Андрей Силенгинский - Крепость Тельцов
Рикатс тряхнул головой, возвращаясь к действительности. Бросил несколько сухих фраз заместителю, лысоватому крепышу по имени Длог. Расторопностью и сообразительностью тот ничуть не уступал Михаширу, но не был Михаширом, и это определило взаимоотношения начальника и подчиненного.
Едва Длог отправился исполнять приказы, тотчас, будто из-под земли выросла тощая фигура Мекита. Знаменитый своей осторожностью Кинжал, вернувшись со смертельного задания, стал вдруг жаден до опасностей. Вместо того, чтобы получив награду за труды, усадить подружку в седло и исчезнуть, он напросился к Рикатсу вестовым, и всего за несколько часов дослужился до помощника по особым поручениям. Бурдюк дал парню пару весьма сложных и щекотливых поручений, которые нужно было выполнить втайне от других генералов, и тот справился с ними легко и непринужденно, будто не головой рисковал, а бегал в ближайшую таверну за кувшином вина. Последнее дело, которое дал ему Рикатс, и вовсе было ничем иным, как попыткой саботажа во время боя, но, судя по довольной физиономии парня, и это задание он выполнил играючи.
«Смена растет, будь она неладна» — мысленно проворчал Рикатс. Вслух же сказал:
— Услал бы девчонку в крепость. Пропадет.
— Куда я без нее, — улыбнулся Мекит, оглянувшись на стоявшую неподалеку Юмилу. И добавил шепотом: — Не пропадет. Кое в чем еще нам с тобой фору даст. Да и не отстанет все равно.
Странная подружка Мекита действительно неотступно следовала за своим возлюбленным, куда бы тот ни направлялся. Она была из Нерожденных, всех вокруг это бесило, но возможно именно ее присутствие позволяло Кинжалу виртуозно исполнять приказы Рикатса: пассия отвлекала на себя все внимание.
Через секунду бой поглотил Рикатса с головой. В центре враг подошел на расстояние выстрела. Завыли, взрезая воздух, ремни пращей, зазвенели тетивы. Сотни снарядов полетели в солдат Глаза. Тотчас последовал ответ: на мгновение Рикатсу показалось, что от камней и стрел, летящих с той стороны, померк дневной свет. Рикатс вскинул щит. Кто-то из солдат ругнулся: стрела оцарапала плечо. Хвала богам, стрелки еще не подошли достаточно близко. Но следующие залпы нанесут гораздо больший урон.
— Не опускать щиты! — заорал Рикатс. — Раззяв, которые дадут себя подстрелить, прирежу лично! Вы мне целые нужны!
Вражеская армия приближалась. Объединенное воинство не двигалось, исполняя план генералов — держать оборону. Рикатс в тысячный окинул взглядом овраги, прикрывавшие фланги. Линия обороны, чтоб ее. Хвала богам, есть овны, с их знаменитой тактикой, вся надежда на них. Целая сотня овнов на весь его фланг…
Рикатс выругался. Вояки, будь они неладны! Да, люди измотаны. Да, горе-генералы уже совершили небывалый подвиг, просто приведя сюда отряды. Все понятно и объяснимо. Но, сожри вас Тень, уж коли вы здесь, так хотя бы попытайтесь что-то сделать, не стойте, как бараны на бойне! В приступе бессильной ярости, он ударил мечом в щит. Наплевать на все, дать команду, рвануть вперед. Пока фаланга не вступила в промежуток между оврагами, пока еще есть место для маневра, ударить вбок силами одних скорпионов, заставить заколебаться, напомнить солдатам Глаза, что Тарантул издох, что теперь придется проливать собственную кровь!
Ох, нет, надо держаться. Если следом не пойдут другие отряды, а они наверняка не пойдут, ну, разве кроме тельцов, такая атака станет самоубийственной глупостью. Сотни скорпионов погибнут ни за что, вогнав остальных в еще большее уныние и воодушевив врага. Нет, или должно действовать все войско разом, или…
Сделав жест, Рикатс подозвал Мекита, и дал ему еще одно поручение. Тот умчался исполнять.
На армию обрушился новый град стрел и снарядов, и не прекращался несколько минут. Стрельцы и девы огрызались, их луки и пращи работали без остановки, но стрелков было слишком мало. Щиты помогали скверно, жалящие наконечники находили щели и зазоры и впивались в живую плоть. Строй огласился стонами и проклятьями.
А после ударила фаланга, и Рикатс возблагодарил богов за то, что его люди стоят не в центре. Мир потонул в звоне, треске, грохоте, отчаянной брани, воплях, хрипах. Сверкали клинки, копья, ломаясь, выстреливали фонтанами щепок.
Как и ожидал Лоот, основной удар пришелся в центр, туда, где стоял отряд козерогов. Превосходные копейщики, они сделали то, чего от них ждали полководцы — заставили фалангу сбавить темп.
— Все готово, — это Мекит вновь возник будто из воздуха. — Ждем твоего приказа.
— Ждите, — кивнул Рикатс. — И молитесь, чтобы его не последовало.
Рикатс и сам молился. Молил богов о том, чтобы другие генералы оказались правы, а он — неправ. Чтобы непуганный настоящими битвами враг сник, встретив ожесточенное сопротивление в центре, и отступил, чтобы их пассивное топтание на месте не внушило ему ложных надежд, не распалило его боевой дух. Чтобы…
— Почтенный Рикатс… — снова Мекит: дергает за рукав, тычет пальцем куда-то вправо.
Парню не пришлось заканчивать фразу, Рикатс увидел все сам.
Вал разбойников, двигавшийся за фалангой, разделился надвое, и правый отряд, сомкнув щиты, стремительно приближался прямиком к позициям Рикатса. Клубившаяся над полем пыль мешала рассмотреть что-либо на расстоянии дальше пары сотен шагов, но скорпион готов был поклясться, что и на левом фланге происходит то же самое.
В лучах опускающегося к горизонту солнца первые ряды сверкали начищенными латами и выглядели весьма устрашающе. Шагов за пятьдесят до оврагов строй вдруг раздался в стороны, и между рядами стали просачиваться десятки воинов, тащивших сколоченные из длинных досок мостки, жерди и большие плетеные щиты. Вместе с этими на поле высыпали десятки лучников и пращников. Оружие держали наизготовку, всем видом показывая, чем грозит любая попытка помещать саперам.
— Глаз, может, и дурак, — прошипел Рикатс, — но за ним явно есть кому присмотреть. Что ж, и у нас найдется пара сюрпризов.
Взмахом он дал знак трубачу. Взревела медь. Повинуясь сигналу, солдаты-овны, которых поровну распределили по двум крыльям войска, подняли до того лежавшие на земле огромные щиты, превратив берег оврага в подобие крепостной стены. Их была всего сотня, тем не менее, они встали на пути противника практически непреодолимой преградой.
Рикатс подал другой знак, и немногие лучники, которых ему удалось заполучить, натянули тетивы.
— Давай! — крикнул Рикатс.
Со злым свистом сотни стрел полетели во врага. Несколько саперов и стрелков рухнули на землю. Еще залп — и потери противника еще увеличились. Поднялась суета. Побросав орудия, дюжины две саперов бросились назад в надежде укрыться за щитами пехоты. Стрелки принялись осыпать снарядами овнов; огромные щиты дробно затрещали, будто на них обрушился крупный град.
