Сергей Степаненко - Сила Разрушителя
Я молча отрезал два куска сыра и положил перед мышами. Те благодарно пискнули и занялись делом.
Ромка хмыкнул и продолжил рассказ. О том, как три дня ходил на представление и все не мог придумать способ мне помочь. О том, как нос к носу столкнулся с Лексой, и вдвоем они все же составили план.
Лекса рассказал, что после нападения далеко не убежал и, переждав в кустах, отправился за отрядом. Улучив момент, он умудрился стащить оба дорожных мешка и рюкзаки, вот только с оружием ничего не вышло — даже во время ночлега вожак держал мечи при себе.
Впрочем, Гелисворт в конечном итоге ко мне вернулся, а к потере катаны Ромка отнесся философски.
— Ну жаль, конечно, — вздохнул он, — но с учетом того, что все живы, здоровы и снова вместе… пусть это будет самая большая потеря в моей жизни. Кстати, Дрон мне нож подогнал. Только ножны потертые немного.
— Ножны — это фигня. Дай поглядеть.
Ромка с готовностью протянул клинок. Ох, ничего себе! Это оружие я узнаю из сотни, если не из тысячи подобных. Дымчатая сталь узкого трехгранного клинка, белая рукоять с крупным ограненным обсидовитом.
— Как, говоришь, выглядел Дрон? — медленно спросил я.
— Ну, он такой… — Ромка почухал маковку, — мужик около сорока лет на вид, волосы длинные, седые. Небритый. Нос прямой.
— И все? Никаких больше особых примет?
— Э-э… он немного сутулился, и одно плечо чуть выше другого. Еще ярко-зеленые глаза. А что?
— Да так. Не бери в голову.
Легко такое посоветовать сыну, но куда деваться от собственной памяти? Вроде бы все сходится, но тогда что получается? Мой старый наставник Хасиддо — и есть Дрон? А почему нет? Мало ли как яд туманника подействовал на рожденного в другом мире? Я не задавался вопросом, откуда на Кардваше появлялись культы тех или иных богов-покровителей. То, что некогда все они были людьми — факт. Как и то, что все помогали своим адептам, а не были некой абстракцией. Похоже, Хас нашел свое призвание, да и кем мог в принципе стать профессиональный путешественник по мирам? Вечный бродяга, скиталец неприкаянный… Я вдруг вспомнил, что на родном языке Хасиддо «дрон» как раз и означает «бродяга». Пару раз эксперт-маг так называл курсантов, но тогда я не придал этому значения, мало ли кто как выражается…
— Ром, береги этот клинок, — попросил я, возвращая оружие, — он бесценен.
— Ты что, — сын остро взглянул на меня, — знаешь этого Дрона?
— Да. И когда-то он спас мне жизнь, очень дорогой ценой.
— Расскажи! — тут же загорелись глаза сына, да и Лекса навострил уши.
Я сделал маленький глоток хмельного и, глядя в костер, заговорил:
— Было это давно, я едва первый курс Академии закончил, и нас отправили на практику. Так сказать, проходить обкатку…
Когда я закончил, на небе светили звезды. Парни молчали, ошеломленные неожиданным признанием, а Ромка смотрел на клинок как на реликвию.
— Отбой! — скомандовал я и первый пошел укладываться. Расстелил толстую войлочную подстилку: не каремат, но все лучше, чем на земле. После вонючей соломы на полу камеры она казалась пухом, а наличие одеяла — пусть даже колючего — верхом комфорта. Вместо подушки подложил рюкзак и отключился, едва успев сомкнуть веки.
Ближе к утру меня растолкал Ромка и отправил на дежурство. Другие, мол, тоже спать хотят. Измученный организм ни в какую не желал соглашаться с такой постановкой вопроса, но я все же поднялся и дотащился до почти прогоревшего костра. Расшевелил угли, подкинул несколько сучьев, часть жара отгреб в сторону, водрузил прямо на него котелок.
Вода закипела, я заварил кофе из стика. Последний, чтоб его! Не фонтан, конечно, но взбодриться сойдет. Попивая обжигающий напиток и наблюдая за танцем пламени, я вспомнил о еще одном спутнике, чьей болтовни мне так не хватало последнее время.
«Эй, дядь! — позвал я. — Чего молчишь?»
«Не мешаю мыслительному процессу, — хмыкнул он. — Да и вообще, практика показала — ты и без моих советов неплохо справляешься».
«Может быть, но мне тебя не хватало».
«Трогательно, аж до слез».
Я пропустил шпильку мимо внимания. Дядька язвит каждый раз, как перенервничает. То есть практически постоянно.
«Помнишь, перед тем, как я выпил то дурацкое лекарство, ты собирался мне что-то рассказать?»
«Например?»
«О моем отце, о вашей старой дружбе. Ты ведь и сам из Амешта, так?»
«Из Амешта», — подтвердил он и надолго замолчал.
Я уж подумал, что продолжения не дождусь, но дядя все же заговорил.
«Мой отец — кузен Флавии, твоей бабки, — начал он, — мать, правда, простая горничная, так что никаких титулов я не унаследовал. Хотя с Вальтером росли вместе, моя мать по совместительству была еще и его кормилицей. В детстве все эти родовые заморочки ничего не значат. Но уже подростком я начал понимать, что мое положение при дворе весьма двусмысленно, хотя в качестве лучшего друга наследного принца меня везде принимали по высшему разряду. Веселое было время — парочка оболтусов, опьяненных свободой и вседозволенностью. Впрочем, я отлично понимал, что не смогу всю жизнь находиться в тени своего титулованного друга, быть его правой рукой, выполнять чужие идеи и планы. Я хотел жить своей жизнью, потому и ушел. Вальтер все понял и не возражал. Знаешь, мой путь в Координационной Службе поначалу был очень похож на твой: Академия — Патруль — разведка. Я и не думал когда-нибудь возвращаться в Амешт, мне нравилась моя новая жизнь. Но светлые головы в Совете решили иначе. Я жутко не хотел браться за это задание с Вальтером, мне казалось не слишком этичным шпионить за старым другом. Но ты же знаешь нашу систему — пришлось! Тогда у него еще не было бредовых идей разрушения Паутины, он всего-то хотел заполучить корону Ирратов и власть в Темном Крае».
«Твоим заданием было помешать ему?» — высказал я догадку.
«Отнюдь. У КС на его счет имелись другие планы. Кстати, твой отец был весьма неплохим человеком — раньше, до всех своих бед. Собственно, тогдашний Координационный Совет предпочел бы видеть у власти в Иррате Вальтера Хайверга: предприимчивого, умного и готового к сотрудничеству, а не твердолобого и весьма ограниченного Теймура».
«А Маберта вы в расчет не брали?»
«Мы работали на перспективу, — отмахнулся дядька, — и если не интриги Мерлина и Отраны, у нас бы все вышло!»
«Мерлин и Отрана? — удивился я. — Они что, играли за одну команду?»
«За кого играла Отрана, я не знаю, — ответствовал дядюшка, — только ее пророчества всегда приносили больше вреда, чем пользы. А вот Мерлин испокон веков был агентом Бесформенного, весьма ловко вербовал себе сторонников и путал карты противникам. Да ты и сам знаешь».
