Сергей Радин - Лёхин с Шишиком на плече
— Марш в машину! Через пять минут будешь дома. Понял? Или домой не хочешь?
И хорошенько встряхнул здоровяка. Веча выкатил на него полубезумные шары, будто пригвоздил к месту ("Ой, кажется, сейчас драчка будет!") и с чувством прорыдал:
— Хочу! Хочу домой!
И, всухую всхлипывая, побрел к машине. Лехин успел отпустить его рубаху и теперь прислушивался к тяжелым, бухающим, словно сваю на стройке забивают, шажищам. Мда, пока агент был в нем, Веча летал птичкой невесомой.
— Вы используете призраков и тем не менее говорите, что не изучали паранормальных явлений глубоко, — задумчиво сказал Соболев.
— Ну, вы же понимаете, что слова "изучать" и "использовать" имеют разное значение. Давайте-ка тоже в машину. Мне хочется развязаться, наконец, с этим делом, доставив вас домой, и вернуться к себе. Время на разговоры у нас еще будет.
— Извините, — пробормотал Соболев и направился к машине. В отличие от Вечи, шел походкой просто усталого человека.
Лехин прищурился. На плече Соболева подпрыгивал Профи и, кажется, размахивал лапками. Кажется — потому что у Шишиков лапки короткие и в темноте больно-то не разглядишь. Лехин нисколько не сомневался, что весь этот мимический спектакль предназначен для Ника. Тот сейчас, небось, тоже подпрыгивает на его плече. И смотреть необязательно. Вот только о чем они семафорят друг другу? Что-то знакомое было в потешных ужимках "помпошки". Лехин медленно двинулся к машине, не отрывая глаз от подпрыгивающего шарика.
Дошло. Профи изображал извинительные реверансы: "Ах, простите нас, будьте так великодушны! Мы вам так благодарны за ваше подвижническое участие в наших горестных делах и проблемах! Ах, мы больше не будем задерживать благородного героя на его блистательном пути побед и свершений!" Интересно, что отвечал Ник? Что-то вроде: "Ах, ну что вы! Не стоит благодарности! Мы рады принять участие во всех ваших проблемах, лишь бы на пользу!" Лехину захотелось показать Профи кулак, но ведь Соболев может в любой момент обернуться и не так понять. Поэтому Лехин молча сел, и Олег поехал на Привокзальную.
54.
Ситуация повторялась. И Лехин испытал легкое дежа вю. Поздний вечер. Уютный подъезд. Сонные лестницы под сонными лампами. Все, как вчера. Вот только по ступенькам он поднялся не один.
Соболев на свой этаж взбегал нервно: то через ступеньку, то остановится и тревожно взглядывает наверх. Шишик Профи сидел на его плече пушистой застежкой аксельбантов, в сумерках подъезда Лехин видел только его силуэт, но чувствовал, что "помпошка" довольна. Еще бы — вернулись с победой.
Соболев потянулся к кнопке звонка и медленно опустил руку. Оглянулся на Лехина.
— Все это так странно, что… глупости, конечно… но мне кажется, что квартира пустая.
Шепот отзвучал в гулком подъезде почти неслышным шелестом. Но неслышным он был, наверное, только для человеческого уха. Откуда-то из угла под лестницей выскочил домовой в сюртучке. Соболев не заметил, сосредоточенный на пугающей его кнопке звонка. А домовой ахнул, всплеснул руками и вновь сгинул — проскочил дверь.
Через плечо Соболева Лехин нажал на кнопку. Кто их знает, этих домовых, что они придумают, чтобы разбудить человека? Вдруг нашлет в сон кошмар?
Дверь открылась одновременно со звонком. От появления черноволосой женщины Лехина будто толкнули тихонько в грудь. Такая же смуглая, как брат, только его смуглота подчеркивалась общей худобой — ее же казалась мягким загаром полноватой женщины… Почудилось, дверь еще не открылась до конца, а женщина уже переступила порог. Она будто ни секунды не сомневалась, кто звонит в дверь среди глубокой ночи. Переступила порог и сильно обняла брата. Уткнувшись в его плечо, она что-то монотонно и коротко повторяла. Прислушавшись, Лехин вздохнул. Женщина на все лады повторяла имя брата. Потом она чуть подняла голову. Над плечом Соболева блеснули мокрые от слез ресницы. Потом глаза расширились: женщина узнала Лехина. Лехин неловко кивнул и заторопился вниз.
Справа, от подъездной двери, на памятной батарее, Лехина поджидал Вавила. Домовой сидел на железной гармошке и постукивал пяткой по гулкому железному листу. Лехин вспомнил, что прошлой ночью помог домовому залезть на эту батарею. Та-ак, значит сегодня помощь уже не нужна?..
— Номерочек бы телефонный, — сказал Вавила и достал из кармана сюртучка малюсенький блокнот-растрепку и шикарную ручку из универсальных — полую деревянную трубочку, закрытую с одного конца. Помнится, раньше такие продавались, только под длинную пасту, не как у Вавилы. Лакированные были, с росписью, а удобные!.. Сунь пасту и пиши.
— У меня сотовый, — предупредил Лехин, пока домовой дописывал цифры.
— И у нас сотовый найдется, — отозвался Вавила, спрыгнул молодецки на пол и низко поклонился: — Благодарствуем за хозяина, Алексей Григорьич.
— Рад был помочь.
Домовой помчался на свой этаж, издали напоминая шуструю кошку.
Спрашивать, зачем нужен Вавиле номер мобильника, Лехин не спросил. У "параненормальцев" свои резоны. Может, так, на всякий случай. Если честно, спрашивать было лень. А если откровенней — устал как собака, чтобы добровольно задерживаться в получасе от отдыха.
Олег клевал носом над баранкой. Вован тоненько и с гнусавинкой что-то пел. Веча съежился в своем углу и затравленно внимал его пению. Между ними пристроился призрак Глеб Семенович, кажется сильно задумчивый, поскольку то и дело погружался сквозь сиденье, а опомнившись, вылетал из него — и на какое-то время в машине появлялся безголовый труп: агент не рассчитав, пробивал головой крышу.
— Олег, давай домой, — тихо сказал Лехин. — Ты как — у меня переночуешь или сразу к себе?
— Но ведь все закончилось? — с надеждой спросил коллега. — Я уж лучше домой.
— Тогда во двор не заезжай. Высади на остановке — и мотай себе. Нам что, через дорогу перейти — и дома.
Он потянулся закрыть хлопавшую крышку бардачка, и по руке, как по горке, с плеча съехала "помпошка". По краю стекла она взобралась на неведомую пушистую зверюшку, подпрыгивающую на пружинке, И — Лехин зажмурился — принялась с удовольствием раскачиваться.
— Олег, у тебя есть здесь какая-нибудь схема, план ли какой?
— Зачем тебе?
— Шишик развлекается на игрушке. Тебе не мешает?
Мельком глянув на зверюшку, которая припадочно шаталась в разные стороны, Олег помотал головой. Лицо у него все еще было сонное и, похоже, недовольное. Только Лехин решил, что зря пристает с отвлекающими глупостями, как Олег заговорил сам.
— Лехин, ты так и не ответил. Все закончилось?
— Я и сам не знаю. Глеб Семенович, что вы скажете? Вы здесь единственный специалист по таким делам.
