Рэй Брэдбери - Темный карнавал
– - О, оставь это, тебе нет дела до нее. Ты же знаешь, она не любит тебя. Она сказала, что завтра поедет со мной в Мехико-Сити.
– - Да пошел ты со своей дурацкой мебелью!
– - Это прекрасная мебель, Эктон, будь порядочным гос-тем и потрогай ее.
На материи могли остаться отпечатки пальцев.
– - Хаксли! -- Уильям Эктон уставился на лежавший пе-ред ним труп. -- Ты что, догадался, что я собираюсь убить тебя? Твое подсознание -- так же как мое -- заподозрило во мне убийцу? И это твое подсознание надоумило тебя за-ставить меня обойти весь твой дом, трогая руками, пере-кладывая, обглаживая старинные книги, посуду, двери, кресла? Ты что, был такой умный и такой подлый?
Зажатым в руке платком он протер все стулья. Тут он вспомнил о трупе -его-то он не обработал. Он вернулся к нему и, поворачивая его так и сяк, протер его со всех сторон. Даже почистил ему ботинки -- ничего не пропустил.
Когда Эктон занимался ботинками, его лицо исказила гримаса беспокойства, он тут же поднялся и направился к столу.
Он снова вынул из вазы фрукты и тщательно протер те, что оставались на самом ее дне.
"Так-то лучше", -- прошептал он и вернулся к трупу.
Но когда он опускался на пол возле трупа, веки его дернулись, челюсть отвисла -- он заколебался, потом встал и снова направился к столу.
Он протер раму картины.
За этим занятием он вдруг сделал открытие…
Стена.
"Но это глупо", -- подумал он.
"О!" -- вскрикнул Хаксли, отражая его нападение. Во время их стычки он оттолкнул Эктона. Тот упал и, подни-маясь, оперся о стену и снова набросился на Хаксли. Он задушил Хаксли. Хаксли умер.
Эктон, полный решимости и уверенности в себе, отвер-нулся от этой стены. Ругательства и слова обвинения вы-скочили у него из головы. Он смотрел теперь на все четыре стены.
"Веселенькое дельце!" -- произнес он. Уголком глаза он что-то заметил на одной из стен. "Не буду обращать внимание, -- сказал он себе, чтобы отвлечься. -- Теперь следующая комната! Я буду действовать последовательно. Ну-ка вспомним -- мы за все то время по-бывали в передней, в библиотеке, в этой комнате, в столовой и на кухне".
На стене у себя за спиной он увидел пятно. "А было ли оно там?"
Разозлившись, он тем не менее повернулся к стене. "Ладно уж, ладно, для того только, чтобы не сомне-ваться", -- и он приблизился к стене и не обнаружил на ней никакого пятна.
О, такое малюсенькое… ну да, вот здесь. Он потыкал в это место платком. Это, конечно же, не были отпечатки пальцев. Покончив с этим, он оперся о стену своими руками в перчатках и осмотрел всю стену сначала справа от себя, потом слева, затем сверху донизу -- там, где она начина-лась выше его головы и заканчивалась у его ног, -- и тихо произнес: "Ну нет". Он прошелся взглядом вниз и вверх, поперек и вдоль стены и прошептал: "Это уж слиш-ком". Сколько тут квадратных футов? "Ни за какие ков-рижки, черт меня побери", -- сказал он. Однако глаза боялись, а руки в перчатках уже потихоньку протирали стену.
Он воззрился на свою руку и на обои. Взглянул через плечо в соседнюю комнату.
"Я должен пойти туда и почистить основные пред-меты", -- приказал он себе, но его рука, да и он сам, будто они были подпоркой стены, оставались на месте. Он нахму-рился.
Не произнеся ни слова, он стал скрести стену -- вверх-вниз, вперед-назад, вверх-вниз -- настолько высоко, насколько он мог дотянуться, и настолько низко, насколько он мог нагнуться.
"Смех один, Бог мой, один смех!"
Но ты должен быть уверен, подсказывал ему разум.
"Конечно, нужно быть уверенным", -- отвечал он.
