Алина Смирнова - Стражи Небес
— Одевайтесь… — шепнул на ухо Каин и его голос показался обжигающим.
— Что сейчас произойдет? — без тени стеснения Сид сняла свою одежду проекцией и облачилась в красивое платье, пришлось последовать ее примеру. Обнаженный торс Стража Ночи заставил меня вдохнуть воздух и облизнуться.
— Сейчас, когда зажгутся тысячи фонарей из янтарного света и с неба посыплются звезды, мы будем вспоминать все души, прошедшие через руки медиумов, вспоминать усопших, не нарушая их покой, и восхваляя их в других мирах… Потом Верховные Боги подарят усопшим танец Смерти и начнется карнавал. Вообщем-то потом начнется великая кормёжка кровью… Мы ведь все-таки животные, живущие на крови. А затем конечно мое любимое! Массовая оргия и секс до окончания праздника! Ну, как останетесь? — у Сиджей глаза загорелись, я же сглотнула… конечно соблазн остаться есть… но секс с этими животными… или же…
— А чья-это кровь течет в растениях и деревьях? — внезапно спросила Сиджей.
Каин ухмыльнулся…
— Как чья? Мир Ночи живет из любви двух Богов тьмы, и питается их же кровью. Весь мир, цветущий мир Ночи… В каждой травинке этого мира, в каждом живом существе живет капля крови Верховных Богов. Ну, так как остаетесь?
Я взглянула на Сиджей. После того, что случилось с Диланом, ей просто необходимо было отдохнуть, именно так. Нам обоим. Мы должны были присутствовать на этом фестивале смерти. Они Боги Смерти, мы призраки-Аякаси, в принципе, мы не так далеки друг от друга, как кажется. Каин отлучился ненадолго и вернулся с золотым посохом с кольцами на верхушке, и странным веером. Видимо это атрибуты для предстоящего танца. Татуированных медиумов на черной мраморной площади прибавлялось, и в воздухе витал аромат предстоящего праздника. Меня захлестнули невероятно не испытываемые ранее эмоции — желания, праздника, веселья… Сиджей вожделенным взглядом провожала Каина, он отнес атрибуты и сложил их около самого большого сливового древа в центре. Немного подальше в толпе вывели и поставили у древа двух маленьких красивых девочек, им лет тринадцать, не большие, с красными глазами и чешуйчатыми крылышками за спиной, в красивых расписных шелковых платьях, они стояли и ждали начала, видимо они будут петь. Похоже, это и правда будет запоминающаяся ночь.
— Это «Обон», праздник поминания усопших, они празднуют его… чтобы почтить дань тех, кто ушел в другие миры, — произнесла Сиджей и глаза ее увлажнились. Ну, конечно, Дилан…
Каин ушел опять, вокруг у медиумов в руках начали возникать странные, прямоугольные, вытянутой формы бумажные белые фонарики, стоящие на невесомой черной тарелочке, внутри каждого горел огонек. Ну, конечно… Деревья здесь есть, значит и фонарики тоже есть. Фонарики переливались перламутровым блеском. Медиумы, передававшие фонарики друг другу, выглядели такими милыми и растерянными. А потом я заметила, как один из них взял из воздуха живую тень и будто написал ей что-то на одной из граней фонарика на неведом языке медиумов, Сиджей сама была поглощена этим зрелищем, поэтому спрашивать ее было бесполезно.
Вернулся Каин с обнаженным торсом, и в одних черных шелковых брюках он и, правда, выглядел сногсшибательным. В руках у него было три зажженных фонарика, он аккуратно передал нам в руки по одному для каждой.
— Мы пишем имена тех, кому хотим указать дорогу в другие миры, тенями, языком теней… Вы можете, кажется, пользоваться проекцией?
Сиджей с трудом сдерживая эмоции, ответила:
— Да. Мы напишем, — она провела ладонью рядом с гранью фонарика и черные резные буквы проступили:
«Дилан Морган».
Я сделала тоже самое, не заметив, как сильно дрожали мои руки, Каин тенью из воздуха написал лишь одно имя: «Арина».
Сиджей взяла его за руку и спросила:
— Это она? Богиня Арина, которая правила вместе с тобой раньше? Что с ней случилось?
