Вера Камша - Сердце Зверя. Том 2. Шар судеб
Тонкая рука дергает розовый шнур. Как же он забыл о звонке?! Сейчас сюда сбежится толпа…
– Как… как ты только можешь? Ты…
– Я – регент Талига, Ричард Окделл. Вы вернулись, значит, вы выполнили наше поручение. Докладывайте.
Она хочет его смутить. Не выйдет, ему есть что ей сказать. Он сделал все и больше и бросился назад. К ней… К этой…
– В Кабитэле не будет беженцев, – отчеканил Дик, – можешь не бояться. Они отправятся в Ноймар, я разрешил графу Литенкетте прислать вербовщиков.
– Сколько людей осталось без крова? – Можно подумать, она озабочена делами этих крестьян! – Сколько деревень разрушено? Каково состояние дорог и переправ?
– До Лукка все в порядке. Беженцев в городе не будет, этого довольно?
– Нет. Я благодарна графу Литенкетте за помощь. Он сделал то, что должны были сделать вы.
– Я не должен тебе ничего!
– Мне – нет, вы должны Талигу, Алве, герцогу Эпинэ, барону Карвалю, а теперь еще и графу Литенкетте. Можете идти.
– Тебе не удастся… Ты оскорбила не меня… Ты оскорбила отца и Скалы… Ты возьмешь свои слова назад, слышишь? И тогда я уйду… Навсегда.
– Вечером регентский совет. Вы не можете сказать, сколько беженцев примет Ноймаринен, но можете поделиться подслушанным. Кража завещания Эрнани Ракана нуждается в расследовании.
Снова это проклятое слово! «Кража»… Окделл – вор! Окделл!!!
– Ты можешь отправить меня хоть в Занху, я знаю тебе истинную цену… Я не унижусь перед тобой, ты больше надо мной не властна! Ни твои упреки, ни твои просьбы, они больше… ничто! Мне все равно, будешь ты плакать или смеяться… Я не видел, не желал замечать правды, а ты… Ты хотела, чтобы я увидел тебя с Вороном! Ты все подстроила!
– Тогда я хотела и чтобы ты подслушал мой разговор со Штанцлером. Ты еще младше, чем кажешься. Пойди и успокойся, а заодно расспроси эра Августа о том, чего не понял.
– Катари, я требую ответа. Или… Или я… – Эта дрянь не могла знать, что он стоит за дверью, тогда она тоже не знала, но это не оправданье! – Катари, я требую объяснений!
2
Сколько у него времени? Ровно столько, сколько нужно, чтобы добежать до двери, убедиться, что она заперта, и пойти в обход. Или звонок ведет в Парадную приемную? Тогда нет даже этого.
– Ты лгала… Ты звала, ты обещала, но ты не любила!
– Не любила и не обещала. Я сказала тебе об этом в Нохе, я это повторю. Ты живешь, словно… в яйце. Изнутри оно золотое, а что снаружи, ты не видишь. Твоя сказка позволяет тебе все, в ней нет ничего, кроме тебя, но ты цел, потому что тебя защищает скорлупа. Если б не Робер с Карвалем и не Алва, ты не был бы в Багерлее только потому, что лежал бы в могиле.
– Не учи меня, слышишь! Ты… Это ты неблагодарная, тебе нравилось спать с Вороном, а ты… Ты лгала и про него… Он еще узнает, узнает все…
– Он и так знает. Если ты в самом деле хочешь драться с Алвой… драться так, чтоб он не щадил, найди его и спроси. Колиньяр спросил. И Феншо…
– Мне не нужно спрашивать. Я все помню… Про сапоги… Стол в кабинете Штанцлера, твоя младшая дочь… Это было? Или ты откажешься? Может, ты и этого не говорила?!
– Узнай у Штанцлера. Ты ему веришь, ты привел его в дом Алвы, ты прибежал за ним сюда, пусть он тебе и отвечает… С кем бы ты ни говорил, что бы ты ни слышал, ты бежишь к Штанцлеру и доносишь. И хочешь доверия?
