Тёмные дни (СИ) - Михайлова Екатерина

Большинство видов ни атлурги, ни лиатрасцы никогда прежде не видели. Единственное, что атлурги признали знакомым — был ропс. Но по сравнению с другими растениями: зелёными, роскошными, с огромными мясистыми листьями, ропс казался невзрачным и больше не привлекал внимания.

Новым жителям города понадобилось время, чтобы разобраться, какие из растений съедобны. У некоторых атлурги приноровились употреблять листья, стебли или коренья. Другие давали съедобные плоды. Но назначение большинства ещё предстояло выяснить.

Ещё в одном из самых отдалённых помещений Арагата, в самом низу, где было холодно и сухо, обнаружилось хранилище с семенами. Видов здесь было гораздо больше, чем росло в парниках. Хоть атлурги и не знали, как их выращивать, и получится ли это спустя столько веков, но уже нашлись любопытные, которые горели желанием попробовать.

Что касается живности, то атлурги нашли большие загоны, похожие на те, какие были у них в гатах. Видимо, когда-то там содержались стада каких-то животных. Но сейчас об этом мало что напоминало. Было также невозможно узнать, кого именно разводили Дети Канора.

Эти горы были совсем не похожи на те, к каким привыкли атлурги. Корт предполагал, что здесь могли быть обширные пещеры и другие укрытия. Так что оставалась надежда, что какие-то звери или птицы смогли выжить. Хотя бы десятка коз хватило для того, чтобы начать разводить стада.

В любом случае атлургам ещё предстояло исследовать территорию вокруг Канора. Хоть Город и был полностью автономен, а живущие там люди могли годами не выходить наружу, но была вероятность, что Дети Канора использовали ближайшие горы так же, как это делали атлурги: добывали камень и минералы.

Сам Канор был так велик, что в нём ещё оставались не исследованные места. Новые жители, вместе взятые, заселили лишь небольшую, где-то двадцатую, часть Города. Можно было лишь представить, каким огромным было когда-то его население. Для того, чтобы поддерживать жизнедеятельность всего громадного Города, тоже требовалось гораздо больше людей. Так что новый народ обжил лишь часть территории, прилегающей ко входу. Здесь было три водных источника, включая тот, что в пещере. А также парники и жилые «улья», как прозвали жилища с подачи лиатрасцев.

Дома, чем-то напоминавшие лурды атлургов, находились на разных уровнях, соединённых лестницами, и в разрезе выглядели как ячейки или соты. Каждый этаж был оснащён всем нужным для жизни. Было здесь и что-то вроде системы водопровода, а также прародители солнечных печей. Но пока всё это не работало.

Над включением водопровода колдовали инженеры Лиатраса, а солнечные печи не работали по понятным причинам. Так что пока атлурги организовали общие кухни, где готовили на ископаемом топливе, которое в избытке нашлось в хранилищах Канора.

Потихоньку быт налаживался. Работы было много, но нехватки самого необходимого — воды и еды — больше не было. Так что экономить или решать, кому сколько давать, как это было в Утегате, не приходилось.

Каждый занимался тем, что умел, стараясь принести пользу Городу. Специалисты из Лиатраса чинили ирригационную систему в парниках, — часть её пришла в негодность. Они собирались запустить водопровод и создать с нуля систему канализации.

Атлурги приводили в годный вид и модернизировали старые солнечные печи, чтобы, когда придёт время, они исправно заработали. Также атлурги нашли что-то вроде печей для плавки тергеда, но у них не было материала. Для его добычи требовалось выйти в пустыню.

Ещё не хватало камня. Порода, из которой состояли местные горы, была гораздо прочнее, чем камень Красных Гор. Обрабатывать её было в разы сложнее, да и запаса в городе не было. Поэтому ощущалась нехватка таких элементарных вещей, как кухонная утварь и инструменты. Атлурги чинили и переделывали то, что находили. Люди делились друг с другом: одним инструментом пользовалось несколько семей.

