Юлия Фирсанова - Рыжее братство. Начало
— Эк все сложно, — крякнул Кейр, переваривая информацию. Не знаю, сколько и чего он понял, но вопросов по маленькой лекции задавать не стал, глубоко задумавшись. Зато встрял вор:
— И что же, Оса, ты бы тоже на хиляка польстилась?
— Неа, — я ответила рыжему с самым серьезным видом, стараясь изо всех сил не расхохотаться, — у меня все зависело бы обстоятельств.
— Это как? — озаботился Лакс, наматывая на руку повод.
— Вот скажем, если б я, ничего не зная о вас троих, искала б, обуянная нежданным желанием свить семейное гнездо, мужа, то выбрала бы Кейра. Он на вид такой надежный, сильный, постоянный, а если б развлечений хотелось, то ты бы вполне подошел, рыжий ворюга, как легкомысленный, но веселый тип, Герг же больше на кандидаты в приятели тянет, вместо подружки, с которой за жизнь потрепаться охота.
Лакс заморгал, не зная обижаться ему на мою оценку или радоваться, Кейр отвернулся, скрывая ухмылку. А я начала приставать с вопросами к вору:
— Лакс, а почему Птица говорил, что нас быстро разыщет? Мне уже даже страшно, в какую глушь вы меня тащите! Неужто все, чего я хочу в Мидане, такая жуткая редкость?
— Нет, конечно, не жуткая, но редкость, да и довольно дороги такие трактиры, потому их не много. За удобства хорошо платить лишь знатные господа и купцы готовы, но первые у губернатора в доме или других знакомых дворян останавливаются, торгаши же в гильдейских домах ночуют. А все прочие не столь придирчивы к тому, на чем спать. Поесть же и в ресторанчиках можно, — вор наскоро объяснил мне структуру гостиничного бизнеса в Мидане, с которым знаком был не понаслышке. Сам из-за наследственной эльфийской чистоплотности по возможности предпочитавший чистое белье, постели без насекомых и вдоволь воды для мытья, Лакс знал подходящие для нас трактиры.
— Хорошо быть богатой, — я довольно улыбнулась, а Лакс стукнул по одной из седельных сумок так, чтобы она издала приятный глухой звон.
— При том, как вы деньгами бросаетесь, — похоже, рачительного Кейра едва не обнял Кондратий, когда мы от щедрот души Герга монетками оделили, — не долго тебе, магева, богатой быть.
— Чем больше тратишь, тем больше имеешь, — наставительно, как философ ученику, заметила я телохранителю. — Вот ты такой нищий тип…
— Я не нищий, — хмуро возразил почти оскорбленный мужчина.
— Ладно, скажем мягче, не обремененный излишками наличных, индивидуум, — поправилась я, согнала с плеча сильфа и принялась ожесточенно почесывать защекоченную крылышками Фаля шею, — именно из-за того, что привык за каждым монеткой следить, а деньги не любят лежать без толку. Расходуй, и они к тебе сами приходить будут, главное, сильно не заморачиваться! Чем меньше о деньгах думаешь, тем легче они появляются.
— Если о деньгах вовсе не думать, то скоро ни о чем другом думать вовсе не сможешь, с голодухи подохнешь, — буркнул трезвомыслящий Кейр, не желая вникать в философию обогащения. — Может, твой способ и хорош, только сдается мне, он лишь на магев действует, которым люди всегда рады заплатить.
— Не скажу, что согласен полностью, но в чем-то Оса права, — вставил Лакс.
— Выходит, еще и на воров, — внес уточнения в свою теорию телохранитель.
— Пусть так, — рассмеялась я, — но значит, коль ты с нами обоими путешествуешь, о деньгах можешь не беспокои….
Я не успела договорить, мирно трусивший рысцой Дэлькор неожиданно хищно всхрапнул, будто втянул в себя воздух, не то рыкнул, не то фыркнул, встал на дыбы и скакнул с дороги в ближайшие кусты.
— Опять что ль птицу учуял? — донесся до меня заинтересованный голос Лакса.
Да уж, вору легко было говорить, не он сейчас пытался удержаться в седле на ополоумевшем жеребце, несущемся неведомо куда и неведомо зачем. То ли в самом деле решил охотой заняться и завалить для разнообразия дичь покрупнее птахи, надеюсь не медведя, то ли, не вынеся общества магевы, Дэлькор просто-напросто рехнулся. Впрочем, для сумасшедшего, конь несся очень целенаправленно. Я пригнулась к его шее сильнее, предпочтя, чтобы окрестные деревья долбили нижними ветками его шальную башку, а не мою, и еще даже не успела перебрать все причины внезапного приступа животного, когда оно затормозило так же резко, как ринулось с места в карьер. По инерции я ткнулась носом в гриву коня.
Дэлькор вынес нас на полянку и почти уперся в большой дуб, миновавший золотую пору зрелости лет за сто до моего рождения, а сейчас неторопливо двигающийся к периоду окончательного одряхления. Толстенная, как щит, исполосованная морщинами кора местами отслаивалась, часть веток засохла, огромное дупло раззявилось, как распахнутый в крике рот, в нижней части ствол было трухлявым. А так дерево, как дерево, хоть друидов с серпами на хоровод зови.
— И зачем мы тут? — сердито поинтересовалась я у жеребца. — Если ты намекаешь на наличие в дупле совы, змеи или еще какой-нибудь съедобной твари, то я ее оттуда вытаскивать не собираюсь. Тебе это надо, ты и лезь, хоть копытами, хоть зубами, только поскорее. Меня уже ищут!
Я слышала, как хрустят ветки, Лакс и Кейром матерились и ломились следом за мной. Фаль потихоньку выпутался из буйной гривы коня и завис в воздухе, как колибри, трепеща крылышками, но не двигаясь с места.
Дэлькор повернул ко мне морду, совершенно по-человечески вздохнул, дескать, какая же ты Ксюха тупица, поднял копыто, величиной с хорошее блюдце и ударил по дереву чуть ниже дупла. Не знаю, как у него это вышло, то ли место удачно выбрал, иль силушка молодецкая играла, но часть ствола отвалилась. А может, внутри дуб был еще более трухляв, чем снаружи? Как бы то не было, звук, сопровождавший разрушения, производимые жеребцом-охотником, показался мне весьма странным, скорее не деревянным, а металлическим. Конь ударил копытом еще раз и звучно фыркнул, выдувая из образовавшейся дыры столб пыльной трухи, покрывавшей внутренность дупла. Первым восторженно завизжал Фаль. Под слоем старых листьев, несколькими горстями прошлогодних орехов, забытых рачительной белкой, и чего-то еще, явственно органического происхождения, показался разбитый бок пузатого горшка, сочащегося потускневшими от времени монетами.
— Молодец, умница, хороший конь, беру все свои слова обратно, — извинилась я перед животным, проявляющим поистине магические таланты во всем, начиная от обучения меня верховой езде и теперь уж заканчивая поисками запрятанных в дуплах кладов. Интересно, а под землей он их чует? Как-нибудь поэкспериментирую обязательно.
Я слезла, обняла Дэлькора за шею, поцеловала с бархатные ноздри и позволила ему лизать мои щеки сколько душе угодно, во всяком случае, до тех пор, пока к нам не доберутся мужчины. Возиться с деньгами, пролежавшими, бог знает сколько времени, в антисанитарных условиях, я не собиралась, поэтому со спокойной совестью ласкала коня.