– Окделлы не доносят и не бегают. Ни за кем! И никогда… Я верил… Верил другу отца, но спасал тебя! Знал, что меня ждет, но я сделал это!..
– И что тебя ждало? Лошадь, деньги и свобода… Для яйца это в самом деле страшно, ему нужно лукошко.
– Меня ждал выбор между ядом и сталью. Алва приказал мне умереть, но мы забыли гальтарский обычай, даже Повелители. Это меня спасло, но это не повод обвинять меня! Это не повод…
– Создатель, какая чушь…
– Чушь! Для тебя, может, и чушь…
– Для всех, кто знает Алву. Смешно, ты был с ним рядом едва ли не больше всех и так ничего и не понял. Рокэ не держит чужих вещей и не желает помнить о подлости. Он вышвырнул отравителя и избавился от его вещей. Даже от лошади… Именно поэтому ты ничем не рискуешь, сидя в его доме. Он туда не вернется, тем более что ему придется жить во дворце.
Лучше б она его ударила, лучше б Робер не стрелял, пусть бы взбесившийся мориск… У нее на глазах…
– Не смей меня учить! Мне от тебя ничего не нужно. И ты не нужна… Люби, кого хочешь, отдавайся, кому хочешь… Ворон прав, в этом мире хватает роскошных яблок…
– Хватит!
3
Она бы ушла, и Дик ничего бы не смог сделать. Она бы ушла, если б не запертая дверь – золоченый засов сидел слишком плотно для нежных рук. Катарина обернулась, свет из окна окатил ее с ног до головы серебристой волной. Она стояла так же, как святая Октавия в домашнем храме… Девочка с широко распахнутыми глазами и светлой косой… Брюхатая шлюха… Чем бессовестней и наглее шлюха, тем больше она походит на святую.
– Открой, – велела Катари, но Ричард сумел остаться на месте, хотя голос… Этот голос все еще имел над ним власть. Королева сжала губы, нежное лицо стало жестким и взрослым. Она больше не смотрела на Ричарда, не приказывала и тем более не просила. Отодвинуть засов она тоже не пыталась. Женщина просто повернулась к двери в кабинет. Не выйдет. Ричард заступил путь, понимая, что сейчас или никогда, но Катарина прошла мимо, словно в будуаре никого не было. Вернулась в кресло, потянулась за томиком Веннена. Королева Талига и мать наследника. Предательница. Шлюха. Все еще любимая. Несмотря ни на что!
– Катари! – крикнул Ричард. – Катарина!
Узкая рука спокойно переворачивает страницу. Королева читает.
– Катарина!
– Вы еще здесь?
Выход через Весенний садик открыт. Отодвинуть засов и уйти. Сбежать?! Выказать себя не только глупцом, но и трусом?
– Ваше величество?
Россыпь бликов от хрустального шара, уже знакомый сквознячок. Святой Алан, почему засов лишь со стороны кабинета?! Дрюс-Карлион прикрывает за собой дверь, выплывает на середину будуара, приседает в реверансе. Куриная шея, покатые плечи, прическа с янтарными гребнями. Она одна! Одна! И так задержалась…
– Можете идти, сударь. Розалин, проводите герцога Окделла и позовите брата Анджело.
Сейчас или никогда! Святая или закатная тварь, она будет принадлежать Скалам. Королей и женщин нужно держать в строгости… Катари мало любви, ей нужна сила, она ее увидит. Сейчас и здесь…
Со спины. Обхватить рукой тощую шею, рывком прижать фрейлину к груди, приставить к горлу кинжал.
– Мы не договорили, ваше величество. Эта женщина сейчас умрет. Потом умрете вы и ваш ребенок… Последний Оллар, если вы хотя бы раз были честны.
– В-в-в-ва-а-а-а-а… – то ли шипит, то ли шепчет отвратительное костлявое создание; голова и плечи Дрюс-Карлион в пудре, как в муке, – …ш-ш-ш-ш-е… в-в-ве…