Корт хотел выяснить, не найдётся ли камня, подходящего для резки, среди вкраплений основной породы. Так как нехватки места теперь не было, он организовал себе большую мастерскую. Стащил туда всё, что могло сгодиться для работы. Когда выдавалось свободное время, обследовал горную породу. И если находил необычные жилы, вырубал их и нёс в своё «логово», как мастерскую прозвала Юта. Там Корт исследовал различные способы обработки камня.

Вот и сейчас ругат сидел в своём «логове». Правда оно больше походило на церемониальный зал, чем на комнатку-пещеру в Утегате. Корт чинил зубило, которое только что сломал о чересчур твёрдую породу. Каменная пыль запорошила его одежду и волосы, отчего из чёрных они превратились в серые.

В комнату вошёл высокий мужчина-лиатрасец. Худого телосложения, с непропорционально длинными руками и ногами. У него были маленькие сощуренные глазки и подобие вороньего гнезда на голове.

— Корт, хочу сообщить вам, что так работать совершенно невозможно, — начал прямо с порога гость. Не церемонясь и не узнав, может ли Корт его принять, он быстрым шагом прошёл в мастерскую, продолжая на ходу говорить: — Все мои приказы постоянно саботируются. Позавчера ваши «подопечные» принесли мне какую-то дрянь вместо «лапидус каниферуса», который я просил их собрать. Сок этого ужасного растения перемазал мне все пальцы. Застыв, он превратился во что-то вроде каучука, который совершенно невозможно отмыть! В итоге я уже два дня не могу ничего делать!

Мужчина поднёс к самому носу Корта длинные, некогда холёные пальцы. Сейчас они больше напоминали разваренные докрасна сосиски, так как гость Корта два дня пытался отодрать налипшую на них чёрную субстанцию.

Корт с интересом рассмотрел пальцы мужчины.

— Во-первых, доктор Лейбовиц, сколько раз я просил вас обращаться ко мне на «ты»? А во-вторых, что вы говорите это за растение, которое вам принесли? Его надо изучить. Этот сок может представлять интерес.

Доктор всплеснул руками, не находя слов от возмущения. Корт с трудом скрывал улыбку. Несмотря на странноватый вид, доктор Лейбовиц был гениальным врачом. В Лиатрасе он работал главой отделения нейрохирургии. Его пальцы — сейчас так грубо вымазанные в чём-то непотребном — составляли достояние всего города. В операционной эти длинные нескладные руки могли творить чудеса.

Одной из главных проблем в городе Корт считал отсутствие медицинского обеспечения. Здесь не было почти никаких лекарств, не говоря уже об оборудовании и инструментах. К тому же атлурги с недоверием относились к методам врачей-лиатрасцев и отказывались от их помощи. А помощь была нужна. После сражения было много раненых. К сожалению, без должного медицинского обслуживания многие из них умерли. Другие в отсутствие медикаментов до сих пор не могли восстановиться.

Поэтому Корт поручил ботаникам и фармацевтам Лиатраса изучать растения на предмет лечебных свойств. А также, несмотря на протесты атлургов, Корт принял решение организовать в Каноре больницу. Врачей, медсестёр, фельдшеров скорой и других специалистов медицинских направлений набралось довольно много. Корт велел им найти в Каноре подходящее помещение, а также написать список того, что понадобится на первых порах.

Во главе будущей больницы Корт поставил прославленного на весь Лиатрас доктора Лейбовица. Затем задействовал атлургов для помощи врачам. Их задачей было находить травы и мастерить оборудование.

Проблема была в том, что атлурги упрямились. Между ними и врачами постоянно происходили стычки. У них была не то чтобы вражда, но этакое «принципиальное непонимание». Но Корт твёрдо стоял на своём, буквально заставляя их работать вместе. Он считал, что иначе два народа так никогда и не научатся доверять друг другу.

Хотя пока всё это походило скорее на провал, чем на успех. Жалобы доктора Лейбовица и его заявления о «невозможности так работать» стали для Корта привычным каждодневным аккомпонементом.

— А вчера, — продолжал между тем доктор, — один из ваших принёс мне сразу дюжину совершенно тупых ножей. Я ему говорю: «Как я по-вашему могу этим оперировать?». А он мне: «Если не нравятся эти, можете взять арсулы».