Каин задумчиво оглядел звездное небо, с которого уже начали сыпаться метеориты, оставляя красивую серебристую полоску на темном небе, подсвеченным огромной перламутровой луной, сияющей над землей и океаном.
— Когда мы вернулись в Мир Ночи, она ушла сквозь Врата Миров, где она и, что с ней я не знаю. Но поскольку медиумы бессмертны, она могла отправиться только в одно место, чтобы умереть… Туда где даже бессмертные лишаются своего бессмертия. В город, которого давным-давно нет. В город Потерянных Душ — Тэйсэй…
— Шепот… Ты любишь ее, Каин?
— Любил когда-то. Больше я не способен любить кого-то так сильно, теперь я Страж Ночи… Теперь я всегда должен быть рядом с Джульетт и Рафаэлем, теперь любить это их участь, а моя страдать и сражаться за них. Ответный вопрос… Дилан Морган, человек которого вы любили?
Я опустила голову.
— Вместе… Всегда и навсегда… Так он обещал… И… — я не смогла говорить дальше, продолжить пришлось Сиджей.
— Мы любили его Каин, но он любил нас гораздо сильнее… И когда мы это поняли было уже слишком поздно. Теперь мы более, как и ты, не способны кого-либо любить так сильно или привязываться к кому-то. Мы теперь Стражи Небес, мы обязаны защищать Вселенную и сражаться ради равновесия.
Он рассмеялся и, встав между нами, приобнял меня за талию, а Сиджей подвинул к себе, в руках у нас были фонарики, Каин держал его правой рукой, медиумы отошли от края площади на траву перед лесом, девочки стоявшие у огромного сливового дерева запели. Очень красиво, под метеоритным дождем их пение уносилось в небеса. Из-за тени древа возникла сначала Джульетт в красивом шелковом, черном кимоно. Причем юбка халата была необычной — с длинными разрезами, полностью открывавшими ее ноги. Ее татуировки светились аметистовым блеском, на волосах блестела диадема из черных бриллиантов, с ее пояса на талии свешивалась дюжина красных веревочек, на концах которых тоже поблескивали черные и темно-синие бриллианты. Волосы заплетены в причудливую прическу, образуя будто бы бант на ее голове. Алая цепочка на руке, как только она потянулась за золотым посохом из тени появился и Рафаэль. Он был как и Каин с голым торсом, однако на руках у него были переплетенные наручи из золота с черными рубинами, в волосах что-то на подобии диадемы, алый рубин, словно капелька был в центре диадемы. Его ноги покрывали черные шелковые штаны, только не такие, как у Каина, а скорее, как в восточных сказках людей — они были широкие сверху, а штанины сужены к щиколоткам. У него было не много татуировок, но все они были невероятно красивы, и такими же аметистовыми, как у его спутницы, в руки он взял цветной веер, разрисованный картинами прошлого.
Они начали танцевать в такт музыке самой природы и голосов двух поющих девочек. Веер и посох двигались, синхронно исполняя пресловутый танец, полы кимоно Джульетт красиво развевались на ветру вместе с бриллиантовыми ленточками, Рафаэль двигался за ней будто ее тень. Они вообще были так красивы, и так едины. Они смотрели друг другу только в глаза, их танец стал приводить в движение черный мрамор и скоро по кругу площадь изменилась… Между черным мрамором и полоской зеленой травы, где уже наступал лес, начал образовываться разрыв и скоро между площадью и лесом уже текла по кругу кровавая река. Джульетт и Рафаэль кончили танцевать и, усевшись под вишней начали целоваться, после чего клыки девушки пронзили плечо мальчика, а он укусил ее выше груди, их кровь полилась по их телам вниз… на черный мрамор, корни слив впитывали ее и на глазах плоды на деревьях стали набухать, вбирая внутрь себя их кровь. Между черным мрамором пощади и подлеском возникла река, огибавшая площадь и сливавшая свои воды в безбрежный океан. Каин опустился на колени и аккуратно пустил фонарик по реке… Он обогнул всю площадь и исчез в безбрежном темном океане мира Ночи, а метеоритный дождь продолжал падать. Сиджей последовала его примеру, я поцеловала грань фонарика, и вновь вспомнила лицо Дилана, когда мы прощались…
