таинственную записку в баре, оккупированном бандитами, мёртвого маньяка-норушку и спутавшегося с преступниками Шона Брюлоу, гниющего сейчас в камере…
Как славна работа в полиции.
– Это всё? – брякнул я, выбрасывая докуренную сигарету.
– На данный момент да, – ответил Ирвин, – Виктор, правда, просил зайти…
– Виктор? Очередное дело хочет дать… Знаешь, я не большой любитель ходить к начальству, так что сходи-ка ты один.
Поднявшись, мой напарник двинулся к выходу, но в дверях остановился:
– Уверены, что не хотите пойти?
– Уверен, Коперни, уверен…
Наконец-то, он оставил меня одного. Есть пара минут спокойствия.
Я открыл форточку, чтобы проветрить кабинет – за окном всё продолжает валить этот проклятый снег. Не помню, когда ещё выпадало столько осадков в первые дни зимы.
Снова плюхнувшись в родное кресло, я готов приступить к работе.
Мой кабинет довольно маленький и тесный. В углу стоит шкаф, в другом – тоже шкаф. В центре – стол, заставленный подставками под карандаши, заваленный бумагами и фотографиями. В ящиках царит не меньший беспорядок: там вперемежку с папками валяются сломанные фонари, полупустые упаковки таблеток, календари за двадцать шесть лет, потайная пепельница и потайная же фляжка с коньяком.
Там же покоится старая фотография в рамке, на которой запечатлена моя бывшая жена Помела. Мы развелись семнадцать лет назад.
Раньше рамка стояла на столе…
Накатил приступ влажного кашля. Я с минуту брехал в кулак, держась за лёгкие, готовые разорваться. Даже испугался, что сейчас помру, однако всё прекратилось, я сплюнул мокроту в урну для бумаг и раскрыл случайную папку.
Там оказалось дело об убийстве некой Джоди МакРистарх, известной также под прозвищем Королева Винтовок. Торговку оружием нашли в недостроенном небоскрёбе на юго-западных окраинах Данкелбурга. Странная смерть: ни ран, ни синяков, ни переломов, ни следов отравления, ни внутренних кровотечений… Медицинский эксперт заявил, что девушка умерла от нехватки кислорода, однако, следов удушения не обнаружили. Словно бы она просто перестала дышать и задохнулась.
