Сергей Чичин - Поход клюнутого
— Ты уж что-нибудь одно выбери. Который чужое не возьмет — не дурак ли? Как бы тогда приобреталось новое имущество, чем бы тогда прирастали государства, вот хоть бы и ваше дварфийское?
— А ну, отврати свое трепало от дварфийской государственности! Я чужого не возьму, и я не дурак — уж по меньшей мере с тобою в сравнении!
— Да ты как есть сквернавец, безвинного меня побоям подвергающий. Чуть древнейшего из живущих троллей топором не огрел, и слово придумал такое, от которого все вокруг сразу в драку лезут! Мой девиз, дварф, и прекрати мне уже свои ценности навязывать.
— Чалимся к острову! — рыкнул капитан через пассажирские головы. — Взять факела, лопаты, кирки, ну и оружие на всяк случай. Якорь бросать не станем, все равно дно вязкое, швартуемся за деревья.
— Это хорошо, — пробурчал Бинго на ухо дварфу. — Чуть что, отрубим канаты и вся недолга, только нас и видели.
— Накликаешь беду!..
— Нам оно без надобности, у нас всегда с собой.
Матросы поскакали за борт, сноровисто оплели канатами с носа и кормы пару крепких деревьев на бережку острова и подали на посудину пологий трап. Капитан ступил на него, прежде чем уйти — обернулся к пассажирам и погрозил им прихваченным факелом.
— Чтоб тут не вольничали! Все ящики и мешки у меня учтены в описи.
Бинго открыл было рот, но Торгрим опередил его, неожиданно примерив шкуру придиры и скандалиста:
— А будешь нас подвергать оскорбительным подозрениям ни про что, мы и ответить можем!
— Сам дурак, — поддержал Бинго, но не уточнил, кому адресует свое выступление.
— Мы тебя наняли за брегет дивной работы, чтоб ты нас только довез до нужного нам места, а ты чего устроил? То непредвиденные остановки на поиски кладов, то троллю подсунул на поздний завтрак!
— Да! И еще ругался и подвергал ущемлениям, а кашу твою жрать можно только из большой вежливости.
— Ладно, что ж! — капитан потряс факелом, бросающим на него зловещие кроваво-красные отсветы. — Поговорим, как вернусь, кто кому сколько должен! Подведем итоги, и ваше счастье, если я найду таки тут клад и мелочиться мне недосуг станет.
И направился широкими шагами в лес, светя факелом на компас. Матросы пристроились вокруг, ощетинились тесаками и кирками; островок и впрямь был совсем мал и при дневном свете едва ли напугал бы даже изнеженную городскую барышню, но в ночи, как известно, таится много пугающего. Вот этих самых гоблинов, к примеру, так и тянет гулять по ночам, набиваясь на вдумчивый разговор с каждым встречным — почему-то такие прогулки редко заканчиваются мирно.
— Как полагаешь, найдут? — полюбопытствовал Бинго.
— Ты ж сам рассудил, что либо вовсе ничего, либо ничего хорошего.
— То я, у меня жизненный опыт богатый, но однобокий.
— Ну, а я загадывать не буду — не на чем строить версии. Дрючек таких мажеских великое множество, она может и на клады указывать, и на магические печати, и на полюса каких-либо энергий. Слыхал даже, один престарелый мудрец пытался таким компасом отыскать идеальную женщину… впрочем, вряд ли это тот самый, идеальная женщина не будет на таком пустынном острове сидеть — ей тесто месить надо и портки идеальному мужику штопать.
— Да-да, на этот-то случай у меня собственный компас есть, — Бинго беззастенчиво указал, где у его компаса стрелка. — И ныне он поник в безветрии, так что надеяться на хорошее не приходится. Ты тут понаблюдай, пока я отлучусь по известной надобности? Я далеко не пойду, я тут, с краешку.
— Лучше таки пойди подальше, а то всю реку запрудишь, — Торгрим брезгливо отвернулся. — И сразу назад, не вздумай приближаться к этой экспедиции. Им и без твоего участия ничего не улыбается.
— Ладно-ладно, хоть по нужде ходить меня не учи.
Бинго бодро сбежал по трапу и шмыгнул в лес, а дварф неспешно прогулялся от одного каната к другому, проверил их на надежность крепления. Не хватало еще, чтобы корабль унесло без руля и ветрил, да к тому же и без ключевого участника приключения. Нет, узлы вязать матросы умели, тендер слегка потряхивало, подволакивая течением вдоль берега, но держало крепко.
Минуты текли, а из островного лесочка никто не возвращался. Торгрим начал прохаживаться по палубе, попинывая подвернувшиеся ящики. Мысли его омрачались все больше: плевать уж на лодочников, но гоблина все же не стоило отпускать! Он, уж конечно, не удержится, подползет посмотреть, что обломится кладоискателям, тут-то и стрясется что-нибудь такое…
— Господин дварф! Капитан нижайше тебя просит подойти, поспособствовать.
Торгрим обернулся к берегу: под трапом, тяжко дыша, объявился один из матросов.
— Не пойду никуда, — отрезал дварф сурово. — Я ж сразу сказал — дела мне нет до ваших кладов. Я в пути, в квесте, отвлекаться мне не резон. Сами своими лопатами ковыряйтесь.
— Там лопатою не возьмешь! Там камень, а кто лучше дварфов камень знает?
— Много кто. Кобольды вот, к примеру. Да я и не тот дварф, который сто сорок сортов одного базальта на вкус и запах различает. Все, что умею, это колоть его при нужде, а этим заниматься мне недосуг.
— Дык все равно ж не снимаемся.
— Так возвращайтесь и поплыли. Вернетесь вдругорядь с камнетесами.
— Эх, господин дварф, не знаешь ты капитана нашего! Кабы он от всего отступался и на потом откладывал… я б, может, сам уже на его месте сидел! Но не таков он, покуда не свернем ту каменюгу, никто никуда не двинется.
— А, Стремгод вас побери, — Торгрим подобрал секиру. — Пошли, но учти, что ломать ничего не стану, а только скажу капитану в лицо такие слова, какие стыдно передавать через посредника.
Он сбежал по трапу и пристроился вслед рванувшему вперед матросу. Долго идти не пришлось, остров и впрямь был всего ничего — а по самому его центру в окружении команды обнаружился круглый камень, со всех сторон подкопаный, но низа своего не обнаруживший.
— Вот, взгляни-ка, — капитан старательно делал вид, что никаких горячих слов при прощании изронено не было. — Стрелка точно на сей валун показывает, я для верности вокруг обошел — проворачивает, точно на него смотрит. Попробовали перевернуть — не поддается, тогда окопать попробовали, а он вниз уходит, насколько ни посмотри! Я уж тесак свой с ним рядом втыкал — уходит, расширяясь, на глубину недостижимую, словно бы купол какого строения, вроде башни…
— И что? — перебил Торгрим раздраженно.
— Ну, ты посмотрел бы!
— Смотрю. Это и есть вершина башни, ибо порода это магматическая, неоткуда ей вылезти посреди реки, где известняки одни, да и следы обработки — вот они.
— Это мы кирками почикали.
