Игорь Ковальчук - Черно-белая война
Внезапно ликвидатора осенила блестящая мысль. Он набрал номер отца.
– Да? – раздался в трубке спокойный голос. Где уж там понять, разбудил ли сын отца или тот еще не успел лечь – голос у Мэльдора всегда был совершенно одинаковый. Голос профессионала, привыкшего работать в любое время суток. – Что стряслось?
– Пап, мне нужна твоя помощь. Срочно.
– Так. – Адвокат и теперь был совершенно спокоен. – Мне приехать?
– Я не знаю… Сперва попытайся дать совет. Видишь ли, у меня тут… ребенок.
– Какой ребенок?
– Мой.
– Твой ребенок? Откуда у тебя взялся ребенок?
– Я потом тебе все объясню. Сейчас его нужно накормить и снабдить всем… Короче, всем необходимым. Ты можешь мне что-нибудь посоветовать?
– Прямо сейчас, ночью? – в трубке что-то зашелестело. – Я могу дать тебе адрес оптового склада, откуда тебе доставят все необходимое в течение часа. В ночное время доставка оплачивается по тройному тарифу, на вещи тебе оставят счет. Подожди немного, сейчас продиктую тебе список вещей… Или нет, пожалуй, закажу-ка я сам. И все-таки подъеду. Через час.
– А пока что мне делать с малышкой? – Мэл опасливо покосился на дочку.
– Она ревет? Просит есть?
– Пока не ревет. – Ликвидатор старательно прислушался к недовольному кряхтению маленького существа. – Но, кажется, скоро заревет.
– Так… – короткая пауза. – Что у тебя дома из спиртного?
– Пиво…
– Не годится.
– Ну… Есть водка, виски. Ликер.
– Сладкий?
– Приторный. Для Морганы купил.
– Очень хорошо. Ребенок нашего типажа? Мортимер? Проверь.
– Как?
– Пощупай у нее родничок. Помнишь, я тебе объяснял? Ну, пощупал?
– Пощупал.
– Мягко?
– Нет, твердо.
– Наш человек, – удовлетворенно сказала трубка. – Значит так, когда заревет, осторожно влей малышке в рот чайную ложечку ликера. Чуть позже можно еще. Он утолит голод и немного тонизирует ребенка. К тому времени мы уже приедем.
Мэлокайн не решился взять ребенка на руки – еще повредит ему чего-нибудь, но и отойти не мог. Вдруг она скатится с кресла. Малышка то и дело принималась беспорядочно махать ручками, такими маленькими, что они казались просто ненастоящими, и потихоньку хныкала, хотя на плач не переходила. Потерпев минут двадцать, ликвидатор все-таки добрался до стенного бара и влил ребенку в рот немного сладкого спиртного. Младенец затих, но ненадолго.
Мэл чувствовал себя совершенно беспомощным. Ему пришло в голову предложить ребенку хотя бы кусок хлеба, но он смутно вспомнил какой-то разговор, что еду младенцам надо давать осторожно, и решил все-таки дождаться приезда отца. Иногда он вскакивал с места и начинал ходить вокруг кресла, на котором задремала девочка, потом сообразил, что во дворе темно, как в яме, и грузчики даже не смогут разобрать, куда подъезжать. Он рванулся было под дождь, но сообразил, что ребенка не стоит оставлять одного, и прихватил его с собой.
Малышка болталась у него на руке, как тряпичный пупс. Под холодным дождем она проснулась, захныкала и задергала ногами, Мэлокайн смутно почувствовал, что, кажется, делает что-то не так, и ребенок, поскольку он почти раздет, вполне может простудиться, подумал и сунул девочку себе за пазуху. Он включил два прожектора, уже укрепленных на площадке перед домом, и распахнул ворота. На его животе что-то невнятно шевелилось.
Мэльдор приехал почти одновременно с фургоном спецдоставки. Грузчики в ярко-желтых дождевиках быстро попрыгали из машины, открыли дверцы, которые почему-то располагались не с торца контейнера, а сбоку, навалили на плечи большие картонные коробки. Автомобиль Мэльдора притормозил рядом, и оттуда выскочила Дебора в дорогой накидке с широким капюшоном. Отец Мэла задержался, запирая двери.
– Эй, хозяин, куда нести? – зычно спросил самый рослый грузчик.
– Сюда, на крыльцо. И в дом.
– Наследим в доме, хозяин.
– Да ничего. Подотру.
– Где ребенок? – требовательно крикнула Дебора, подбегая к сыну, с которым за последние двадцать лет они вряд ли перекинулись больше чем двумя десятками фраз. – Где он?
– Вот. – Мэлокайн настолько растерялся, что просто вытянул из-за пазухи ребенка и вручил его матери.
Дебора опешила, но тут же схватила младенца мертвой хваткой, прижала его к себе, заворачивая в край накидки, и начала кричать на сына.
– Да ты что, с ума сошел? Ты раздетого ребенка на такой холод вытащил – ты что же, хочешь, чтоб малыш подхватил воспаление легких? Да еще и под дождь! На дворе октябрь! Малыш же еще совсем слабенький! Боже мой, чем же эти мужчины вообще думают? Конечно, он плачет, да не от голода – от холода! Идиот!
– Неси малыша в дом, – сказал, подходя, Мэльдор. – Незадачливого отца будешь ругать потом. Ребята, за сколько согласитесь собрать кроватку?
– Папаша, кинешь по десятке каждому?
– Без проблем. И по бутылке пива. Что там еще собирать?
– А черт его… Кажется, пеленальный столик.
– Ну еще по десятке подкину. Сами считайте, сколько я там буду вам должен. Дебора, неси ребенка в дом.
– Не распоряжайся тут, – но при этом почти бегом поднялась по лестнице и внеслась в спальню с такой скоростью, будто за ней гнался волк. Захлопнула за собой дверь, но тут же появилась обратно. – Мор, тащи сюда подгузники, пеленки и одеяло.
Она вынесла из спальни девочку лишь тогда, когда та, плотно завернутая в пеленки и одеяло, уснула в тепле и довольстве.
– Она просто замерзла и перепугалась, потому и хныкала. Захнычешь тут, – заявила супруга адвоката. – Ну что, банки с питанием уже распаковали? А бутылочки? Мор, ты утверждаешь, что растил ребенка в одиночестве, а сам не понимаешь таких элементарных вещей? Бутылочку надо сперва прокипятить.
– Дебора, родная, никогда в жизни я не кипятил бутылочки для твоего сына – и ничего. Как видишь, жив и здоров.
– Ты просто дикарь, дорогой мой.
Получив солидный гонорар, грузчики, довольные, откланялись, видимо, отправились тратить заработанное, а в гостиной остались груды вещей, назначение большинства из которых Мэлокайн даже приблизительно не представлял. Пирамиды полураспакованных коробок заставили ликвидатора задуматься о том, на сколько времени все-таки растянется приведение в порядок новокупленного дома. К тому же надо хотя бы приблизительно представлять, для чего нужна вещь, чтоб где-то ее разместить. Мэльдор успокоил его, показав большую книгу с толстым младенцем на обложке, в которой, как он утверждал, есть вся необходимая информация.
– К тому же несколько дней здесь поживет Дебора – поживет ведь, правильно?
– Поживет, поживет.
– Она тебе все объяснит и покажет.
– Кстати, пап, где счет?
