Вероника Иванова - Комендантский час
— Отличная она была! Даже не думай другого.
— Я справлюсь, не бойся. В конце концов, речь шла только обо мне, значит, ты можешь…
Боря возмущенно хрюкнул:
— Мы партнеры, помнишь? И никто друг друга бросать не станет. Ни во благо, ни во зло. Еще не факт, что он сделает то, о чем болтает.
— Сделает или нет, житья нам здесь уже не будет.
— Да и пусть! Что, на Сотбисе весь свет клином сошелся?
Строят планы на будущее, отставив в сторону настоящее.
Уверенно, деловито, понимая друг друга с полуслова. Ими можно только восхититься, но…
Где же во всем этом мое место?
— Эй, папаши. Можете взять паузу минут на пять?
Обернулись они синхронно, как и всегда. И хором же спросили:
— Что случилось?
— Вы уже все для себя решили, да? Так я, представьте, тоже.
Дело не в благодарности. И не в чувстве вины, хотя оно наверняка стало бы только крепнуть с каждым днем.
Если я действительно могу оказаться полезным там, где оказались бессильны все остальные, это шанс, от которого нельзя отказываться. Шанс хоть что-то доказать. Не другим, конечно: им по большому счету на меня плевать. Себе. Только и исключительно себе. Чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые…
— И чем хлопать глазами, лучше бы объяснили, как добраться до резиденции вашего мэра.
— Ты не обязан это делать.
Ага. Особенно после того, как его высоко-мэрие прямо, внятно и доходчиво объяснил все своеобразие текущего момента. Если местное правительство начнет применять карательные санкции к моим приемным родителям, я ведь тоже пострадаю. Никуда не денусь: вспомнить хотя бы о банальном отсутствии собственных финансовых средств. И даже если на минутку допустить, что кое-кто скрепя сердце взял бы меня на содержание…
Да ну на фиг. Достаточно и того, что он сейчас прется вместе со мной к черту на кулички. В смысле, к генератору.
Самым приятным в сложившейся ситуации было то, что нарочно звать или приглашать Васю не требовалось: подхватился и побежал, что называется. Ну а как иначе? Приключения, все такое. Любимое занятие.
Самым неутешительным — то, что в одиночку я бы плутал по служебным коридорам до второго пришествия. Даже с выданным на руки атласом поэтажных планов.
— Слишком рискованно.
Да кто бы спорил? Но тут уж лучше действовать по принципу: «Хотели? Получите, распишитесь!» Ничто так не убеждает, как практический опыт.
К тому же какой смысл тянуть кота за хвост? То есть напрягать мэра ожиданием? Ни неделя, ни месяц не превратят меня в коммандос, так что лучше уж по свежим следам, без промедлений, которые смерти подобны, и вообще…
— Что ты собираешься там делать?
Зайду и выйду. Ну еще посмотрю что к чему. Если, конечно, пойму, что именно вижу. Все равно дальше меня никто другой зайти не сможет: периметр оцепления остался далеко позади, и вокруг теперь нет ни души, что означает…
Начинается запретная зона. Смертельная для любого дважды оконтуренного. Например, для того, кто шагает рядом. И, похоже, стоит ему напомнить:
— Вот кто ничем никому не обязан, так это ты.
Раздражает, когда он так смотрит. С непроницаемым выражением типа: «Много ты обо мне знаешь!»
— И для тебя тут точно опасно.
Вместо ответа Вася начинает закатывать рукава. С совершенно ясной целью, которая мне нравится намного меньше, чем его лохматое общество.
— Не, не, не! Хорош фокусничать!
— Я могу приглушить свой контур. До минимума. И перегрузка, даже если случится, не вызовет фатального…
— Сказал же, хорош!
С меня хватило и одного представления. Но тогда я хотя бы не догадывался о возможных осложнениях, а теперь, взглянув на потерпевшего и прослушав Мишину лекцию (в адаптированном изложении, конечно), не горю желанием наблюдать прежний спектакль на бис.
— Не все так страшно, — улыбнулся Вася.
Охотно верю. Ну почти. Верю то есть. Только дело в другом.
— А я вообще не хочу бояться.
За кого-то второго, третьего и далее по списку. За себя перестал уже давно. Наверное, когда сломал ногу. Ну не то чтобы сломал: была просто трещина в кости, довольно просто и быстро заросшая, но это помогло мне понять главное. Твоя боль — твое личное дело. Ты можешь ее перетерпеть. Можешь научиться не замечать. Можешь сделать частью своей жизни. В любом случае, она — родная. А когда сталкиваешься с чужой…
— Вот оно. Стартует прямо отсюда.
Всего лишь еще один коридор, похожий на все предыдущие. Прямой, насколько можно видеть. И где-то в самом его конце находится арка дверного проема. Открытая. Хотя, закрытых дверей на нашем пути не встретилось вовсе: когда вырубился генератор, сработала аварийная система. Освободила все проходы на случай экстренной эвакуации.
— Дальше как раз аппаратная.
Какая-то сотня метров, и финиш. Надеюсь, красную ленточку уже натянули?
— Что-то знакомое. Я должен знать, что это. Точно должен.
— Мм?
Вася хмуро всмотрелся в сумерки коридора:
— Сам ничего не чувствуешь?
Кроме усталости от долгого марш-броска?
— А что чувствуешь ты?
Снова улыбнулся. Чуть более криво и совсем невесело.
— Приятного мало. Напоминает паутину, край которой тебя зацепил. И чем больше стараешься ее отодрать, тем только больше запутываешься. А еще просто — путаешься.
— То есть?
— Связи начинают пропадать. Между событиями и ощущениями. Грубо говоря, примерно на середине этого коридора я, к примеру, перестану понимать, куда и зачем иду. Не забуду, но… все перемешается так, что обратно по полочкам уже не разложишь.
Все-таки слишком много они завязали на этот свой контур. Ведь если он именно второй, то должен быть дублирующей системой, а не основной. Так почему же…
Хотя догадываюсь. Потому что к хорошему всего лишь быстро привыкаешь, а к лучшему — прикипаешь. Сразу и навсегда.
— Пожалуй, я и правда не рискну туда войти, — резюмировал Вася.
А я о чем говорил?
— И не надо. Жди тут.
— Чего ждать-то?
— Понятия не имею. Либо я вернусь, либо… Тогда скажешь мэру: пусть переходит к запасному варианту.
— Возьми-ка.
Уродливая штуковина, отдаленно напоминающая… ну да, пистолет.
— Думаешь, мне придется кого-то убивать?
— А ты сможешь?
— Э, чисто технически…
— Из этого не убьешь, не волнуйся. Травматика: огнестрельное оружие здесь запрещено.
— Тогда на кой оно мне?
— Просто пальнешь куда придется. Три раза подряд, если все в порядке. И один, если…
Да, рефлекторно палец на спусковом крючке успеет дернуться. Скорее всего.
— Я услышу.
