Лорел Гамильтон - Соблазненные луной
– Продолжай, – сказала Андаис.
– Нулин вроде меня, с политикой у нее сложности. Коварство не по ней. Что она сказала, когда принесла вино?
– Что она знает, это одно из моих любимых, и надеется, что его нежный вкус напомнит мне, каким нежным бывает мой сын. – Андаис нахмурилась. – Слова и впрямь звучат так, словно были ей подсказаны.
Она покачала головой:
– Я Королева Воздуха и Тьмы, я не боюсь покушений. Может быть, высокомерие сделало меня беспечной. – Говорила она медленно и неуверенно.
– Королеве часто приносят дары, – заметил Мистраль. – В надежде заслужить милость.
– В потоке даров легко не заметить один особый, – сказал Дойл.
– Надо узнать, где Нулин взяла вино, – предложил Гален.
Андаис кивнула:
– Да, да, узнаем. – Что-то мне не понравилось в ее тоне. Нотка ненависти. Ненависть слепа к правде, особенно если правда не слишком устраивает. – Моего Мрака сюда! – скомандовала королева.
Дойл выступил вперед, но остался рядом со мной.
– По твоим словам, я теперь Мрак принцессы.
Она отмахнулась от его слов.
– Зови хозяином кого хочешь, Мрак. Мне только нужно знать, сможешь ли ты проследить эти чары до их создателя.
– От тебя не смогу, но бутылка ведь осталась? Чары слишком мощные, чтобы растаять без следа, не оставить отпечаток, практически подпись их создателя. Если я получу возможность обнюхать подозреваемых, попробовать их пот – да, я смогу назвать имя.
– Тогда действуй, – сказала Андаис и поглядела на меня со словами: – Куда бы ни повел след, мы пойдем по нему, и кара будет неотвратима.
Я просто боялась поверить, что она имеет в виду именно то, на что я надеялась.
– Услышано и засвидетельствовано, – провозгласил Баринтус.
Королева на него и не взглянула, она смотрела только на меня:
– Ну вот, Мередит, еще одна клятва мне на голову.
– Что мне сказать на это, тетя?
Она тяжело вздохнула. Взгляд ушел в сторону от моего лица, она уставилась на голую стену – видно, никому не хотела показывать выражение своих глаз.
– Что бы ты сделала на моем месте, племянница?
Я открыла рот, закрыла его и подумала. А что бы я сделала?
– Послала бы за слуа.
Она повернулась ко мне, взгляд был очень жесткий, она словно пыталась увидеть меня насквозь.
– Зачем?
– Слуа – самые жуткие из неблагих. Их боятся даже сидхе, а сидхе мало кого боятся. Если слуа вместе с Воронами встанут у тебя за спиной, никто не решится напасть открыто.
– Ты думаешь, кто-то осмелится напасть на меня, на нас... – она обвела рукой стоящих рядом стражей, – в открытую?!
– Если бы чары сделали свое дело, тетя, если бы ты убила всех своих стражей и больше некого было бы убивать, то куда бы ты пошла? Что бы ты сделала?
– Нашла бы других жертв, все равно кого.
– И в конце концов оказалась бы в пиршественном зале среди сидхе, не все из которых стали бы молча ждать, пока ты их зарежешь, – сказала я.
– Они попытались бы понять, что со мной произошло, – возразила она.
– Не думаю. Ты слишком давно терроризируешь весь двор. Твое сегодняшнее поведение не слишком отличается от того, что мне приходилось видеть.
– Как правило, резню я устраивала намеренно. Враги должны меня бояться.
– Хладнокровное убийство и убийство в горячке безумия выглядят очень похоже, если смотреть со стороны жертвы.
– Я что, настолько тиран, что весь двор поверил бы, будто я на такое способна?
Тишина повисла такая густая, что все могли бы в нее завернуться. И задохнуться в ней, потому что никто не смог бы ответить на вопрос так, чтобы не соврать или чтобы не разозлить Андаис.
Она горько рассмеялась.
– Ваше молчание – уже ответ. – Она потерла лоб, словно голова разболелась. – Хорошо, когда враги тебя боятся.
– Но не когда боятся друзья, – тихо сказала я.
Она посмотрела на меня.
– Ох, племянница, разве ты не знаешь еще, что у правителя друзей не бывает? Есть враги и союзники, а друзей нет.
– У моего отца друзья были.
– Да, и скорее всего потому-то он и был убит.
Я подавила мгновенную вспышку гнева. Гнев для меня – непозволительная роскошь.
– Если бы сегодня здесь не оказалось меня с моей рукой крови – яд бы не вытек из тебя с кровью и ты бы тоже умерла.
– Осторожней, Мередит!
– Я всю жизнь была осторожна, но если сегодня мы не будем дерзки – враги убьют нас обеих. Может, и Кела планируют убить этой ночью. Казнить за твое убийство или за мое. И открыть путь к трону для новой династии.
– На такое ни у кого глупости не хватит.
– При дворе не знают, что я обладаю рукой крови. Если бы не прихоть магии, все получилось бы точно так, как они рассчитывали.
– Ладно, позовешь слуа, что дальше?
– Если я буду на твоем месте или на своем?
– Не важно, в любом случае? – Она опять пристально, изучающе на меня смотрела.
– Стоит связаться с царем гоблинов Курагом и предупредить его, пусть возьмет с собой больше гоблинов, чем ему обычно разрешают приводить в наш ситхен.
– Думаешь, он встанет на твою сторону против всех неблагих сидхе?
– Если б у него был выбор – не встал бы, наверное. Но выбора у него нет. Он поклялся мне в союзе и не сможет преступить клятву. Или гоблины его убьют.
Она кивнула.
– Да, но через три месяца он уже не будет тебе союзником.
– Через четыре вообще-то.
– Союз у вас на полгода, и три месяца уже прошло, – напомнила она.
– Да, но Китто стал сидхе, а за каждого превращенного в сидхе полукровку-гоблина я получаю месяц союза с Курагом.
– Ты с ними со всеми будешь трахаться? – Вопрос был задан чисто деловым тоном, она просто не догадывалась, что сформулировать можно бы иначе.
– Есть и другие способы инициации.
– Ты не выстоишь в рукопашной с гоблином, Мередит.
– Кураг разрешил нам помогать принцессе в инициации его людей, – сказал Дойл. Он тронул меня за руку, и у любого другого я сочла бы этот жест нервным. Но это был Мрак королевы. Дойл не нервничает.
– Вряд ли кто-то согласится драться с тобой или с Холодом. Выбирать станут тех стражей Мередит, кого будут надеяться победить. Гоблины попытаются убить твоих людей. – Андаис повернулась ко мне: – Как ты надеешься этого избежать?
– Рыцарей стану выбирать я. У гоблинов права выбора поединщика не будет, – ответила я.
– И ты выберешь Мрака или Холода?
– Наверное.
– С ними большинство откажется драться. Так что повторяю вопрос: ты намерена переспать со всеми гоблинами, кто выстроится в очередь в надежде попробовать твое сияющее мясцо?
