Фред Саберхаген - Лик Аполлона
Возможно, подумалось Джереми-Аполлону, кое-что из этого хлама оставили по себе наемные рабочие, приведенные сюда богами или кем-то еще, чтобы они помогли в строительстве здания. Выстроить все это одной парой рук, хотя бы и очень сильных и исполненных магии, не представлялось возможным.
Наверняка здесь должен находиться и какой-то более удобный спуск. Вероятно, планы строителей время от времени менялись.
Валялись здесь и древесные щепы, и кости, и даже брошенный барабан. Кое-какие обломки выглядели как части лиры.
Пробравшись в одну из дыр, что зияли во внешней стене, Джереми обнаружил, что через плиточный пол пробивается трава. Пока никаких признаков Оракула не было видно.
Внизу бушевала битва, но здесь пока было тихо и спокойно, — если не считать ветра. Если древние легенды не врут, то это самое место и было Олимпом. Джереми, да и Аполлону, казалось, что вот-вот из-за поворота выступит отец Зевс. Аполлон решился и громко позвал: — Где та ужасная машина, что способна уничтожить Лики? Где отец Зевс? Аполлон желает задать ему пару вопросов… как и Джереми Редторн.
Ответом было лишь заунывное завывание ветра, взметнувшего в воздух целую вереницу черепов и ворох снежинок, которые сложились в форму указующей руки. Она показывала на самую верхушку.
Лорд Джон собрал сотню-другую бойцов и принял командование. Если выпадала свободная минутка, он размышлял о богах, — и всякий раз косился на небо, опасаясь, что женщина в колеснице может вернуться с минуты на минуту. Это ж надо, Аполлон! Ни он, ни его брат так и не опознали бога в тощем рыжем крестьянском пареньке, которого нашли в глуши. На самой макушке Горы магия проявлялась весьма необычным образом. Под серым небом, среди серых камней дышалось с трудом, а вокруг носились стаи разноцветных птиц. Их яйца тоже летали. Да, яйца, расправившие крылышки и ловко уворачивающиеся от столкновений. Арнобий опешил от безумной мысли, что это крылатые яйца бескрылых птиц. Но потом заметил двух огромных серых орлов, которые парили в вышине, почти не шевеля крылами.
Джереми и Арнобий наконец взобрались на самый высокий утес, смахивающий на разрушенную башню, и теперь могли как следует разглядеть сам Олимп, который был прежде скрыт этим пиком. Они увидели небрежное сооружение, прилепившееся на самом краю. Но такого огромного здания Джереми Редторн никогда прежде не встречал. Аполлон встречал, но даже он не видел ничего более странного. С этой стороны Олимп казался древней каменной крепостью. И за его стенами наверняка должны были скрываться великий ужас и великие чудеса.
Яростная схватка между воинами Лугарда и передовым отрядом Калаха кипела далеко внизу, ветер доносил выкрики людей и рев животных. Но Арнобий и его спутник пока оставались на вершине совершенно одни. — Оракул Богов, — выдохнул Арнобий и начал карабкаться наверх, к причудливо сложенным камням.
Аполлона же интересовало другое. Он начал спускаться по восточному краю к странному и пугающему зданию. Внутри, за мощными каменными стенами, гул ветра слегка утих. Джереми вошел в гигантский центральный зал. Там, расходящимися кругами, стояли ряды кресел, готовые вместить не одну сотню человек, но все пустовали. Тяжелая деревянная конструкция в центре зала напоминала скорее виселицу, чем трон. Прямо над головой сияло небо, поскольку потолок напрочь отсутствовал.
Легкий шорох заставил юношу обернуться. В дальнем конце зала, в самой густой тени, клубилась еще большая тьма. Аполлон двинулся туда и остановился на краю провала, уходящего куда-то в недра Горы. Это был самый верхний выход из Пещеры.
Глава 35
Джереми вышел из странного, полуразваленного здания. Его мысли, пока он глядел на предполагаемый Олимп, вернулись к выводам, которые он сделал после встречи с Цирцеей на Лугу Солнца: союз с Аполлоном дал ему чудесные возможности, силу и небывалую память, достойную бога. Аполлон помнил о смертельной схватке с Аидом, и у него Джереми унаследовал эту благую цель в жизни. Какую бы мудрость или глупость ни проявлял он, страх или отвагу, все это исходило вовсе не от Солнечного бога. Все, чем обладал сейчас Джереми Редторн, исходило только от него самого.
Он стоял и смотрел на развалины, часть которых была древнее самого Аполлона. Если это действительно Олимп, никаких богов тут быть не может.
Ветер донес весть, что битва между отрядами Калаха и Виктора подобралась почти к самой вершине Горы.
Джереми-Аполлон взял свой Лук и подобрал еще несколько стрел. Внеся сумятицу в бело-голубую армию Калаха, он тем самым желал спровоцировать Аида выступить на стороне своего союзника.
Солнечный бог воззвал к Гефесту. Но Энди не явился, и Джереми подумалось, что враг получил от Гефеста больше помощи и поддержки, добравшись до чудесного оружия, сработанного прежним аватарой Кузнеца. Джереми не сетовал, он понимал, что, возможно, Энди просто не успел выпотрошить божественную память прежде, чем Аполлон ушел. Джереми помнил предупреждение Цирцеи о том, что человеческие тела, ставшие убежищем для богов, быстрее стареют и снашиваются. Существует предел человеческих сил, отданных во власть даже такого сильного и благого бога, как Аполлон. Даже он не может уберечь плоть и кровь обычного человека от последствий нечеловеческого напряжения. Наверняка Солнечный бог примется подыскивать себе новое тело, когда старое, по имени Джереми Редторн, поистреплется. Но пока Джереми ничего не мог предпринять по этому поводу.
В это время лорд Джон отважно командовал остатками своего отряда, прежде насчитывавшего четыре сотни бойцов. Он послал гонцов к отцу, и все, что ему оставалось делать, — это ждать ответа или подкрепления. И надеяться, что они не опоздают.
И снова самые обычные стрелы, пущенные из Лука Аполлона, полностью смяли отряд противника. Ах, если бы запас стрел появлялся в колчане с такой же скоростью, как он их выпускал! Или Энди внезапно явился бы на выручку на летающей колеснице и принес новые Стрелы! Но запас чудес на сегодня был исчерпан.
Джереми не знал, как долго выдержит его человеческое тело напряжение этой битвы. Но он продолжал стрелять, и ни один боец не мог выстоять против бога, — если только не обладал силой аватары другого божества.
Но эта битва не выиграна, пока он не победит Аида. Джереми вернулся в зал, наложил на тетиву одну из Стрел и изготовился спуститься под землю.
Остановившись у самого входа в Пещеру, Джереми обнаружил, что смотрит прямо в глаза какому-то старику, стоящему напротив на расстоянии вытянутой руки. Миг спустя он осознал, что перед ним — его собственное отражение на зеркальной поверхности противоположной стены тоннеля. Левый глаз был темным и внимательным, а правый ярко-зеленым и близоруким. Он двинулся вниз, в темноту. К его удивлению, навстречу вышел не Аид, а новый аватара Таната. — Ничего не хочешь сказать мне, бог Смерти? — насмешливо спросил Аполлон. — В последнюю нашу встречу ты был чрезмерно болтлив. — На этот раз я солдат, а не ученый, — ответил резкий незнакомый голос. — И убить меня уже труднее. Джереми поднял Лук в тот момент, когда его противник исчез из вида.
