Галина Чередий - Связанные поневоле
— Госпожа Мерсье, господин Велш, — одернула я его. — Мы с вами не друзья.
— Справедливо, — кивнул он, но в глазах мелькнул злой огонек.
— И просто для справки — думаю, вы поняли и в первый раз, что я намного сильнее. Так что не советую испытывать мою нервную систему на гибкость какими-то необдуманными резкими движениями. — Я вложила в свой голос достаточно угрозы, не только своей, но и волчицы. Велш вздрогнул, и его глаза распахнулись. Он медленно кивнул, не отводя глаз.
— Только, учитывая, насколько у нас мало времени, давайте сразу перейдем к делу, — попросил он. — Кто начнет?
Я задумалась, но, видимо, у Велша не было уже больше терпения.
— Если вам нужны гарантии, то вот, возьмите. — Он протянул мне сложенный лист.
Увидев мое замешательство и нежелание к нему слишком приближаться, он бросил листок как можно дальше в мою сторону, и тот спланировал прямо мне под ноги. Я подняла и развернула его. Там был весьма тщательно прорисован план какого-то места, начиная, так понимаю, с поворота с трассы. Одно место на плане было помечено красным значком.
— Прямо карта сокровищ, — ухмыльнулась я.
— Поверьте, госпожа Мерсье, за эту бумажку кое-кто готов отдать все свои сокровища.
— Что это? — спросила я.
— Карта поместья, которое я снимал.
— А что помечено значком?
— Тайник, где вы найдете все, что вам нужно. Доказательства, которые нельзя будет опровергнуть.
— Вы разве не в курсе, что дом в поместье сгорел! Так что, возможно, ваши доказательства уже стали просто пеплом. — Отодвинула полу халата и спрятала листок в карман джинсов. На самом деле я уже не слишком в нем нуждалась. С легкостью воспроизведу его по памяти, но листок стоило забрать и уничтожить.
— Я знаю о пожаре. Но я не такой дурак. Так что все по-прежнему в сохранности. Я умею прятать то, что считаю важным. — Самодовольство Велша опять проглянуло на поверхность.
— И я должна поверить вам на слово? — Я насмешливо прищурилась.
— Так же, как и я всему тому, что вы скажете, — раздраженно огрызнулся он. — Ведь у меня нет никаких гарантий, что вы мне скажете хоть слово правды.
— Естественно, нет, — подтвердила я.
— В таком случае нам только остается надеяться на порядочность друг друга в этом вопросе и не поднимать более тему доверия. — Велш в нетерпении взмахнул руками, забыв, что одна из них прикована, и зашипел, когда браслет сильно врезался в кожу.
— То есть вы мне предлагаете поверить на слово убийце-маньяку? — ухмыльнулась я.
— Так точно! — сухо ответил он. — И, черт возьми, хватит уже тратить наше время на эти препирательства!
— Не приказывайте мне, Велш! Я не подчиняюсь ничьим приказам, и уж тем более вашим! — откинулась я на спинку стула. — Ваш интерес от этого разговора больше, чем мой.
— Извините, госпожа Мерсье! — процедил мужчина сквозь зубы, явно мысленно пуская уже мне кровь.
— Ладно. В любом случае мы имеем то, что имеем. Задавайте вопросы, Велш.
— Кто мы? — сглотнув, спросил он, и голос его задрожал.
— Уточните: вы или я?
— А разве мы не одинаковые? — удивился он.
— Вовсе нет. Вы полукровка.
Он глянул на меня с чем-то вроде обиды, будто я нарочно пытаюсь его принизить. Но проглотил это, поняв, что ничего приукрашивать я для него не собираюсь.
— Полукровка чего?
Мне вдруг стало любопытно, кем он считал себя всю жизнь.
— А какие у вас предположения?
— Да какого?! — дернулся он, но, натолкнувшись на мой жесткий взгляд, утих. — Я думал… ну, не знаю. Может, пришельцы?
— Забавно. Но нет. Мы гораздо более приземленные создания, порождения этого мира и никакого другого. Сами себя мои соплеменники называют Изменяющими облик. Люди же придумали массу других определений. Оборотни, ликаны, ликантропы, перевертыши.
Он смотрел на меня пару минут, явно пытаясь понять, насколько я честна. Я не отводила взгляд. Велш медленно кивнул, давая понять, что принимает такой ответ.
— Вы хотите сказать, что вы и в самом деле можете менять облик? Это никакие не чертовы сказки? — наконец спросил он.
— Нет, не сказки. Не спрашивайте научного обоснования этому процессу. У меня его просто нет.
— Но если так, то почему я не могу этого делать?
— Я вам сказала сразу. Вы плод связи человека и Изменяющегося. При таком сочетании набор получаемых генов может варьироваться весьма широко. Такие дети могут рождаться как со всеми способностями моего вида, так и практически полностью людьми. А могут наследовать только часть способностей. Это совершенно непредсказуемо. Как я понимаю, в вашем случае это повышенная регенерация, острое обоняние и слух. Что-то еще?
Велш задумался.
— Так, значит, выходит, где-то в этом мире живет огромное количество таких же, как я? — пробормотал он.
— Ну, я не думаю, что прямо огромное, и, слава Богу, не все они подобны вам. Скорее уж почти никто.
— Вы не знаете, через что я прошел! — рыкнул на меня Велш. — Не знаете, как я рос, не понимая, кто я и что со мной творится!
Может, он и прав. Я-то провела детство среди себе подобных. А столкнувшись с человеческим миром, была долго дезориентирована тем, как отличаются реальные чувства людей, которые легко читаются по запахам, модуляциям голоса, языку тела, от того, что они стараются донести друг другу в словах. Таких, как я, это совершенно сбивает с толку, постоянно ставя в неловкие ситуации, и даже причиняет боль. А ребенку, наверное, вообще невмоготу. Ведь дети интуитивно чуют «непохожих» и бывают с ними жестоки, делают их изгоями.
— Вы правы, не понимаю. Как и не понимаю, что из этого дало вам право стать тем чудовищем, в которое вы превратились. Считали себя чем-то, на хрен, совершенно исключительным в этом мире? Тем, кому позволено все?
— Да что вы понимаете! Это было сильнее меня! Я просто не мог этому противостоять! Оно рвалось из меня. Я не смог это удержать! Это чудовище, как вы говорите, оно рвало меня изнутри! Я должен был дать ему крови! По-другому мне было не выжить! — Глаза мужчины стали огромными, и его всего затрясло. — Оно и здесь меня мучает! Нападает на меня и жрет заживо! Этот монстр просто просыпается и берет надо мной верх. Они держат меня практически в коме, пока он не отступит!
А вот это уже было интересно.
— Как часто это повторяется? — нахмурилась я.
— Где-то раз в месяц. С того момента, как я…
— С момента начала полового созревания. В полнолуние, — закончила за него я.
— Я не думал об этом.
Что же, выходило, что, несмотря на неспособность обращаться, латентный волк Велша был достаточно силен для того, чтобы брать его под контроль если не физически, то морально. И похоже, именно волк был рехнувшимся в его случае. Травмированное животное обезумело и нуждалось в выходе агрессии каждое полнолуние.
