Анна Хель - Дорога к предательству
Когда мир сотрясло возмущение магического фона колоссальной силы, я мигом выбежала на улицу, не сказав Дану ни слова. Быстрым шагом дошла до скамейки в парке, где совсем недавно Женька признавался в любви, и дала волю чувствам. Все вокруг будто вымерло. Может люди обходили стороной бесконечное отчаяние, которое источали мои бессильные стенания?
Я никогда так не плакала. Я рыдала и все повторяла его имя, до тех пор, пока просто не осталось слез. Пока вся боль не излилась в бесстрастную пустоту, оставив на душе осадок, который обещал принести с собой долгие бессонные ночи, медленно разрывающие душу на куски.
— Значит, ты принял такое решение? Ты молодец, Женька… Мой Женька… Избирающий…
Ветер подул, словно неся в себе ответ. Конечно, это было лишь игрой воображения. Но так хотелось верить, что этот ласковый, и вместе с тем холодный, ветер — ответ и утешение.
Ноги сами понесли меня в квартиру, наполненную тошнотворно яркими воспоминаниями.
— Дан, — безразлично произнесла я, найдя на кухне не-мертвого. — Мы возвращаемся на Драа'искар. Больше меня здесь ничего не держит.
Глава 10
Печальным взглядом я окинула место, долгие годы исполнявшее роль родного дома, куда всегда можно было вернуться, и поняла, что сейчас происходит настоящее прощание с прошлым. В тот момент, когда я покину Землю, эта порядком обшарпанная квартирка потеряет право называться моей крепостью, за стенами которой были взлелеяны самые безумные мечты. Не хотелось оставлять все так: пустые бутылки из-под спиртного, пачки от сигарет, полный бардак. Все это являлось следствием восстановления душевного равновесия после потери Женьки. Сейчас поворачивать назад было уже поздно. Стоя над собранными сумками, в которые вместились в основном практически полезные вещи, я прощалась. С домом, с памятью, с Женькой… со всем, что было так дорого, но внезапно кануло в небытие.
Мы с не-мертвым отнюдь не сорвались с места тот час же. Прошло целых два дня, ведь я понимала — в таком состоянии заявляться пред светлые очи Астарта, д'рахмов, Шера, да и всех, кто ждал меня на Драа'искар, не стоит. Совсем не стоит. Вот и приводила в порядок свой внутренний мир по мере возможностей. Лардан молчаливо смотрел, как физическим саморазрушением я перебиваю попытки развалиться изнутри. Поначалу он пытался вмешаться, и пришлось красноречиво дать понять, что на данный момент все его поползновения излишни.
Действуя согласно подробным инструкциям Хранителя, я с легкостью пересекла границу миров, увлекая за собой молчаливого Лардана. На этот раз не понадобился даже физический контакт. Неужели это всегда было так просто? Смешно. Как неожиданно мы порой понимаем незначительность переживаний и проблем, ранее казавшихся неподъемным грузом.
Будь моя воля, и я бы без колебаний навеки осталась в этом чарующем мраке великого ничто. Но чужая, незыблемая власть потянула меня обратно, в отвратительно живой мир, полный страданий и сожалений. Герцог даже теперь был благотворительно жесток, пускай и сам того не подозревал.
Закон подлости непреложен в любом мире, поэтому время возвращения выдалось одним из самых неудачных. Если быть точной, то мы с не-мертвым нежданно-негаданно появились посреди зала переговоров, полного людей и нелюдей, из которых знакомых лица было всего два — Астарт и Виринеруаниэль. Хотя вру. Где-то смутно маячила физиономия Заралениэля.
Коротко и несколько безразлично я кивнула присутствующим в знак приветствия, бросила отдельный взгляд на Астарта, понадеявшись, что сумела скрыть хотя бы половину океана боли, вышедшего из берегов души, и невозмутимо прошествовала к выходу. Вещи, повинуясь несложному заклинанию, плавно скользнули по воздуху прямо за мной. Лардан остался в зале, дабы с ходу вникнуть в суть происходящего и позже поведать обо всем мне.
От всей этой тошнотворно-роскошной обстановки хотелось рыдать. Пустая и холодная, она вовлекала меня в омут бессильной тоски. Лучше никогда так и не узнать тепла, чем ощутить его потерю.
Астарт заглянул на огонек спустя два часа. За это время я успела смириться с необходимостью пребывания здесь и даже заново привыкнуть к окружающей обстановке. Вот только заставить себя отвлечься от губительных раздумий и перестать прожигать пустоту неосмысленным взглядом пока не удавалось.
— Приди в себя, скользящая. Смотреть тошно на твою бесхребетность.
— Еще несколько слов в подобном тоне, и я не стану прилагать чрезмерных усилий к возвращению чьей-то сестры.
В голове сами собой проносились мольбы о прозрении. Не знаю, прочел ли Астарт в моих глазах этот призыв или просто был властен понимать то, что другие обычно не желают даже замечать, но выражение его лица смягчилось. Герцог присел рядом со мной, заставив сердце пропустить несколько ударов. В эту секунду чья-то рука повелительно снесла все стены между нами. Он знал. По-настоящему знал и когда-то давно чувствовал все то, что я переживала сейчас. Именно поэтому и был так бесцеремонен.
Пожалуйста, прошу, заметь мое страдание. Не слушай меня. Не осуждай. Просто позволь разделить это с тобой, хоть я и не имею права просить о подобном.
— Лардан рассказал мне о случившемся. Вкратце, конечно, но этого достаточно для того, чтобы я мог сказать: не стоит уничтожать себя ради того, чего уже не вернуть. Не повторяй моих ошибок и живи. Ради себя и тех, кого довелось потерять, как бы это ни было тяжело. Не позволяй сломить себя, если желаешь сохранить личность и достоинство.
— Но я не могу забыть, — голос сел от подкативших к горлу слез. — Как жить дальше, Астарт? Я не могу ни спать, ни есть, ни даже думать.
— Разве я просил забывать? — удивленно вздернул бровь аглар. — Напротив, стань достаточно сильной для того, чтобы помнить. И гордиться тем, что не взирая на все ты можешь смотреть вперед. Жизнь — это всегда разочарование и потери, от этого не сбежать. Так подними голову и брось вызов судьбе. Или же ты желаешь преклонить пред ней колени?
Да. Только он мог сказать это. Только Астарт мог произнести те самые слова, которые были способны разжечь огонь жизни в моем отчаявшемся сердце. И тем больнее показались воспоминания о нашей последней встрече. Слезы все-таки покатились из глаз.
— Прости… я не должна была говорить тебе все те ужасные вещи. Не имела права судить.
— Не стоит извинений, скользящая, — герцог мягко хохотнул. — Ты наконец-то сказала то, что думаешь. Это ведь в твоем духе, так что не изменяй себе.
— Я так не думаю… — едва слышно прошептала я.
— Что, прости?
