У Чэн-энь - Путешествие на Запад. ТОМ I
– Почему же ты не спас остальные строения? – спросил Сюань-цзан.
– А для того, чтобы вы еще больше убедились в своей правоте, учитель, – рассмеялся Сунь У-кун. – Как вы вчера сказали, так и получилось. Монахам понравилась ваша ряса, и они решили сжечь нас. Если бы я вовремя не узнал об этом, то сейчас от нас остался бы только пепел да обожженные кости.
– Неужели это они подожгли? – испуганно спросил Сюань-цзан.
– Ну, а кто же?
– Я не хочу обидеть тебя подозрениями, но не твоих ли рук это дело?
– Да что я, разбойник какой-нибудь, что ли, чтобы чинить подобные безобразия, – обиделся Сунь У-кун. – Подожгли, конечно, монахи. А я не только не помог им гасить пожар, но еще и раздул его ветерком.
– О боже! – в отчаянии воскликнул Сюань-цзан. – Всем известно, что пожар гасят водой, зачем же ты вызвал ветер?
– Вы должны знать, учитель, – отвечал Сунь У-кун, – что еще в древности говорили: «Если человек не разозлит тигра, то и тигр не нанесет вреда человеку». Если бы они не устроили поджога, разве стал бы я раздувать пламя!
– А где же ряса? – спохватился Сюань-цзан. – Неужели сгорела?
– Да нет же! – успокоил своего учителя Сунь У-кун. – Целехонька. Келья, в которой она спрятана, не сгорела.
– Я не желаю тебя знать! – сердито закричал Сюань-цзан. – В том, что пожар причинил столько бед, есть доля твоей вины. Сейчас я прочту заклинание, и ты погибнешь!
– Учитель, пожалуйста, не читайте! – в испуге закричал Сунь У-кун. – Давайте разыщем вашу рясу и отправимся в путь.
Сюань-цзан сменил гнев на милость. Взяв под уздцы коня, он повел его, а Сунь У-кун взвалил себе на спину вещи. Они вышли из храма и направились в помещения, находящиеся позади храма.
Когда убитые горем монахи вдруг увидели перед собой Сюань-цзана, ведущего коня, и Сунь У-куна с вещами, у них от испуга душа ушла в пятки.
– Души невинно погибших явились за нами, – истошным голосом закричали они.
– Какие там еще души! – сердито крикнул Сунь У-кун. – Верните нам нашу рясу! Живо!
Тут монахи повалились на колени и стали отбивать земные поклоны, непрестанно причитая:
– Дорогой отец! Ведь всем известно, что у каждого обиженного есть мститель, так же как у каждого должника заимодавец. Вы пришли расправиться с виновниками, но мы к этому делу непричастны. Погубить вас замыслил Гуан-моу вместе с наставником, так что вы уж смилуйтесь над нами!
– Вот скоты безмозглые, черт бы вас побрал! – не вытерпев, воскликнул Сунь У-кун. – Кому нужна ваша поганая жизнь! Говорят вам, верните рясу, и мы отправимся своим путем.
В этот момент два монаха посмелее, обращаясь к Сюань-цзану и его ученику, сказали:
– Почтенные господа! Вы ведь находились в храме и должны были сгореть там. А сейчас вы вдруг пришли и требуете рясу. Кто же вы в конце концов, люди или духи?
– Ну, прямо скоты безмозглые, да и только! – смеясь, сказал Сунь У-кун. – Да вы пойдите взгляните на центральный храм, а потом будем разговаривать.
Монахи с трудом поднялись с земли и отправились в передний двор. Храм действительно стоял на месте цел и невредим, двери и окна не тронул огонь. При виде этого зрелища монахи затрепетали. Теперь они поняли, что Сюань-цзан – святой, а Сунь У-кун истинный последователь буддизма. Приблизившись к ним, монахи земно поклонились и промолвили:
– И зачем только человеку глаза даны! Не могли распознать праведника, сошедшего на землю. Так знайте, ваша ряса находится в келье наставника.
Проходя мимо разрушенных стен и обгоревших строений, Сюань-цзан тяжело вздыхал. Но келья наставника стояла невредимой. Монахи вбежали туда с криком:
– Почтенный отец! Танский монах – святой! Он не сгорел в огне. Зря сожгли столько добра! Лучше вернуть поскорее рясу.
Между тем наставник, обнаружив, что рясы нигде нет, пришел в отчаяние. Он не знал, что ответить и, не находя выхода из создавшегося положения, решил, что в живых ему все равно не остаться. Тогда он с разбега ударился головой о стену. Удар был настолько силен, что голова несчастного раскололась и из нее хлынула кровь, оросив землю.
Об этом были сложены стихи.
Увы, монаха жизнь была напрасной,
Он прожил много лет – и все ж умрет,
Стремился дерзкий, чтоб священной рясой
Стал обладать его ничтожный род.
Как мыслить мог о рясе драгоценной
Привыкший думать о простых вещах?
И замысел монаха дерзновенный
Был обречен на неизбежный крах!
От Гуан-чжу и Гуан-моу мало толка –
Всех ненавидя, вред другим творя,
Они ошибок допустили столько,
Что вызвали пожар монастыря.
Монахи от горя совершенно обезумели.
– Что нам теперь делать? – причитали они. – Наставник погиб, рясы нигде нет!
– Видно, кто-то из вас, разбойников, спрятал ее, – сказал Сунь У-кун. – Ну-ка принесите мне списки монахов, я проверю! – приказал он.
Смотритель монастырских зданий тотчас же принес две книги, где были записаны монахи, послушники и работники. Всего двести тридцать человек. Сунь У-кун попросил Сюань-цзана занять почетное место и после этого начал по очереди вызывать монахов. Каждого из них он заставлял развязывать пояс и тщательно обыскивал. Но, несмотря на все усилия, рясы обнаружить не удалось. Тогда из всех помещений были вынесены и просмотрены сундуки, корзины и другие вещи. Однако все оказалось бесполезным.
Сюань-цзан, восседавший на возвышении, был до того огорчен и зол на Сунь У-куна, что решил проучить его. Он стал читать заклинание, и в тот же миг Сунь У-кун повалился на землю, обхватил руками голову и, не в силах вынести адской боли, завопил:
– Учитель, остановитесь! Ручаюсь вам, что найду рясу!
Мучения Сунь У-куна повергли в ужас монахов. Дрожа от страха, они повалились перед Сюань-цзаном на колени и умоляли его пощадить Сунь У-куна. Сюань-цзан сжалился. Тогда Сунь У-кун вскочил на ноги, выхватил из уха свой железный посох и ринулся на монахов. Но Сюань-цзан грозно крикнул:
– Глупая обезьяна! Видно, мучения не проучили тебя! Ты снова собираешься безобразничать. Не смей двигаться! И смотри никому не наноси вреда! А теперь ищи рясу!
Между тем монахи, пав ниц и отбивая перед Сюань-цзаном поклоны, говорили:
– Дорогой отец, пощади нашу жизнь! Мы клянемся, что не видели рясы. Все это дело рук старого хрыча. Вчера, увидев вашу рясу, он плакал до глубокой ночи и все не мог налюбоваться ею. Он только и думал о том, как бы оставить ее у себя навсегда и сделать наследственной драгоценностью. И вот он вместе со своим учеником задумал сжечь вас. Когда начался пожар, поднялся бешеный ветер, и все были заняты тем, что старались по – гасить пламя и спасти вещи. Но куда могла деться ряса, мы понятия не имеем.