Он покончил с одной стеной и…
Перешел к другой.
"Сколько там времени?"
Он посмотрел на часы на камине. Прошел час. Было пять минут второго.
Прозвенел звонок в дверь.
Эктон замер, уставившись на дверь, на замок -- на дверь, на замок.
Кто-то громко стал стучать в дверь.
Прошла целая вечность. Эктон не дышал. Оставшись без воздуха, он стал терять силы, покачнулся; в его голове тишину разорвало грохотание волн, бьющих в прибрежные скалы.
– - Эй, вы там! -- орал кто-то пьяный. -- Я же знаю, Хаксли, ты тут! Открой, черт тебя подери! Это Билли-бой, пьяный вдрызг, Хаксли, старик, пьянь беспробудная!
– - Пошел вон, -- беззвучно пробурчал потрясенный Эк-тон.
– - Хаксли, ты ведь там, я слышу твое дыхание! -- кричал пьяный голос.
– - Да, я здесь, -- шептал Эктон, каждой клеткой ощущая это, распростертое на полу, длинное, неуклюжее, остылое и молчащее. -- Да.
– - Дьявольщина! -- произнес голос, затихая вдали в ту-мане. Шаги удалялись. -- Дьявольщина…
Эктон долго стоял неподвижно, ощущая красное биение сердца в своих закрытых глазах и в голове. Когда он на-конец открыл глаза, он увидел прямо перед собой еще одну необработанную стену и снова обрел способность гово-рить.
"Дурак, -- сказал он, -- эта стена безупречна. Я не тро-гал ее. Надо спешить. Надо спешить. Время. Время. Оста-лось всего несколько часов до того, как припрутся его про-клятые дружки!"
Он отвернулся.
Боковым зрением он заметил мелкие паутинки на стене. Когда он находился спиной к ней, паучки выбрались из своих укрытий и потихоньку сплели свои едва заметные, недолговечные паутинки. Не на той стене слева, которую он уже обработал, а на трех других стенах, к которым он еще не прикасался. Всякий раз, когда он смотрел в на-правлении паучков, они прятались в сооруженной ими пау-тине, но, стоило ему отвернуться, они вылезали вновь.
"Эти стены в полном порядке, -- чуть ли не криком убеждал он себя. -- Я их не трогал!"
Он подошел к письменному столу, за которым раньше сидел Хаксли. Он открыл ящик и вынул из него то, что он искал. Небольшое увеличительное стекло, которым Хаксли пользовался иногда при чтении. С увеличительным стеклом в руке он неуверенно подошел к стене.
Отпечатки пальцев.
"Но это не мои! -- он боязливо засмеялся. -- Я их тут не оставлял! Я уверен, что не оставлял! Может, это слуга, дво-рецкий или горничная!"
Их было множество на стенке.
"Посмотри хоть на этот вот, -- сказал он. -- Длинный и конусообразный, женский, готов поспорить на что угодно".
"Правда?"
"Правда!"
"Ты уверен?"
"Да!"
"Точно?"
"Ну… да".
"Абсолютно?"
"Да, черт возьми, да!"
"И все-таки уничтожь его, почему бы нет?"
"Бог мой, да на тебе!"
"Вот и нет проклятого отпечатка, а, Эктон?"
"А вот этот, вот тут, -- усмехнулся Эктон. -- Этот оста-вил какой-то толстяк".
"Ты уверен?"
"Довольно! Покончим с этим!" -- отрубил он и стер пятно. Он снял перчатку и поднял вверх руку, дрожавшую в осле-пительном свете ламп.
"Посмотри на нее, дурень! Видишь извилины? Видишь?"
"Это ничего не доказывает!"
"Ах так!"
Разозлившись, он принялся чистить стенку сверху-вниз, вперед-назад руками в перчатках, потея, ворча, проклиная все на свете, наклоняясь, вытягиваясь во весь рост, лицо его становилось все краснее.
![Рэй Брэдбери - Тёмный карнавал [переиздание]](/uploads/posts/books/121260/121260.jpg)
