Эдуард Веркин - Место Снов
– Этот врун еще не то расскажет. – Строка достала нож и снова принялась точить. – Ему ведь нужно, чтобы все было круто, чтобы все как в книжках про рыцарей… А какая крутость, если нет настоящего злодея? С кем рыцарям тогда бороться? Так что нагнал все твой Персиваль. Нагнал…
Строка точила нож. Как-то чересчур нервно точила. Так что Зимин даже подумал, что она и в самом деле, наверное, испытывала к Перцу какие-то чувства. Теплой цветочной гаммы.
– А тебе никогда не приходило в голову, что это все…
Зимин сделал головой круговое движение.
– …что все это сон? На самом деле сон?
Строка засмеялась.
– Таких длинных снов не бывает, – она воткнула нож в землю. – Это не сон. И не виртуальная реальность. И не всякая чушь, которую в фильмах показывают. Ты как попал?
– Через диск… Вернее, через игру…
– Думаешь, что это компьютерная игра. – Строка ковыряла в земле. – Это не игра, поверь мне, чебурашка.
– Голос у столба сказал, что я в игре…
– Голос говорит то, что ты хочешь услышать. У него работа просто такая. Да ты уже сам понял, наверное, что на игру это только похоже. Похоже, не более. Все эти резкие переходы, весь этот бардак и разнобой… Это оттого, что каждый придумывает для себя свой кусочек. Придумает, а сохранить не может. Вот все песком и затягивает. Или степью. Природа берет свое.
– Природа?
– А ты что думал? – Строка выворотила кусок черного дерна с красным активным червяком. – Природа…
Зимину показалось, что червяк, прежде чем нырнуть в землю, показал ему фигу.
– Конечно, Природа, – продолжала Строка. – Страна Мечты уже давно живет сама по себе. Без нас. Я так, во всяком случае, думаю. А игра на твоем диске – это только ключ. Он открывает двери. Я вот, например, сюда попала…
– Если это не игра, тогда что? – перебил Зимин.
– Не знаю точно. Это мечта. А у мечты не бывает правил.
– Я по-другому мечту представлял…
– Ага. Ты сидишь в джакузи в кокосовом молоке, а специально обученные морские звезды массируют тебе пятки…
Зимин промолчал.
Строка хмыкнула.
– Так не один ты мечтаешь ведь, другие тоже мечтают. А мечтать надо уметь. Я вот мечтала иметь боевого коня…
Строка кивнула на Игги. Игги отвернулся.
– Хотела боевого коня, а получила капризного верблюда. Мечта – это тебе не страховой полис. Мечта – это шанс. Тебе дается шанс, а дальше ты уж сам работай. На блюдечке тебе никто ничего не принесет.
– Мечтай осторожно… – протянул Зимин.
– Точно, – Строка выдернула из земли нож, спрятала в ножны. – …И воздастся каждому по плечу его, и разумный да не возьмет груза большего, чем может унести, но и меньшего груза брать не надлежит, ведь дерзок ветер в наших краях…
Зимин смотрел на Строку с некоторым удивлением.
– Что смотришь? – злобно прищурилась Строка. – Считаешь, что все девчонки тупые? Что у нас нет мозгов?!
– Да нет… Я просто думал…
– А не надо думать, – перебила Строка. – Не надо думать. От думания все беды. Ты не думай! Тебе повезло, ты живи и радуйся. А философию разную брось. Любой философ все свои книжки отдал бы, чтобы сюда пусть даже на неделю попасть!
– А тебе сколько лет? – спросил Зимин неожиданно.
– Девяносто, – Строка резко встала на ноги и пнула костер, горячая трава зашипела.
– Да не обижайся ты…
– Урод. Ничего, скоро мы всем вам покажем…
Она уже шагала к своему верблюду. Зимин хотел ее остановить, хотел вернуть стакан с подстаканником, но потом почему-то передумал. Строка подошла к своему транспорту, верблюд пошевелился с обычной верблюжьей неуклюжестью. Даже кости вроде как громыхнули.
– Сидеть! – рявкнула Строка и шлепнула верблюда ладонью. – Сидеть, Румпельштицхен!
Верблюд Строку проигнорировал. Игги солидарно фыркнул.
– Сидеть!!! – крикнула Строка еще громче.
Но дромадер был упрям и не сел. Строка треснула его уже пикой, но верблюд все равно не сел. Зимин хотел посоветовать Строке влезать по верблюжьей ноге, но потом плюнул и стал просто наблюдать.
Строка еще немножко побесилась, попризывала верблюда к повиновению, только вот все бесполезно. Верблюд был титаново неумолим. Тогда Строка дернула за какой-то тайный шнурок, и с верблюжьего горба скатилась веревочная лесенка.
Зимин обидно засмеялся.
Строка ловко вскарабкалась наверх, шлепнула дромадера древком пики по боку и поскакала в степь. Скоро она растворилась в степном просторе, перешла в легкое дрожание воздуха у самого горизонта.
Зимин посидел еще какое-то время, потом затоптал остатки костра, кликнул Игги с динго, и они двинулись в путь. Ближе к вечеру песчаный динго понюхал воздух и сказал:
– Влажность увеличивается. Море там. Сто километров. Даже меньше.
Зимин посмотрел в указанную сторону, но указанная сторона ничем не отличалась от остальных сторон света.
– Я думал, что осталось… Где-то километров пятьсот. Приблизительно…
– Пятьсот вдоль реки, – ответил динго. – Если напрямую, то меньше. Порядка ста. Не исключено, что мои сенсоры ошибаются. Смещаются большие массы песка, сильное электромагнитное излучение.
– Копыта – это ногти, – сказал Зимин и бережно ткнул Игги в бока.
Глава 31
Тишина
Степь закончилась, резко оборвалась, и начался песок, только корни травы торчали на весу. Как будто кто-то взял и откусил степь, а песком побрезговал.
– Как мне все-таки это нравится, – сказал Зимин. – Тут все сразу, раз – и все. Никаких переходов. Редко переходы встречаются. Это большой плюс Страны Мечты.
– Снова пустыня началась, – КА82 спрыгнул на песок. – Я не знал, что тут тоже пустыня. Это хорошо. И солнца тут много, много энергии.
Зимин посмотрел из-под руки вдаль.
– Когда я буду живым, то мне будет жарко, – сказал КА82. – Это хорошо?
– Кому как, – пожал плечами Зимин. – Некоторым не нравится, некоторые любят, чтобы было холодно.
– Как это «холодно»?
– Это наоборот от «жарко», – объяснил Зимин. – Все белое и холодное. Зима. Тут такого почему-то не бывает. В Стране Мечты не бывает зимы. Видимо, о ней никто не мечтает. А там зима часто, я зиму люблю. Зима в небывалом краю…
– Я не понимаю, – КА82 выставил гребень и повернул его к солнцу. – Но потом я пойму, вот увидишь. Я буду знать, что такое холодно, горячо и смешно.
– С другой стороны, в этом много неприятного, – сказал Зимин. – Быть живым. Быть живым – это трудная работа. Бывает больно.
– Это ничего, – КА82 спрятал гребень. – Это ничего.
– Это тебе сейчас ничего. А вот как возьмутся зубы сверлить, мало не покажется. Заорешь.
– Зачем зубы сверлить? – не понял КА82.
– Зачем? Они портятся. И тогда их надо сверлить. Это традиция такая.
