Ольга Романовская - Чужие воспоминания
— Вы же клялись именем Тьхери!
— А, вот ты о чем. Что, уже нашли? Быстро, я думал, до вечера пролежит. А клятвы я не нарушал. Там что было сказано? Не обагрял кровью алтари храмов. Этого я не делал и делать не собираюсь, а про прочие жертвоприношения ни слова. И, заметь, жертва была отнюдь не невинна. Что, по-твоему, ее стоило отпустить?
— Нет, не знаю! — я закрыла лицо руками. Перед глазами встала увиденная когда-то сцена жертвоприношения Каашеру. — вы, вы… подлый грязный некромант!
— Вот как? Я доброе дело сделал, а она недовольна. Хватит воротить от меня нос и голосить на весь дом! — неожиданно рявкнул он, обрывая мою истерику. — Эта Летиция столько крови из тебя выпила, что другой смерти не заслужила. Что, уже простила ей травлю, все свои унижения в Эдине, петлю на шее, избиение твоего любовника? Да, я выследил ее, выудил нужную информацию, забрал свиток и убил. Летиция представляла серьезную опасность: она была любовницей одотьера и могла напрямую с ним связываться с помощью особого медальона. Неужели ты настолько наивна, что думаешь, будто бы она не сдала тебя, какую бы клятву ни давала? Сдала бы с потрохами, а то бы еще побежала прямиком к начальнику стражи и запихнула тебя в камеру, ждать визита Наместника. К тому же, она меня видела, а мне такие свидетели не нужны.
— Но почему нельзя было просто убить? — я не спорила, что смерть Летиции была насущной необходимостью, но не могла смириться с некромантией.
— Затем, что мне нужна была сила Тьхери. Предлагаешь искать жертву среди местного населения? А так — подходящая кандидатура, не жалко.
— Убирайтесь, я не желаю вас больше видеть! А я еще ручалась за вас Дейману…
Я ему верила, я ему доверяла, а он насквозь пропитан злом. Чем он лучше Ассана Дер'Коне? Такой же мерзкий некромант, опивающийся чужой болью, безразличный к чувствам других. 'Темным не свойственно благородство'… Все верно, Дейман, он помогает мне либо из-за моего дара, либо потому что ненавидит лайонгского Наместника. Поводов не любить его у него достаточно.
Наверняка вонзал в тело жертвы нож с таким же ледяным безразличием…
— Я ведь для тебя это сделал.
Я шумно, как рыба, глотнула ртом воздух. То есть, как, ради меня?
— Ради спасения твоей жизни. Мне нужен был совет Тьхери, ее помощь и заступничество в схватке с Асдерконом. Если о чем-то просишь, нужно что-то дать взамен. Этим чем-то была жизнь Летиции.
— И вы ее убивали точно так же, как Наместник своих жертв?
— Жертвоприношение Тьхери не похоже на жертвоприношение Каашеру: разные руны, ритуал, слова, движения. Не так уж долго она и мучилась, минут пять, не больше. И кости я не ломал, никаких внутренних органов не вырезал. Мне нужна была просто жизнь. Все имеет свою цену, — я почувствовала, что он вплотную подошел ко мне, ощутила его пристальный взгляд. — Расскажешь Дейману?
Я молчала, не отрывая рук от лица. Жертвоприношения, какую бы цель они ни преследовали, были для меня мерзостью.
— Успокойся, не такая уж я дрянь. Мог ведь тебе солгать, притвориться невинной овечкой. Или попросить у Тьхери власти. А я о тебе думал. Без Тьхери с Асдерконом не справиться. Так что вытирай слезы по безвременно усопшему врагу, в этой жизни нужно прежде всего о себе думать. Кстати, Тьхери-таки подбросила мне одну идейку, может сработать.
Я не ожидала, что Лэрзен меня обнимет, поэтому не успела среагировать. Несколько раз проведя ладонью по моей спине, убрав волнение, он, ни говоря ни слова, вышел, оставив меня в одиночестве осмысливать его слова.
Так спокойно говорить о чужой смерти, будто о разбитой чашке! И нисколько не раскаивается в содеянном. Это с одной стороны. А, с другой, он прав, Летицию нужно было убить. Но не так же! Жертвоприношения — это мерзость, богопротивное дело.
Я не знала, что мне делать, говорить ли Дейману или промолчать. Вроде бы нужно, но я не могу встать, открыть дверь, спуститься вниз и сказать ему. Неужели на меня так подействовала железная логика Лэрзена? Стоп, какая логика? Он принес в жертву Тьхери живого человека!
Я все еще пребывала в сомнениях, меря шагами комнату, когда ко мне (то есть к себе в кабинет) вернулся Дэйман.
— Одана, вам нужно перебраться в безопасное место. Я послал служанку к Сейре, она соберет ваши вещи.
— А почему мне нельзя остаться здесь? — удивилась я. — Дом мага, что может быть безопаснее?
И тут же поняла, почему. Я стесняю его, мешаю личной жизни, заниматься повседневными делами, принимать клиентов… Глупый вопрос задала, нужно было самой догадаться.
— Конечно, я сегодня же перееду в гостинице. Простите, что причинила вам столько хлопот.
— Одана, какая гостиница? Наместник первым делом будет искать вас по гостиницам и постоялым дворам. Возвращаться в храм вам нельзя, мое жилище тоже неподходящее место: одотьер может быть в курсе нашего знакомства. Мы поселим вас в частном доме, все равно недолго ждать осталось, — грустно улыбнулся он. — Я оплету дом защитными заклинаниями, светлыми. Не беспокойтесь, на вашего знакомого оно реагировать не будет, если, конечно, вы ему доверяете.
Маг выжидающе посмотрел на меня. Поколебавшись мгновенье, я кивнула. Лэрзен много знает, многое умеет, от его помощи нельзя отказываться. А некромантия… Да, я не смогу об этом забыть, но, когда все это кончится, он уедет, и я никогда больше его не увижу. Ничего, потерплю.
Дом, где мне предстояло провести несколько томительных дней ожидания, находился на северной окраине Медира, на тихой улочке, застроенной отдельно стоящими строениями. Густые заросли шиповника и череда липок, пусть и оголившиеся на зиму, скрывали от посторонних глаз крыльцо и первый этаж. Кому принадлежало этот дом, Дэйман не объяснил, вскользь обмолвился, что кому-то из его знакомых. На вопрос, не стесню ли я его, маг улыбнулся и заверил меня, что в ближайшие полгода хозяин все равно сюда не вернется — в отъезде.
— Кроме вас тут будет жить еще служанка, которая присматривает за домом. На улицу без надобности не выходите, если что-то понадобится, пошлите ее. Устраивайтесь, а я пока установлю защитную сеть.
Маг вернулся к входной двери, а я робко улыбнулась вышедшей к нам навстречу служанке. Она сказала, что мои вещи уже принесли, и они сложены в спальне. Меня принимали, как хозяйку.
Деймон провел в доме часа два, тщательно оплетая каждый уголок тончайшими серебряными нитями. Они вспыхивали в его ладонях, горели мгновение-другое и гасли, но этого хватало, чтобы восхититься узором колдовского плетения. Маг пояснил, что оно реагирует на присутствие обладателя темного дара. А потом он ушел, заверив, что проведает меня завтра утром.
