Майя Зинченко - Изучающий мрак (Дарвей)
Острые стрелы, выпущенные орками, пронзили тело Дарвея, но он, как ни в чем не бывало, остался стоять. Он уже давно стал намного больше чем просто человеком. Монах не знал, как ему победить, да и не думал об этом. Его больше радовал сам факт собственного существования. Вот он стоит, заглядывает в нутро мрака и не боится.
Он больше не смотрит, он видит.
Рядом с ним клокочет ледяная ненависть, вокруг его ног возникает беспросветное море тьмы. А он стоит на маленьком спасительном островке света. В мир иллюзий приходит ночь, черная тень надвигается на солнце. Наступает пора затмения.
- Дарвей... - ласково шепчут невидимые голоса, принадлежащие канам. - Дарвей, твое время пришло...
- Что же мне делать?
- Ты сам знаешь. Ты всегда это знал. Оружие против хаоса пред тобой. Сила созидающего в его...
- ...любви, - закончил за них Дарвей. - Ибо тот, кто творит - всегда любит, а тот, кто охвачен ненавистью, всегда разрушает. Я должен полюбить своего врага, полюбить мрак, тьму. Полюбить смерть и хаос. Полюбить разрушение, потому что оно тоже необходимо и освобождает место для новых форм. Только чистая любовь, свободная от эгоизма и взгляда назад, спасет нас.
Раскинув в стороны руки, он бесстрашно шагнул с островка прямо в бездну. Бакеты торжествующе захохотали, предвкушая легкую добычу. Его сдавило, и сотни лезвий разрезали его личность на тысячи частей. Это было испытание болью. Как можно любить того, кто делает тебе больно?
Можно...
Тебя ненавидят, желают тебе мучений, твоей смерти, но ты все равно любишь.
Хаос лишил Дарвея тела, лишил разума, памяти. Он потерял в его вихрях свое имя. У него остались только ощущения - обрывки жизни, мелькающие яркими вспышками. Ласковое касание чей-то руки к его плечу, беззаботный смех родного человека, след горячего солнечного луча на лице. Все это было и еще будет...
Источник памяти показал ему лишь ничтожную часть его прошлого. Оно было намного богаче. Он прошел долгий путь от песчинки до человека. И это было только начало длинной, скрученной в спираль дороги.
Бакеты продолжали смеяться, но уже с меньшей уверенностью. Что-то было не так. Дарвей не растворялся до конца, его душа, несущая в себе миллионы других огней не разрушалась, а продолжала гореть.
Чем непрогляднее и беспросветнее тьма, тем ярче свет. Тень луны, тень гигантского зверя, под тяжелой поступью которого трещит и рушится вековой лес, а море выходит из берегов, полностью закрыла светило. Настало полное затмение.
- Ты ничто! Ты ничто! - кричат бесчисленные глотки. - Сила на нашей стороне! Ты ничто! Солнце уже погибло.
- Солнце будет вечно... - отвечает Дарвей, беззвучно шевеля обескровленными губами. - Как я и вы.
Проходят томительные минуты. Хаос, следуя своей природе, искажает пространство, и плато раскалывается на части. Земля покрывается трещинами, и они с зубодробительным скрежетом расползаются в стороны. Каменные глыбы, тысячелетиями похороненные под песком, устремляются к черному небу.
Казалось, что тьме не будет конца. Задул ураганный ветер, взметнувший в воздух тонны камней и земли. Хаос с ненавистью бросил их в лицо Дарвеею. Маленькая фигурка покачнулась, и нелепо взмахнув руками, была отброшена назад. Но нельзя уничтожить то, что никогда не было сотворено. Жизнь и смерть, порядок и хаос - это две стороны одной и той же вечной монеты под названием вселенная. Они существовали всегда, примеряя всевозможные маски и выступая в разных обличьях, и никто не скажет, что знает, где их начало.
Появился первый луч солнца. Вопли бакетов, полные бессильной злобы, шипение шаранов, стоны мучимых тьмой душ - все это слилось в единый режущий уши звук. Хаос упустил момент и был вынужден убраться восвояси.
Ночь отступила.
Темнота, что ограничивает тебя и не имеет конца, очень похожа на потрясающую воображение комнату без стен. В ней заблудился тонкий золотистый лучик света, в котором плавают пылинки. Они исполняют известный лишь им танец и медленно ложатся на чаши весов. Пылинка, к пылинке... Неторопливо, с особой величественностью кружатся в тонком луче.
Ничего не существенно, пока ты наблюдаешь за их полетом. Ты целую вечность можешь смотреть на это.
Слышны далекие невнятные голоса. Спор нескольких человек. Слов не разобрать, ясны только эмоции - странная гремучая смесь страха и радости.
Голоса становятся громче, и комната с весами исчезает. Луч тускнеет и пропадает совсем.
- ...нулся! Он очнулся! Скорее идите сюда! Дарвей! Ты слышишь меня?
Надоедливые создания... К кому они интересно обращаются? Здесь нет никого с таким глупым именем.
- Он не слышит нас. Клифф, оставь его в покое. Тебе показалось.
- Грем, мне не показалось. Я уверен, что его рука вздрогнула. И он иначе начал дышать.
- Скорее всего, это просто конвульсии.
- Грем, как ты можешь?! Чтоб у тебя язык отсох за такие слова!
- Не надо ругаться, я только предположил.
- Ну-ка, дайте я посмотрю...
- Отойдите все! Вы же его так только задушите, бедняжку. - Этот голос явно отличался от прочих. Он был более высокий и мягкий и, скорее всего, принадлежал молодой девушке.
- Хуже ему все равно уже не будет. Дарвей, ты слышишь нас? Нет, бесполезно... Клифф, ты уверен, что он вообще дышит? И я вынужден еще раз признать, что люди - никчемные целители.
- Мы сделали все, что могли. Чудо, что он жив.
- Значит, мало сделали!
- Дарвей, ответь, пожалуйста... - снова девушка. - Господи, неужели он умрет у нас прямо на руках? Он так плох...
- Возможно, для него это будет лучший выход. Не представляю себе, как он сможет нормально жить будучи слепым.
- Мы станем его глазами! Я стану! Я не за что не покину его.
- Лета, перестань лить слезы. Сколько можно? Ими горю не поможешь.
- Вы бесчувственные животные! Ведь это же ваш друг!
- Не смей обвинять нас в бесчувственности! Я, да мы все, даже Грем, отдадим за него жизнь!
- Вот только никто не берет наши жизни... - грустно добавил первый голос. - Эх, Дарвей...
О ком они все время говорят? Кто этот Дарвей, по которому девушка льет слезы? Наверное, он был хорошим человеком, раз его друзья теперь так убиваются.
Его существование оборвалось в расцвете лет. Трагично. Вероятно, тому виной несчастный случай. Или что-то в этом роде... Ах, да! Он же еще и слепой в довершении всего. Жалкий калека. Хорошо, что рядом есть люди, которые позаботятся о нем. Конечно, все это очень грустно, но такое случается каждый день, каждую минуту. Его это не касается. Мир большой, и в нем постоянно кто-то умирает и рождается. Это бесконечный круговорот.
