Джеймс Роллинс - Огонь ведьмы
Но сколько может продлиться этот страх?
Эр'рил тут же получил ответ на свой вопрос. Новая волна гоблинов вбежала в пещеру, и это вселило храбрость в остальных. С яростным шипением темная масса бросилась вперед. Теперь они не боялись даже Элены. Воин видел, как они нападают на девушку и Бола.
Эр'рил поспешил к ним на помощь, но даже железный кулак не позволил ему сразу до них добраться. Хромая от глубокой царапины на левой ноге, Эр'рил медленно продвигался к своим спутникам, нанося страшные удары мечом и железным кулаком, пробивая себе кровавую тропу.
Однако он не успевал.
Каменный пол стал скользким от крови, и Эр'рил упал на колени, а гоблины радостно закричали. Они тут же начали забираться ему на спину, нанося удары острыми когтями. Он вновь оказался прижатым к каменному полу. Когда зубы вцепились ему в шею, из его горла вырвался крик отчаяния.
ГЛАВА 35
Крал преследовал оставшихся гоблинов до самого конца туннеля. Ударом топора он раскроил голову крупной твари, преградившей ему путь. Он попытался вытащить топор, но оружие застряло в черепе. Горец остановился и вытер лоб. Они все вместе пробивали себе дорогу с того самого момента, как вошли в расселину. Как ни странно, сопротивление не было серьезным. По большей части гоблины не обращали на них внимания, они стремились к концу туннеля, как и небольшой отряд Крала.
Что-то влекло гоблинов туда.
Мерцающий свет показал, что до конца туннеля остается всего один бросок камня. Там находилась большая пещера, и Крал разглядел сотни гоблинов — живых и мертвых.
— Они не могли остаться в живых, — прорычал Крал, думая о хрупкой девушке и одноруком воине.
Он все-таки вырвал свой топор из черепа мертвого гоблина.
— Нельзя терять надежду! — Тол'чак схватил гоблина за ногу и ударил его о стену. — Гоблины ненавидят свет. Там, где есть свет, еще не все потеряно.
Неожиданно свет стал ярче. Крал увидел бегущего по пещере гоблина, его шкуру покрывало горящее масло. Он задел еще двух, и они тут же загорелись.
— Кто-то продолжает сражаться, — сказал Мерик, проходя мимо них.
Клинок его узкого меча был покрыт черной кровью.
За элв'ином бежал волк, забыв о раненой лапе. В горле зверя клокотало рычание.
Освободив свой топор, Крал последовал за ними. Тол'чак прикончил нескольких гоблинов, попытавшихся ему помешать.
Они ворвались в пещеру с боевым кличем Крала. Однако гоблины не обратили на них внимания, сражаясь у дальней стены. Крал увидел старика из маленького домика, который поливал гоблинов горящим маслом, у него за спиной пряталась девушка. Но самая отчаянная борьба шла перед ними. Груда гоблинов атаковала кого-то, распростертого на полу, — но тот отчаянно сопротивлялся.
Затем, словно волна, разбившаяся о скалу, гоблины отступили, и боец поднялся на колени. На мгновение показалось, что он сумеет встать, но новая атака гоблинов сбила его с ног, однако Крал узнал сражающегося воина. Он увидел залитое кровью лицо Эр'рила.
Горец с яростным ревом начал прорубать себе дорогу. Лунный сокол кружил над ними и пронзительно кричал. Остальные бросились вперед, но гоблинов было слишком много, с тем же успехом можно было сражаться с морским прибоем. Стоило им отбить одну волну, как тут же накатывала следующая. Вскоре отряд оказался разделенным на две части. Тол'чак защищал спину Крала, а элв'ин и волк танцевали рядом танец смерти. Однако новые волны атак уносили их все дальше друг от друга.
— Помоги старику и девушке! — крикнул Крал Мерику. Горец с такой силой нанес удар топором, что снес гоблину голову. — А мы будем пробиваться к воину!
Крал не знал, расслышал ли его элв'ин — повсюду звучали пронзительные крики умирающих и раненых гоблинов, — но заметил, что Мерик продвигается в нужном направлении. Удовлетворенный Крал направился к Эр'рилу. За спиной он слышал треск костей — Тол'чак делал свое дело. Крал мрачно улыбнулся. Огр защищал его спину, как скала. И это позволяло Кралу полностью сосредоточиться на уничтожении гоблинов впереди.
Горец неуклонно прорубал дорогу к Эр'рилу, его топор был подобен молнии, движения стали интуитивными. Разум великана опирался на уроки, полученные давным-давно.
Горец учился искусству владения топором у Малфа, древнего седого воина Зубов. Говорят, что старик сражался еще в Войне гномов и в одиночку удерживал Перевал Слез в течение целого дня и ночи. Крал, которому в ту пору исполнилось лишь одиннадцать зим, нашел старейшину в пещере, среди высоких пиков Зубов. Но когда его восторженные глаза увидели Малфа, надежда покинула Крала. Старик, древний как сами горы, с согбенной спиной, казался немощным. Белая, точно первый снег, борода свисала так низко, что старцу приходилось засовывать ее за пояс, чтобы не мешала ходить.
Крал засомневался, что жалкий отшельник сможет его чему-нибудь научить. Малф казался таким слабым, что едва ли мог держать в руках топор, не говоря уже о том, чтобы сражаться. Но после первого же урока с древним наставником юный Крал остался сидеть в луже с большим синяком на лбу от удара рукоятью топора Малфа. Последнее, что мальчишка запомнил, было лезвие топора, которое неслось с невероятной скоростью прямо в лицо, чтобы снести голову. Однако старик успел перевернуть топор большим пальцем — и в результате лоб мальчишки познакомился с деревянной рукоятью. В то холодное утро, сидя на мокром льду, Крал получил свой первый урок — всегда уважай противника.
И сегодня он не изменил этому правилу!
Конечно, гоблины невелики ростом, но они были мускулистыми и крепкими. Крал не позволял своим рукам останавливаться, глаза постоянно следили за врагом. Это помогло ему избежать удара ножом в грудь. Когда он приблизился к тому месту, где сражался Эр'рил, гоблины ощетинились кинжалами, которыми пользовались, когда напали на Крала и Тол'чака в горах.
Он отбил удар и рассек кисть с оружием. Гоблин взвыл, и нож упал на землю. Крал увернулся от струи крови, брызнувшей из раны, чтобы кровь не попала в глаза. Тут же его атаковал другой гоблин с ножом. Горец уже не успевал нанести удар топором и воспользовался еще одним приемом старого мастера: воткнул рукоять в глаз гоблина. Не выдержав встречи с деревом, череп треснул, и гоблин рухнул на камень.
Крал перешагнул через него и продолжил свое смертоносное шествие.
Между тем Эр'рил продолжал сражаться, и не только с гоблинами. Часть его духа уже была готова сдаться — ему вдруг показалось, что он ведет войну с того самого момента, как был создан Кровавый Дневник. Тем не менее врожденное упрямство не позволяло ему впасть в отчаяние. Нет, столетия висели на его плечах более тяжким грузом, чем мерзкие гоблины. Он уже пожертвовал так многим, так долго ждал — нет, он не умрет здесь столь жалкой смертью!
