Сергей Осипов - Демоны вне расписания
Было уже около двух часов дня, когда Настя все-таки добралась до края постели, коснулась пятками щекочуще-мягкого ковра, привела свое тело в вертикальное положение и насладилась легким головокружением. Потом она пошла в ванную и смыла с себя ночной пот, эти метки, оставленные бесформенными тенями из непрошеных кошмаров. Затем она села на край постели и, неспешно расчесывая волосы, еще немного подождала Смайли: она ведь заготовила действительно хорошие реплики в его адрес, будет обидно, если они пропадут.
Но Смайли перехитрил ее и не явился, отчего сидение в номере сразу стало бессмысленным и скучным. Настя посмотрела на телефон – можно было заказать поздний завтрак, можно было спросить, куда это подевался Смайли. Но Настя вдруг поняла, чего ей действительно хочется: ей нужно срочно выйти из номера и пойти куда-нибудь – в ресторан, на поиски Смайли, в парикмахерскую, еще черт знает куда, лишь бы выйти и доказать самой себе, что она не под арестом, что она свободна, что она ходит куда хочет и…
Вот именно, она не собирается до конца своих дней оплакивать Дениса Андерсона и их якобы большое и якобы светлое чувство.
Проблема была в том, что ей было совершенно нечего надеть. Кроме шуток. Одежда, в которой она приехала в гостиницу, как-то сама собой исчезла, и слава богу, потому что в этих вещах Настя прошла и отчасти проползла Старые Пряники, а связанную с этим кучу неприятных ассоциаций вряд ли можно было вычистить многократной машинной стиркой. Впрочем, даже выстиранная, та ее одежда совершенно не подходила к интерьерам гостиницы. Настя даже засомневалась, подходит ли она сама к этим интерьерам; может быть, ей лучше не высовываться из номера, чтобы не пугать персонал и прочих постояльцев? Она вошла в ванную комнату и пристально изучила свое отражение в зеркале. Диагнозом было скептическое «м-да» и глубокий вздох. Конечно, этому лицу не помешал бы визит к парикмахеру, к косметологу, а может, и к пластическому хирургу, если бы Настя не боялась пластических хирургов. Лицо было бледное и какое-то уж совсем исхудавшее, что придавало ему до неприличия несчастное выражение. И еще мешки под глазами… Настя потерла их в надежде, что те исчезнут, как ночной кошмар, но мешки крепко держались за свое место в этой жизни. Настя опустила руки. Кстати о руках… И о ногтях… Вот он, истинный ужас.
Короче говоря, когда Настя, одетая в длинный купальный халат, вышла из номера, то руки ее были в карманах этого халата, а мысли совершенно в противоположной от Дениса Андерсона стороне. Она протопала босиком до лестницы и уже стала спускаться вниз, когда заметила, что сзади нее неслышно следует могучего телосложения мужчина, причем мужчина вполне приятной наружности, и что самое удивительное – костюм сидел на нем так, будто мужчина в нем родился.
– Бонд, – сказала себе впечатленная Настя, – Джеймс Бонд.
Псевдо-Бонд на Настю не смотрел, но губы его едва заметно двигались, как будто мужчина разговаривал сам с собой. Поэтому Настю не удивило, что внизу лестницы ее ждал Смайли.
– Доброе утро, – сказал он без тени иронии.
– Здрасте, – сказала Настя. Ей захотелось срочно присесть, потому что сейчас они со Смайли стояли рядом и ей приходилось наклонять голову к гному, словно к ребенку; при том что Настя знала – если кто-то тут и ребенок, то это скорее она по сравнению со Смайли. Гном, похоже, никакого неудобства не испытывал, но Насте от этого было не легче.
– Как спалось? – спросил Смайли.
– Ужасно.
– Так я и думал. Поэтому не стал будить.
– Спасибо, но… Давайте куда-нибудь присядем, – не выдержала Настя.
– Думаю, тебе не помешает слегка перекусить, – предложил Смайли. – Ресторан вот здесь…
Настя с сомнением посмотрела на свои босые ступни, потом показала Смайли на халат:
– Не думаю, что у меня подходящий наряд для…
– Подходящий, – прервал ее Смайли. – Здешний персонал видел и не такое. Ваш халат они с облегчением воспримут как проявление классического стиля в одежде.
– Ну если так…
– Именно. Армандо…
Боже, он не только выглядел потрясающе, его еще и звали – Армандо. Джеймс Бонд? Имя для пожилого сельского агронома-самогонщика. Армандо – вот имя для настоящего мужчины.
– Настя, это Армандо, – сказал Смайли с неприлично будничной интонацией; может быть, гномам такие красавцы с такими именами встречаются каждый день, но для Насти сегодняшний опыт был первым, и фразу «это Армандо», по ее мнению, нужно было произносить с той же интонацией, с какой на инаугурационном приеме в Кремле провозглашают: «Пр-резидент Р-российской Федер-рации!» Чтобы после завершения последнего слова еще несколько минут икры присутствующих вибрировали в верноподданническом трепете. Ар-рмандо…
– Настя, это Армандо, он будет твоим персональным… – Смайли задумался.
– Телохранителем? – предположила Настя.
– И это тоже. Хотя сейчас тебе нужна не столько охрана, сколько опека.
– Это как?
– Он поможет вам освоиться. Покажет, где магазины, где… – Смайли задумался. – Где другие магазины. В общем, все, что может понадобиться молодой девушке, когда она все-таки захочет обуться и сменить халат на что-нибудь более экстравагантное.
– О… – Настя представила, как невозмутимый Армандо помогает ей перемерить половину обувного магазина, и у нее засосало под ложечкой. В этом состоянии она проследовала за Смайли в стеклянные двери ресторана. Сзади бесшумно ступал Армандо – Настя чувствовала его присутствие лопатками. По лопаткам бегали приятные мурашки.
Впрочем, эти самые мурашки, наверное, и сбили чувствительность Настиных лопаток, потому что когда она вслед за Смайли подошла к столику, то оказалось, что Армандо остался стоять у самых дверей, медленно поворачивая голову туда-сюда, словно одушевленный локатор. В ресторане было пусто, но как только Смайли и Настя заняли свои места, рядом откуда-то взялась тощая брюнетка в черном коротком платье, кивнула Смайли, вежливо улыбнулась Насте и спросила:
– Быстро или вкусно?
– Девушка решает, – сказал Смайли.
– Быстро, – сказала Настя. – Это ведь у меня завтрак. Если я буду долго и вкусно завтракать, то останусь без ужина.
– Ну вот, – разочарованно вздохнул Смайли и завертел в руках диктофон. – Я надеялся на долгую основательную трапезу, в ходе которой мы сможем обсудить следующую порцию твоих воспоминаний… Или сегодня у тебя будет выходной?
– Почему это?
– Мне показалось, что вчера было слишком много негативных эмоций.
