Елена Кароль - Песец библиотечный, подвид кровожадный
Платье, украшения, туфли…
Литературные вечера, посиделки за чаем, сплетни…
Новые знакомые, заслуженные комплименты и снова сплетни…
Поклонники, цветы, признания… и снова сплетни.
За неполную неделю я узнала о столице и ее жителях больше, чем за всю предыдущую жизнь. Я даже мысленно призналась самой себе, что Снежанна была, безусловно, права, когда настаивала на глубоком погружении в среду высшего общества ради скорейшего получения разнообразной информации. Естественно, большая часть сплетен была откровенной чушью, но при должном старании можно было выловить и весьма интересные сведения, чем я и предпочитала заниматься, анализируя и сортируя полученные данные и хоть как-то нагружая свой мозг, периодически плавившийся от нескончаемых потоков лести окружающих.
В итоге, когда настал день приема, я знала все и обо всех, даже не будучи с этими пресловутыми всеми знакома.
«А я говорила! — не поленилась самодовольно отметить Снежанна. — Тысячелетний опыт, детка…»
Лишь отстраненно кивнув на бахвальство своей сожительницы, я продолжила собираться на прием, не только тщательно одеваясь, но и сооружая из волос элегантную прическу и нанося на лицо неброский, но в то же время подчеркивающий все мои достоинства макияж.
Я ведь не просто княжна ди’Шенай, я леди безупречных манер и изысканного вкуса, как любила повторять Снежанна и как предпочитала соглашаться с ней я.
Пока предпочитала соглашаться…
Ну вот и все. Последний оценивающий взгляд в зеркало, и я милостиво кивнула своему отражению. Хороша. Неизменно хороша. Мила до умопомрачения, я бы даже сказала!
Фыркнув, когда самолюбование перешло в самоиронию, а праматерь начала недовольно ворчать, я расправила несуществующую складочку на пышном серебристом платье с открытыми плечами, в котором моя фигура обрела особую утонченность и женственную хрупкость, провела подушечками пальцев по жемчужному колье, словно поглаживая, перекинула один туго завитый локон на грудь, накинула на плечи норковое манто и, тем самым завершив приготовления к приему, направилась к дверям.
Если лэр Изенгард, как всегда, пунктуален, то он ждет меня внизу уже девять минут. Не стоит томить кавалера слишком долго.
Так и оказалось — стоило мне спуститься, как инкуб, одетый в официальный бордовый посольский камзол с крупной золотой цепью на груди, просиял словно новенький золотой и едва не снес с дороги замешкавшегося посетителя. Подскочил ко мне, поцеловал все без исключения пальчики на руках, засыпал комплиментами, причем явно нервничая и даже слегка заикаясь, а затем, благоговейно подхватив меня под руку, повел на улицу к карете.
Не поняла. Чего это его так перемкнуло?
Ах, ну да…
Это ведь «всего лишь» мое божественное обаяние, которое «почему-то» вдруг заиграло особыми красками. Снежанна, не рановато ли? Мы так и до дворца доехать не успеем.
Праматерь лишь иронично фыркнула и посоветовала мне не паниковать раньше времени.
«Я знаю, что делаю».
Кто бы сомневался. Кстати, а не на императора ли мы нацелились, а? Который буквально пару лет назад овдовел. Если что — я против. Он мне в деды годится.
«Не переживай, не на него, — презрительно фыркнула Снежанна и многозначительно добавила: — Но кандидат уже есть. Точнее, три. Причем один краше другого. Потерпи, скоро сама их увидишь».
Заинтриговав, праматерь вновь умолкла, тем самым давая понять, что вроде как соблюдает негласную договоренность не вмешиваться, пока я главная в теле. Вот только мы обе прекрасно понимали, что это не более чем видимость, и если мне вздумается взбрыкнуть вновь и сделать хоть полшага в сторону с выбранного пути, то меня вновь поставят на место.
Что ж, я никогда не считала себя глупышкой, не способной сложить два и два, так что сейчас занялась тщательным анализом имеющихся данных и предварительным вычислением тех самых троих кандидатов в будущие мужья, обращая внимание на галантного кавалера постольку поскольку.
Нет, я улыбалась, шутила, смущалась и внимательно его слушала, но лишь частью сознания. Вторая в это время отметала одно имя за другим, в итоге составив список из семерых оптимальных мужчин, занимающих первые места в табеле самых влиятельных и перспективных холостяков столицы.
Причем учитывала я не только величину состояния, влияние и должность, но и такие немаловажные пункты, как возраст, внешность, характер и репутация. Как ни странно (совсем не странно), в моем списке оказался не только младший сын императора, но и несколько его министров, вдобавок все были демонами. А из семерых мужчин, так или иначе подходящих для планов Снежанны, оборотень был всего один.
Забавно. Праматерь решила окончательно переключиться на иную расу?
Не удержавшись на мою циничную подколку, богиня язвительно прокомментировала: «Да, знаешь ли, смотрю на нынешних оборотней и разочаровываюсь. Один Шеркей чего стоит! Вот, помнится, еще буквально тысячу лет назад он бы предпочел вырезать сердце полковнику, чем дать себя спеленать и…»
О времена, о нравы… Да-да, как я тебя понимаю. И трава уже не такая зеленая, и солнце не такое круглое, и лед не такой холодный, и мужчины не такие мужественные. А сама? Сама-то предпочитаешь подкаблучников!
«Детка, ты меня-то с Псом не сравнивай. — Древняя высокомерно фыркнула, затем что-то невнятно пробормотала про себя и под конец капризно заявила: — Так, не отвлекаемся! А будешь умничать, заберу на этот вечер тело себе!»
Внутри меня на мгновение все заледенело, и я поторопилась смиренно заверить праматерь, что все поняла и приняла к сведению. Задача — очаровать всех и выбрать оптимального кандидата. Выполнять?
Есть выполнять!
А по краю сознания все мерцала недоверчивая мысль: разве это возможно в середине месяца? Ведь есть же нерушимый договор…
Но нет. Даже проверять не хочу!
Тем временем мы подъехали к дворцу, и окончательно влюбленный Изенгард, подхватив меня под ручку и блаженно щурясь, отправился по центральной дорожке, попутно вещая о несомненном величии и великолепии внутреннего убранства и о том, как мне это непременно понравится.
Наивный. Вообще-то я уже была внутри.
Скрывая усмешку, я безупречно изображала восторг и восхищение, которые в принципе были настоящими — дворец императора действительно поражал своим убранством, и даже то, что я была здесь не впервые, не умаляло его величия. Грозные стражи, шикарные залы, вышколенная прислуга, элегантные дамы и галантные кавалеры. Вечер обещал стать знаменательным не только по количеству высокопоставленных особ, его посетивших, но и по тому, как неумолимо я приближалась к своей цели.
