Дэйв Дункан - Настоящее напряженное
– Да, Воин Дош? – Д’вард почему-то уделял пристальное внимание отражениям ветряных мельниц в воде.
Дош покосился на лодочника, который неуверенно осклабился в ответ. Этот олух явно не знал джоалийского.
– Ты собираешься принести смерть Смерти, как было предсказано? И когда ты освежуешь ее и разделаешь на куски, не сделаешь ли ты то же самое с Тионом – в виде одолжения?
– Я направляюсь в Тарг не за этим. – Д’вард распрямил спину, и лицо его скрыл парус.
– Ты сказал, что наши бывшие товарищи по оружию в безопасности. Ты обещал рассказать, как именно.
Д’вард опять ссутулился, и Дош снова увидел его хмурое лицо. Что его так расстраивает?
– Мне рассказал Прилис. Таргианцы позволили им свободно пройти в Нагвейл.
– Снова чудеса! Таргианцы? Ты это серьезно?
– Они послали эмиссаров, двоих эфоров – лично. Уже одно это беспрецедентно. Переговоры вел Злабориб. Он потребовал от них целый мир, и они ему его дали: провиант, заложников, официальные гарантии, заверенные жертвоприношением. Таргианцы удержат лемодианцев от нападения, чтобы позволить нагианцам пройти по их земле. Они заискивали, они умоляли. Все, что он пожелал.
Нет, это совершенно невозможно. Смех какой-то. Однако Д’вард был далек от веселья.
– Но почему? – Очевидный вопрос.
– Мор, – ответил Д’вард, уставившись невидящим взглядом в левый берег.
– По всему Таргленду люди мрут сотнями. Они заболевают ночью, заживо гниют три дня, а потом умирают. Погребальные костры освещают ночь, а днем заслоняют солнце – это слова Прилиса, не мои.
– Падлопан – бог болезней, но…
– Это Зэц. Люди считают это эпидемией, но Прилис сказал, что Зэц созвал Жнецов со всех Вейлов, собрал их здесь, в Таргвейле, и научил новому виду жертвоприношения. Раньше смерть от руки Жнеца была быстрой. Теперь она медленна и так же мучительна. И они трудятся не покладая рук.
Зэц – ипостась Карзона, покровителя Таргленда. Зачем богу истреблять свой народ? Дош поймал взгляд Исиан; она поспешно отвернулась. Она была чем-то напугана.
– Человеческие жертвоприношения? – сказал он с отвращением. – Ты говоришь, то, что делают Жнецы, – это человеческие жертвоприношения?
– А как еще это называть?
– Не знаю. Я никогда так об этом не думал. Человеческие жертвоприношения – это что-то, что делают дикари в южных джунглях или делали давным-давно. Варварство. Мы такого больше не делаем!
– Жнецы делают, – мрачно сказал Д’вард. – Зэц делает.
– Наверное, ты прав. Ну и какое отношение эта чума имеет к… ох, боже мой!
– Надеюсь, не твой боже. Но ты понял. Карзон… или Зэц, не вижу особой разницы… В общем, один из них дал откровение, объяснив жрецам, как отвратить божественный гнев и прекратить эпидемию.
– Поднести ему голову Освободителя? – спросил Дош.
Исиан смертельно побледнела.
Рот Д’варда скривился в невеселой усмешке.
– Он этого не говорил. У богов есть собственная гордость. Всем известно, что предсказывает «Филобийский Завет» насчет Освободителя и Смерти, хотя большинство людей полагают, что Освободитель до сих пор – годовалое дитя где-то в Суссленде. Назвать Освободителя для Зэца означало бы признаться в собственной слабости. Он мог бы потребовать Д’варда, но даже так это привлекло бы внимание к пророчествам. Он не может называть имен. Он знает, что это я повинен в падении Лемода. Он знает, что меня должны были провозгласить вождем – это было неизбежно, хотя вам и не понять, почему. Поэтому его откровение потребовало только вождя нагианцев, не называя его по имени.
– Вот, значит, почему таргианцы перестали нас убивать?
– Именно поэтому. Они не хотели убить меня по ошибке. Вождя нагианцев необходимо доставить в храм и принести в жертву там. Смерть в бою не считается. Эфоры жаждали отпустить всю джоалийскую армию на все четыре стороны, даже накормить ее и проводить до дома, сделать для них все, что те пожелают. Они потребовали за это только одно.
Дош потер свою непривычно гладкую щеку – ни щетины, ни шрамов.
– Значит, Злабориб сдался?
Д’вард жалко кивнул:
– Сейчас он на пути в Тарг. Мы приплывем туда одновременно с ним.
– Он погибнет по ошибке?
– Нет. Ну, скорее по ошибке таргианцев, но принц достаточно умен, чтобы понять, что к чему. Он наверняка знает – он не тот, кто им нужен, но его пленители-то этого не знают. Он командовал войском, и у него на ребрах отметины доблести – для них этого достаточно. Зэц, может, и увидит ошибку, если посмотрит сам, но бог вряд ли пойдет на попятную. Слишком поздно. Поэтому Злабориб погибнет, и мор прекратится, а его люди уже на пути домой, захватив с собой столько заложников, сколько нужно, чтобы беспрепятственно завершить поход.
Д’вард облизнул губы.
– С точки зрения Злабориба, возможно, это и неплохая сделка. Он умрет, но он и так скорее всего бы умер. Зато все его войско благополучно вернется домой. Ни один настоящий вождь не отказался бы от такого предложения. Я не сомневаюсь – он даже не спорил.
– Похоже, ты не очень-то удовлетворен этой договоренностью?
– Прилис вытащил меня из западни и посадил вместо меня Злабориба. – Д’вард злобно оскалился.
– Тебе нравится быть наживкой?
Д’вард не удостоил его ответом. Некоторое время все молчали. Дош машинально отметил про себя, что лодку начало качать и что река повернула на запад. Вот-вот должен показаться город. Он не смотрел по сторонам – он был слишком занят, пытаясь понять, что так расстроило Д’варда.
Так ничего и не придумав, он сдался и прямо спросил его об этом.
Освободитель бросил на него странный взгляд.
– Неужели ты не понимаешь?
– Он собирается идти в храм, – с горечью сказала Исиан, – чтобы сдаться и сказать им, что они взяли в плен не того.
– Но это же полное безумие! Д’вард?.. Правда?
– Правда? – спросила она.
– Я обязан сделать это, Л’ска. – Он смотрел на Доша, не на нее, и в его лазурных глазах застыло странное выражение, словно он ждал одобрения… или даже ободрения. – Должна же быть мужская честь, верно, воин?
– Нет! – ответил Дош. – Нет! Нет! Вздор все это! То, что ты хочешь сделать, не получится, а если даже и получится, я все равно буду считать, что ты спятил.
45
– Мне кажется, ты спятил! – Алиса уже сердилась. – Тебе надо бояться вовсе не немецких пуль. Все те сотни ребят из Фэллоу, которых ты знал, теперь там, в основном младшими офицерами. И ведь достаточно будет только одного: «Черт возьми! Этот парень похож на того, что играл в крикет, как его, Экзетера! Ба! Разве это не он укокошил старину Волынку Боджли?» И потом, мой милый, ты окажешься в…
