Надежда Кузьмина - Пара не пара - парень не парень
Оставленная феем Кабану записка гласила:
«Ваша светлость! Я пошла на многое, чтобы быть с вами. Но даже в самых жутких кошмарах предположить не могла, что тем самым иду против Храма! Сейчас я покидаю Кентар. Не ищите меня — путь мой лежит в один из храмовых монастырей строгого устава, где я собираюсь провести какое-то время, а может, и остаться навсегда. Надеюсь, что сумею вымолить прощение у Дев-Заступниц. И хочу верить, что вы также благополучно вернётесь в лоно Храма. Буду молиться за вас,
Ваша Сейсиль Эл'Винсерт»Вот будет весело, когда это послание дойдёт до адресата! Хотела бы я видеть в тот момент Кабанью вытянувшуюся рожу! Может, пока не поздно, вернуться назад в особняк? Или да ну его, тут мне лучше.
Определённо лучше… Только смущает, что Сейсиль, пока рассказывал, завладел моей рукой и, начав с пальцев, целует уже ложбинку у локтя. Это куда мы так зайдём?
— Эй, что краснеешь и кулаки сжимаешь? Я точно не на парне женился, а, Тьери? Кстати, ты не хочешь убедиться, что вышла замуж не за девицу?
Вот же! Уши уже просто горят. И вообще тут жарко, ужасно жарко…
— Не будешь драться и брыкаться, подарю тебе то сиреневое, с бархатным лифом…
Нашёл чем купить! Платье так и эдак моим будет. А Сейсиль… Сейсиль тоже будет. Потому что он ужасно красивый, и так на меня смотрит, что я просто задыхаюсь. И мне уже без разницы, причёсана или нет голова, так я веду себя или нет, потому что, что бы я ни сотворила, я для него — самая-самая. А он — самый-самый для меня…
Следующим утром почтовый голубь встал, несомненно, раньше нас. Зато Сейсилю однозначно будет не стыдно посмотреть в глаза другим лордам. А мне теперь без помощи трёх камеристок и лошадиного гребня точно не расчесаться.
Но выяснилось, что один муж лучше трёх камеристок, правда, этот легкомысленный тип всё время отвлекается сам и меня отвлекает… а ещё завлекает и увлекает…
Наверное, мы бы застряли в кровати до вечера, и что там с Храмом, а что с Кабаном, в данный момент нас решительно не волновало. Но в какой-то момент осознали, что жутко, просто смертельно проголодались.
На разведку и за добычей отправился Сейсиль — и тут же напоролся на тётю Анель, которая совершенно спокойно, великосветским тоном обронила:
— Если не давать новобрачным есть, рано или поздно они выйдут сами.
И добавила:
— Обед будет ждать через пятнадцать минут у меня в номере. Успеете одеться?
Целых пятнадцать минут! Что ж так долго-то? Клацнула зубами и по привычке потянулась к валявшимся около кровати штанам.
Сейсиль захохотал…
После обеда за нас взялась тётя. Сейсилю было велено отправляться в ванную и вымыть голову, «вылив в воду вот этот пузырёк». Снадобье должно помочь вернуть волосам природный светлый цвет.
Пока муж плескался, меня причёсывали. Оставив от уже изрядно отросшей кривой чёлки пару прядей для завивки, остальное зачесали назад и красиво закололи, открыв лоб. Волосы сзади подняли наверх, в пучок.
— Эль, смотри, что я тебе привезла!
— Шиньон? Какой красивый… Ой, он что, из моих собственных волос?
— Именно. Будешь подкалывать, пока не отрастишь косы заново. А теперь сиди смирно — сейчас я займусь твоими бровями, — хищно усмехнулась леди Анель.
Ыыыы!!! Больно же! Хочу назад в лорды!
К послеобеденному чаю выяснилось, зачем тётя заставила нас наводить красоту. Вовсе не затем, чтобы мы друг на дружку изумлённо таращились, а потому, что с визитом прибыл Коршун, желавший узнать от меня подробности случившегося вчера в особняке. Правда, наградой за перенесённые страдания стало то, что герцог Эл’Дрэго тоже вылупился на меня и даже заморгал. Потом качнул вороной головой:
— Итак, леди, сейчас вы расскажете о том, что произошло в резиденции герцога Эл’Денота. Потом я поделюсь новостями. Вы способствовали расследованию, так что я в определённом смысле в долгу и готов помочь, если помощь нужна.
— Благодарю, ваша светлость. Определённо нужна. Надеюсь, наши небольшие просьбы не покажутся обременительными, — отозвалась тётя Анель.
Это она о чём?
Мой рассказ о синей короне из костей на кабаньей голове вызвал здоровое оживление. Правда, Коршун словно бы задумался и, как мне показалось, слишком пристально стал меня разглядывать. В ответ я уставилась на него. За прошедшие месяцы к игре в «честные гляделки» я привыкла, этим меня не возьмёшь!
— Мои новости таковы: пришёл приказ из столицы. Герцог Ульфрик Тауг Эл’Денот лишён звания Дланей Правосудия Владыки, и мне поручено расследовать его деятельность на оставленном посту я уже изъял сейф из письменного стола, вскрыть его должны… гм-м… может, даже, уже вскрыли. Попытались арестовать секретаря Мерсьена, но тот бежал ночью. Причём не просто так, а прихватив с собой хранившуюся в особняке наличность и банковские векселя. Представляете, в каком восторге лорд Эл’Денот по этому поводу, — ехидно усмехнулся Коршун. — Нам это на руку. Постоянно атаковать, не давая собраться с мыслями, не позволяя перегруппироваться, сконцентрироваться… ну, я не о том…
М-да. Если бы я попала не к Дланям, а в когти этого хищника, пришлось бы куда тяжелее. Хотя герцог Эл’Дрэго, похоже, на стороне закона. Иначе бы тётя не поглядывала на него с улыбкой не то сивиллы, не то сирены. Кстати, а чего это она?
— Ну и последнее, — продолжил герцог. — Архиепископ о падении герцога Эл’Денота предупреждён, соответственно, наказание Храма будет несравненно более суровым, чем если бы герцог сохранил власть и звание Дланей Правосудия. Возможен даже вызов на Храмовый суд.
М-да… Вот так, в одночасье, за одну ночь, потерять должность, влияние, репутацию, деньги, любимую фемину, повара и даже секретаря! Хотя секретарь теперь вряд ли столь актуален. Думается, прослышав о кабаньих неприятностях, леди Эл’Орлетт резко перестанет подсовывать опальному лорду своих дочек с племянницей, и вообще количество корреспонденции уменьшится в разы.
Ладно, поглядим, как сложится дальше. Теперь, когда мы с феем вернулись к нормальному виду, можно из первого ряда наблюдать за финалом охоты на Кабана. И мне его ничуть, ничуть не жаль. Ибо заслужил!
Но что задумала тётя?
Оказалось, леди Анель, как обычно, смотрела вперёд, аккуратно просчитывая правовые последствия тех или иных действий. Первым, что она попросила, была отмена опекунства герцога Ульфрика Эл’Денота над её единственной племянницей Эльмой Эл’Сиран. Основаниями должны были стать жалоба самой тёти на шантаж и принуждение, а также заявление о незаконном присвоении имущества подопечной — четвёрка меровенцев тянула на красивую сумму с четырьмя нулями. То, что самой юной леди пришлось работать на конюшне, и прочие занимательные казусы решили скрыть, дабы не портить мою репутацию. Но теперь мы могли забрать назад лошадей — оставлять Фарша с Кусакой Кабану я решительно не хотела — и вообще закрыть эту историю.
