Дуглас Найлз - Темные cилы над Муншаез
Туман над Болотами
Летящая прядь черных волос привлекла внимание Тристана, и, повернувшись, он успел заметить Смертоносного Всадника, скакавшего во весь опор через двор замка. В первую секунду принц даже не понял, что произошло, – но тут он увидел бледное лицо и тело, бессильно лежащее поперек седла.
– Робин! – Имя девушки застряло у него в горле. Уже ни о чем более не думая, принц бросился к конюшням, чтоб взять Авалона. Но всадник уже проскочил через ворота и мчался вниз по замковой дороге. С ненавистью посмотрел Тристан на сверкающий клинок в своей руке – он знал, что меч не даст ему уйти, пока Зверь жив. Тристан попытался отбросить оружие. Он должен спасти Робин! Но рукоять меча, словно приросшая, оставалась у него в руке. Как принц ни старался, освободиться от меча ему не удалось.
– Будь ты проклят! – прорычал принц, поворачиваясь к Зверю, который отступил в конец двора. Тристан заметил, что монстр тоже наблюдает за Смертоносным Всадником и его пленницей. Глаза Зверя вспыхнули, а морду исказила злоба. Тристан поднял меч Симрика Хью и пошел на огромное чудовище.
Северяне отпрянули от Зверя и беспорядочной толпой бросились вон из замка – вид Казгорота был ужасен. Оглушительно взревев, огромная чешуйчатая голова отвернулась от принца Корвелла, чтобы проследить за чернеющим следом, который оставлял за собой жеребец Ларика. Прежде чем принц успел нанести удар, монстр перевалил через гребень холма и, как огромная кошка, скатился вниз по склону. Зверь бежал по следу Смертоносного Всадника.
* * * * *
Челюсти Кантуса покрылись алой кровью северян, а лохматая шкура была испещрена множеством мелких ран. Северяне не выдержали натиска Стаи, и теперь остатки армии захватчиков в ужасе разбегались кто куда. Они уже окончательно прекратили осаду Кер Корвелла, и неслись по улицам опустевшего города к спасительным кораблям, которые дожидались своих хозяев в миле от города.
Постепенно волки прекратили преследование северян: усталость и раны сделали свое дело.
Поля вокруг Кер Корвелла покраснели от крови убитых врагов. И теперь жажда крови постепенно начала покидать волков – с любопытством и некоторой опаской они стали оглядываться по сторонам. Стая перестала обращать внимание на последних улепетывающих северян. Волки поняли, что находятся среди человеческого поселения. Крадучись и тихонько рыча, покидали они город, стараясь как можно быстрее оказаться среди просторов полей. Дюжина волков побежала на юг, за ними последовало еще несколько десятков. Около сотни направились на восток, а остальные двинулись на север. Стая разбежалась во все стороны.
Зов богини больше не связывал их воедино. Наоборот, голос богини говорил уставшим волкам, что их ждут леса, долины и озера с чистой, прохладной водой. Они вспомнили об оленях и кроликах, и их животы заурчали, но ни один не остановился, чтобы утолить голод мясом убитых врагов. Волки перестали быть Стаей – они возвращались домой.
* * * * *
Исполинское, кипящее ненавистью чудовище, мчалось по черному, обгоревшему следу, оставленному Смертоносным Всадником. С гребня холма Тристан и другие защитники замка наблюдали за бегущим через поля монстром и чувствовали, как медленно остывает в их сердцах жар битвы.
Глаза принца жгли слезы. Он посмотрел на замок – для многих поколений его предков он был домом – и увидел смерть и разрушение, принесенные Зверем и его подданными. Он взглянул в сторону уходящих вдаль полей, где исчезло чудовище, и на остатки северян, покидавших город. Сияние клинка, по мере того как Зверь удалялся все дальше, стало меркнуть, вместе с тем исчезла и власть меча над Тристаном. Наконец, принц повернулся к своим друзьям, окруженным толпой молчаливых, удивленных ффолков.
– Дарус! Ты должен принять командование войском, – обратился он к калишиту, стоявшему неподалеку.
Смуглое лицо Даруса было покрыто сажей и грязью, но оно дышало твердостью и спокойной уверенностью. Улыбаясь, он кивнул. – Бригит!
Финеллин! – Тристан повернулся к двум женщинам, которые были такими надежными союзниками во время сражения. – Вы можете помочь Дарусу и ффолкам загнать северян на корабли?
– С удовольствием! – проворчала бородатая предводительница гномов, проверяя пальцем, не затупился ли ее залитый кровью боевой топор.
– Конечно, – негромко ответила Бригит.
– Воины! Ффолки! – обратился Тристан к толпе, продолжавшей расти на залитом кровью дворе замка. – Захватчики бежали! Остается только сбросить их в море!… С такими воспоминаниями они никогда не посмеют вернуться сюда!
– Смерть северянам! Сбросим их в море! – Толпа радостно закричала: люди Корвелла поняли, что битва практически выиграна. Оставалось только нанести завершающий удар, отомстив врагу за все. Керен стоял среди толпы, с уважением глядя на принца.
Тристан повернулся к менестрелю и посмотрел ему в глаза.
– Ты пойдешь со мной? – Ему не было нужды объяснять Керену, что от него требуется.
– Наши лошади уже оседланы, – ответил менестрель.
– Мы должны вернуть ее или умереть! – Даже менестрель, прекрасный оратор и мужественный человек, был не слишком уверен в успехе.
– Я пойду с вами!
Заявление, сделанное чуть визгливым, но твердым голосом, несомненно принадлежало Полдо.
Тристан обернулся и увидел карлика, у которого лоб и один глаз были скрыты за белой повязкой.
– Спасибо тебе, старый друг, – ответил принц, сев на корточки рядом с Полдо, – но ты должен остаться здесь и восстановить силы. Твои ранения…
– Мой принц, – сказал Полдо, и в его голосе послышались столь редкие для него просящие нотки, – ведь речь идет о леди Робин…
– Конечно, – Тристан встал, сжимая зубы, чтобы сдержать слезы.
– Тебе придется найти кого-нибудь другого для преследования северян, – сказал Дарус. – Я тоже иду с тобой.
– Но… – Тристан начал было возражать, но горячее чувство благодарности к друзьям заставило его замолчать.
– Очень хорошо. Мы отправимся вчетвером, как только это станет возможно.
В отчаянии принц стал оглядывать ффолков, собравшихся во дворе, пытаясь найти человека, которому можно было бы поручить командование войсками. Словно в ответ на его безмолвную мольбу двери конюшни распахнулись, и во двор вышли несколько воинов, один из которых вел за повод большого гнедого мерина. Увидев всадника, Тристан от удивления даже заморгал. В тот же миг хриплый, радостный крик вырвался из сотен глоток ффолков. Король Брайон Кендрик вновь сел на своего боевого скакуна. Принц бросился к отцу и с болью в сердце увидел, что король буквально пристегнут к седлу, разбитые ноги привязаны к стременам, а левая рука беспомощно висит перед грудью. Однако, в его сильной правой руке был зажат длинный блестящий меч.
