Дмитрий Таланов - Раксис
Скоро в туманной дымке слева обозначились очертания хмурого гигантского сооружения с многочисленными башнями и башенками, обнесенного мощной крепостной стеной. Внутри этой стены могли поместиться несколько замков вроде того, что был им так хорошо знаком. А справа показался белоснежный дворец, выстроенный буквой «П», с разбитым вокруг него парком и множеством фонтанов.
— Что это? — спросили одновременно Андрей с Сашкой. Андрей показал направо, Сашка — налево.
Вайларк ответил, продолжая глядеть перед собой:
— Справа от нас Императорский Дворец, а слева… — Ментор усмехнулся чему-то. — Столичный университет.
— Университет такой?! — Андрей с Машей ткнулись лбами в фонарь кабины. Сашка тоже вытянул шею, пытаясь лучше разглядеть уплывающую назад серую громаду.
Помедлив, Вайларк сказал:
— Шестьсот лет назад, когда его впервые запечатлели на гравюре, он выглядел значительно скромнее. Потом его студенты приняли на себя удар демонов, с которого началась последняя война, и после нее Университет выстроили уже как форпост. А по окончании строительства перенесли сюда столицу, которой дали имя студентки, первой поднявшей тогда тревогу.
Такси стало снижаться, сбрасывая скорость. Ни Дворца, ни Университета больше не было видно. Лес уступил место широкой равнине с опушками и деревьями, растущих по берегам извилистой речки. Тут и там виднелись крыши разноцветных домов, обсаженных живой изгородью. У некоторых из них в желто-зеленой траве лежали огромные собаки.
— А что надо, чтобы там учиться? — возбужденно спросил Андрей.
— Сдать вступительные экзамены, вполне вам по силам, — ответил Вайларк, закладывая дугу над двухэтажным домом, крыша которого была утыкана антеннами.
На обнесенном чугунной оградой просторном участке росло несколько плодовых деревьев. Снаружи ворот стояли два солдата в знакомой форме. Едва Вайларк снизился, один из них снял с ремня продолговатую черную штуковину и проговорил в нее что-то.
— А там дорого учиться? — спросил в свою очередь Сашка.
Зависнув над выложенной разноцветными плитами дорожкой, Вайларк ответил:
— Это бесплатно. Образование оплачивает Империя, включая питание и проживание.
Сашка пожалел, что как следует не рассмотрел громоздкое сооружение. В его нынешней ситуации поступить туда было бы спасением, хотя он и испытывал самые противоречивые чувства при мысли остаться здесь жить.
Машинка втянула в себя крылья и мягко приземлилась.
— А мне учиться можно? — поинтересовалась Маша.
— Тебе нельзя, — сказал Вайларк и откинул фонарь. — Пойдемте в дом.
Он поднялся на крыльцо. Маша и Сашка с Андреем, озираясь, шли следом. Андрей вытянул руку и сорвал две зрелые вишенки с ближайшего дерева. Он протянул их Маше, но она отрицательно качнула головой, и тогда он слопал их сам.
Вайларк достал из кармана металлический стерженек и сунул его в замочную скважину. Дверь отворилась. Из дома пахнуло прохладным воздухом. Внутри было сумрачно, но лишь ребята ступили в холл, плотные шторы на окнах отъехали в стороны.
Щелкнув чем-то у косяка, Вайларк сказал:
— Я оставлю вам дверь открытой. Налево кухня, ешьте всё, что найдете. С плитой, думаю, разберетесь. Прямо — гостиная. Прошу… Можете открыть окна. Там направо ванная, туалет и дверь в мой кабинет, но она заперта. Прошу дальше… Здесь выход на заднюю веранду и лестница на второй этаж. Захотите отдохнуть, наверху две спальни. И библиотека, которая тоже в вашем распоряжении. А чтобы вам было чем заняться… — Он огляделся и направился обратно в гостиную.
Ребята последовали за ним. Вайларк подцепил что-то с подоконника за кожаным диваном и протянул им темный стеклянный шарик на короткой цепочке.
— Развлекайтесь, это полезная игрушка!
Сашка с Машей обомлели. Андрей жадно дернулся вперед — Вайларк держал в руке Навигатор.
— А что с ним делать? — хватая Навигатор, спросил Андрей. Он подвесил его привычно перед собой на цепочке. — Это же что-то вроде камертона, как я понимаю?
Идея, что Навигатором можно пользоваться как камертоном, посетила его в прошлом году, когда Андрей обнаружил, что тот реагирует на определенные сочетания звуков. Что позволило им прошлым летом открыть Внутреннюю Границу.
Вайларк выдал гримасу, означавшую у него улыбку.
— Реакция Навигатора на определенное сочетание и характер звуков — всего лишь побочный эффект. Обнаружили его демоны, когда настраивали Внутреннюю Границу — им нужен был эталон, чтобы Границей мог пользоваться кто угодно. Самим демонам это не нужно, у них абсолютный слух. Как не нужен им Навигатор, — заметил Вайларк, наблюдая, как Сашка берет у Андрея стеклянный шарик, — который для них бесполезен, потому что в руках демона он безостановочно вращается. По сути это индикатор состояния сознания человека и, исторически, инструмент, придуманный сердарами для сердаров.
— А почему он показывает тебе «Перт»? — удивилась Маша, следя за Навигатором из-за Сашкиной спины. Тот пожал плечами.
Черный матовый шарик, плавающий внутри стеклянной оболочки, в самом деле был повернут к нему рисунком, похожим на положенную боком греческую «омегу», хотя в прошлом году это каждый раз была «Турисаз».
Сашка передал Навигатор Маше, и она доложила через секунду:
— А у меня Райдо по-прежнему!
Все втроем вопросительно посмотрели на Вайларка, который сказал, двинув бровью:
— Почитайте путеводитель по Империи, в библиотеке их целая стопа на всех языках, а мне пора.
Он поспешно направился к дверям. Маша спросила его в спину:
— Ментор, а здесь живет еще кто-нибудь?
— Нет, здесь живу только я, — ответил Вайларк на ходу. На пороге он обернулся. — Да, прошу вас за ворота не выходить.
Ребята дружно кивнули. Сашка поймал вожделенный взгляд, брошенный Андреем на лестницу, что вела на второй этаж. Так, подумал Сашка, Андрей уже нашел себе занятие.
Он спросил торопливо:
— Ментор, а у вас найдется самоучитель местного языка?
Андрей усмехнулся:
— Ну наконец-то!
— Да, конечно, — ответил Вайларк. — На любой вкус. Ищи в названии «эсперанто».
— Это ваш язык? — удивился Андрей.
Маша произнесла с сомнением:
— Эсперанто придуман в девятнадцатом веке, а до этого вы говорили на каком?
Вайларк вышел за дверь, ребята последовали за ним. Садясь в машину, Вайларк сказал:
— Доктор Людовик Лазарь Заменгоф не придумывал эсперанто, а только ввел его в языки вашего мира. В какой-то момент без этого стало не обойтись хотя бы потому, чтобы было кому без подозрений переводить научные статьи. Сами подумайте, как язык может быть искусственным, если на нем у вас говорят, пишут книги и сочиняют песни минимум шестнадцать миллионов человек?
