Роджер Джолли - Пепелище славы
ГЛАВА 2.
Уршван Леденящая Смерть и Баргар Черный Клинок были заняты решением стратегически важного вопроса. Еще раньше малый военный совет в составе их двоих постановил, что один из кланов будет атаковать окопавшихся мерзавцев, а второй – его прикрывать. Споткнулись вожди на выяснении малой детали этой грандиозной военной разработки: какому конкретно клану предстоит лезть на рожон.
Когда все словесные аргументы закончились (а произошло это довольно быстро), вожди приступили к выяснению правоты старинным орочьим способом: при помощи кулаков. «Совещание» было как раз в самом разгаре, когда от важного занятия, отвешивания тумаков друг другу, Уршвана и Баргара отвлекли оживленные крики. В пылу драки не сразу сообразили они, что крики никак не связаны с их успехами и неудачами, пропущенными и нанесенными ударами. Ибо преобладало в этих полных удивления возгласах одно-единственное слово: «Длинноухие!»
Смекнув, наконец, что творится что-то неладное, вожди прекратили друг друга мутузить и огляделись по сторонам.
Орки как раз находились на высокой точке первого перевала, откуда открывался великолепный вид на предгорья. Уршван и Баргар увидели четырех всадников. Прежде всего орков поразили животные, на которых восседала четверка. Чем-то напоминающие безрогих оленей, но более стройные и высокие, с гладкими блестящими шкурами и густыми волосами на шеях и хвостах. Животные нетерпеливо приплясывали на месте, переступая тонкими ногами. Разглядеть с такого расстояния, длинноухие ли всадники, или кто еще, было на самом деле невозможно. Но орки хорошо запомнили прощальное напутствие Орога. Первым опомнился Уршван.
– Сейчас я покажу ушастикам, как пялиться! – вскричал он, хватаясь за лук.
Но всадники не стали подставляться под выстрел. Развернули своих животных и убрались восвояси. Пускаться в погоню за столь быстрыми существами было бессмысленно.
– Наверное, это те чудесные звери, про которых рассказывали старейшины, – сообразил Баргар.
– Ничего чудесного в них нет, – кровожадно усмехнулся Уршван. – А нужны они длинноухим трусам затем, чтобы быстрее уносить ноги!
– В любом случае, – сказал Баргар, – сейчас у нас есть дело поважнее. Разделаться с этими двумя Когтями Ужаса, наглыми предателями!
– Ты что?! – возмущенно проревел Леденящая Смерть. – Хочешь упустить такую добычу? Которая, к тому же, сама просится в руки?
– Как бы твоя «добыча» не оказался передовым дозором большого отряда, – заметил Черный Клинок, более осмотрительный из двоих. – Да и как ты собираешься догонять этих резвых тварюг?
– Они просто насмерть перепугались! – самонадеянно заявил Уршван. – А найдем мы их по следам. Какими бы резвыми тварюги ни были, никто не сравнится с орками в выносливости!
– А я говорю, что надо для начала отобрать у Орога и его предателей железные мечи!
– Я отберу у мечи у длинноухих, и вернусь подсобить тебе в этом!
– Не испытывай мое терпение, Леденящая Смерть!
– Хватит мне указывать, Черный Клинок!
– Делай, что хочешь, только меня к этому не приплетай! – огрызнулся Баргар и махнул своим воинам: – Пошли дальше! Не будем терять времени!
– Вперед, Леденящая Смерть! – рявкнул Уршван. – Нас ждет славная добыча!
Так два недавних союзника разошлись в разные стороны. Баргар с кланом Черные Клинки отправился вверх по перевалу, продолжая прерванный путь, а Уршван с Леденящей Смертью пустился по следам четверых всадников.
– Я до сих пор не могу поверить, что спустя столько лет ты вспомнил о нас, старый друг! – в глазах главы рода, крепкого пожилого воина с обильной сединой в волосах, стояли слезы.
– Столько лет? – удивлено переспросил Тандегрэн. Десять, двадцать… Тридцать, точно. Для человека это действительно огромный срок. – Прости, Ярен, я постоянно забываю о том, что время течет по-разному для наших рас.
– Да. Я был тогда молодым цветущим мужчиной, – улыбнулся воспоминаниям глава. – Мои подрастающие внуки напоминают мне о собственной молодости. А ты с тех пор ничуть не изменился! Разве только шрам… Но шрамы – украшение воина, не так ли?
«Увы, изменился, – с сожалением подумал Тандегрэн. – Только внешне этого не видно. Тридцать лет назад я бы не поступил так, как делаю сейчас». Но вслух он не стал делиться своими сожалениями со старым боевым товарищем.
– Многие из тех, кого ты знал, покоятся в чужой земле, – вздохнул старый воин. – Но всем отважным юношам, которых ты видишь вокруг, известно о тебе так же хорошо, как будто они сами участвовали в тех боях.
– Я уже заметил, они глядят на меня, как на какое-то божество, – рассмеялся Тандегрэн. – Что ты наврал им обо мне, хитрый горный волк?
– Увы, почти уже не горный, – усмехнулся Ярен. – Лишь кровь моих славных предков хранит воспоминания о нашей потерянной родине. Только дважды за свою жизнь мне довелось побывать в настоящих горах.
– Не прибедняйся, хитрец, – подмигнул эльф. – Я ведь был с тобой там. Ты выглядел так, словно провел в горах всю жизнь.
– Я и чувствовал себя так же! Вот почему я приму твое предложение, даже не раздумывая! Более щедрого дара для нашего народа нельзя и придумать!
– К сожалению, Ярен, этот дар не бескорыстен. Я был бы рад предложить вам эти земли просто так, но не вхожу в число тех, кто имеет право принимать подобные решения. Мне долго пришлось… – «…пудрить мозги сбрендившему старику…» – …убеждать нашего короля в том, что народ ваш достоин лучшей судьбы.
– О, не стоит, – горячо прервал его старый воин. – Вот уже триста лет, как дагарам приходится обменивать свою жизнь и доблесть на презренные деньги! Неужели мы откажемся послужить эльфийскому королю ради новой родины?! Мы с радостью поможем вам разобраться с врагами и отомстить за смерть принца Белондара!
В отличие от Ярена, Тандегрэн был настроен далеко не так радужно. Тем более что вспомнил о храбрых дагарах и их старой беде (родные горы неустрашимого племени воинов канули в морскую пучину триста лет назад) лишь в связи с возникшей проблемой. Несмотря на сохранившиеся теплые отношения, для эльфа знакомство с дагарами было до сих пор лишь кратким эпизодом познавательных странствий по людским землям. Известие о том, что все эти годы он являлся героем, которого ставили в пример молодым дагарским воинам, заставляло его чувствовать еще большую вину от неприглядного поступка: решения проблем чужими руками.
Но что он мог сделать? Несколько десятков эльфов, имеющих шансы в будущем сделаться настоящими воинами – вот и все, что имелось в его личном распоряжении.
