Джим Батчер - Грязная игра
— Точно, — сказала она. — Правильно. Сваливаем.
Она развернулась и поспешила из комнаты.
Я повернулся к Майклу с дженосквой и сказал:
— Мы с Вальмон быстренько осмотрим комнату по периметру, на всякий случай, вдруг тут ещё чего припрятано. Не бродите нигде, пока я не дам добро.
Майкл медленно кивнул. На свете не существовало рюкзака, достаточно большого для дженосквы. Но он нанизал несколько военных вещмешков на длинный крепёжный трос, который часто можно увидеть на дизельных фурах на шоссе.
— Давай, Анна, — сказал я. — Поищем ещё несколько мин-ловушек.
Я двинулся вперёд. Вальмон подхватила свой рюкзак и пошла за мной. На ходу я поднял свой посох, вызывая всё больше света, пока Вальмон не начала щуриться от него, и мы вышли из поля зрения всех остальных. Наши тени просто исчезли от настолько интенсивного освещения.
— Что за световое шоу? — спросила она меня.
— Доверься мне, — тихо сказал я и понизил голос до едва слышного шёпота, наклоняясь к её уху: — Когда всё начнётся, держись ближе ко мне. Я тебя защищу.
Ее глаза распахнулись, и она быстро мне кивнула, ничего не ответив.
Я одобрительно кивнул, затем прислонил свой посох к ещё одной коринфской колонне, вливая в него достаточно воли, чтобы он светился ещё некоторое время. Затем я приложил палец к губам и поманил Вальмон следовать за мной.
Я срезал путь через несколько стендов, чтобы быстрее добраться до амфитеатра, затем спустился вниз, к площадке у ног двух огромных статуй.
Вальмон обернулась на мой ярко светящийся посох, внезапно догадавшись, зачем он был нужен.
«Смотрите все, Дрезден и Вальмон здесь! Далеко-далеко от основной части коллекции», — словно говорил он.
Сцена амфитеатра, в отличие от остальных выставочных стендов, не поражала богатствами, фантастическими драгоценностями или ценными металлами. Она была абсолютно пустой и голой, с единственным блоком мрамора с серебристыми прожилками, высотой примерно четыре фута, в самом её центре.
И на этом мраморе лежали пять простых вещей.
Древняя деревянная табличка, надпись на которой так поблёкла, что буквы уже нельзя было разобрать.
Венок, сплетённый из веток терновника.
Глиняная чашка.
Сложенная ткань.
Нож с деревянной рукояткой и листовидным лезвием.
Зачем красть одну бесценную священную реликвию, если можно забрать все пять?
И я точно знал, какая реликвия была нужна Никодимусу на самом деле.
Я повернулся к Анне и прошептал:
— Проверь-ка.
Она кивнула, опустилась на корточки и принялась тщательно осматривать блок, медленно двигаясь вокруг. А я тем временем потянулся к предметам своими чувствами, осторожно прощупывая их на предмет любых защитных чар.
Это была ошибка. Ловушек на этих предметах не было, но аура силы вокруг них опалила моё осознание так резко, словно я сунул палец в электрическую розетку. Я зашипел и откинулся назад, а мой мозг закипел от энергии, сосредоточенной в артефактах. В сравнении с их общей аурой гудящая мощь разбуженного Амораккиуса походила на тусклую лампочку.
— Господи, — выдохнул я, прежде чем вспомнил, что необходимо соблюдать тишину. — Это оружие, — я медленно огляделся вокруг. — Это не хранилище. Это арсенал.
Анна Вальмон не ответила.
Если быть точным, она даже не пошевелилась.
Я обошёл вокруг куска мрамора и увидел её, рассматривающую блок сзади со сосредоточенным выражением лица. Она была полностью заморожена.
Тут я осознал, что свет как-то изменился, и посмотрел на огонь в вытянутых руках двух статуй Гекаты. Пламя тоже перестало мерцать. Оно не исчезло — оно просто застыло на месте.
Волосы на затылке не только встали дыбом, но и начали тихонько подвывать и затряслись в бешеной дрожи вместе со мной.
— Ты, разумеется, прав, — произнес низкий грохочущий голос за моей спиной. — Это оружейная.
Я медленно повернулся.
Человек в совершенно чёрном костюме стоял на сцене амфитеатра позади меня. Ростом семь футов без одного дюйма, с пропорциями профессионального спортсмена и благородными чертами короля-воителя. Его тёмные волосы падали назад гривой до самого основания шеи. Борода была совершенно чёрной, хотя и помеченной на подбородке единственной полоской серебра. Его глаза…
Я отдёрнул взгляд от этих пещер абсолютной непроглядной тьмы, прежде чем меня в них затянуло. Желудок скрутило, и внезапно мне пришлось сражаться с желанием блевануть. Или упасть. Или начать скулить.
— Что… — я запнулся. — В смысле, кто… э-э-э, в-в-вы..
— Точнее, — сказал он, — это моя оружейная, смертный.
— Я могу объяснить, — выпалил я.
Но прежде чем я попытался, Аид, Повелитель Подземного мира, греческий бог смерти, схватил меня за ворот плаща, и меня поглотило облако чёрного пламени.
Глава 41
Чёрное пламя схлынуло, оставив меня полуприсевшим и обхватившим голову руками. Вполне может быть, что я издал несколько сдавленных панических всхлипов, прежде чем осознал, что огонь не жжёт, да и вообще не причиняет мне никакого вреда.
В ушах громко стучала кровь, и я усилием воли заставил себя дышать ровно и выпрямиться. Страх не то чтобы исчез, но снизился до контролируемого уровня. В конце концов, если я не умер, значит, Аид не хотел моей смерти.
Он, наверное, хотел поговорить со мной в другой обстановке, потому что мы были уже не в хранилище.
Я стоял в зале, которая могла бы принадлежать царю Спарты. Обставлена она была минималистично и просто, но все вещи были искусно изготовлены из самых лучших материалов. Деревянные панели, окрашенные дымом и временем, обрамляли камин и изображали греческий сонм богов и богинь на фоне горы Олимп. Перед огнём стояли два глубоких кресла из полированного красного дерева и дорогой чёрной кожи, между ними — низкий стол, блестевший тем же тёмно-красным отливом. На нём стояла керамическая бутыль. Рядом с ней приютился пустой бокал для вина.
Я оглядел комнату. Возле каждой стены стояли книжные шкафы, аккуратно заполненные рядами редчайших книг, на корешках которых можно было разглядеть надписи на головокружительном количестве языков. Дверей я не обнаружил.
Но я был не один.
Аид сидел в одном из кресел перед огнём, небрежно держа в руке второй бокал. Он смотрел в камин, и в его глазах отражалось пламя. Освещение здесь было явно лучше, чем в хранилище. Я мог разглядеть несколько дюжин крошечных объектов, движущихся вокруг его головы по постоянной орбите, дюймах в восьми или девяти от черепа. Каждый из них напоминал маленький тёмный сгусток теней и оставлял за собой небольшой хвост чёрного и фиолетового дыма или тумана и…
