Евгений Щепетнов - Нищий
За то короткое время, что я жил и учился у старика, я очень привязался к нему — мне нравились его грубоватый, «неэльфовский» юмор и его прямота, его практичность и порядочность, без розовых соплей и высоких фраз. Он даже чем-то напоминал мне Бабакана, по которому, честно говоря, я сильно скучал.
Немного удивляло меня то, что ни разу ко мне не пришли мои эльфы-товарищи Алдан и Виардон. Как оказалось, Аранна уговорила их не приходить сюда, чтобы не засветиться дружбой со мной. Если вдруг мне придется бежать — они так скорее смогут мне помочь, так как за всеми, кто дружил со мной, будут следить. Вообще у меня появилось чувство, что за нами уже стали приглядывать, после того как приходила эта делегация из Белого листа. Я сообщил о своих догадках Шаланнару и Аранне, но они сказали, что не заметили ничего подозрительного. Однако я им не поверил. Это чувство опасности меня никогда не обманывало.
Ночь прошла спокойно, хоть и под негласным наблюдением, как мне казалось.
Последний день, перед тем как мне идти на суд, мы провели в изучении заклинаний защиты. Вот где был простор для импровизации: защищаться можно было и активными действиями типа отбивания стрел воздушным тараном, и пассивными — при помощи заклинаний, которые помогали уберечься от объектов, создавая вокруг тела защитный кокон. Для этого требовалось уплотнять воздух, делая из него что-то вроде непробиваемого яйца, обеспечивающего энергетическую защиту — от всевозможных фаерболов и молний. Оно, как мне думалось, было чем-то вроде силового поля, природа которого мне была неясна — впрочем, как и самим создателям заклинания.
У всех этих защит имелся один, но гигантский недостаток — они были статичны. То есть привязаны к одному месту: можно было колдовать как бы внутри них, но они не пропускали наружу твою магию, так же как не допускали к тебе чужую. Например, в тебя со всех рук палит маг, пуская молнии, но они не проходят сквозь защиту. Однако и ты, если пальнешь молнией, ничего не добьешься — она просто стечет по твоему полю и уйдет в землю. Защиты обычно хватало на несколько часов, и враги могли в этом случае просто рассесться вокруг, как стая голодных волков, и ждать, когда ты свалишься им в зубы, а также в этом «коконе» можно было просто умереть от голода и жажды — врагу надо было для этого просто запастись терпением.
Я заявил Шаланнару о том, что считаю такую защиту идиотской, но он сказал, разведя руками, что вообще-то эта защита предназначена для того, чтобы укрыть стационарный объект — дом, например, а для бегущего человека никто ничего такого не придумал, и, возможно, нечто подобное изобрести нельзя.
Что же касается упомянутых молний и фаерболов, то огненные шары я и так умел делать, проку от них было не шибко много, а вот молнии… Ну выучил я несколько заклинаний для создания молний — эффект такой же, как от фаерболов — прибить кого-нибудь можно, но можно и не прибить. Объект в состоянии уклониться или же, в конце концов, просто заземлиться. Гораздо эффективнее засветить ему булыжником по голове.
Не исключено, что это только у эльфа арсенал боевых заклинаний был так скуден — все-таки он собирал знания для решения практических задач: лечения, выращивания растений, улучшения погоды, — зачем ему страшные боевые заклинания?
Весь день я учился создавать так называемые пузыри — энергетические, воздушные, еще какие-то… Черт знает, что там были за пузыри, но они радужно переливались, и внутри них ничего не было слышно. Шаланнар пытался пробить их молниями и фаерболами, правда, они у него выходили дохлые, какие-то ущербные и тусклые. Аранна тоже, радостно визжа, швыряла в меня булыжниками, с восторгом реагируя на каждое попадание, отбитое магической защитой.
Шаланнар по поводу дохлости своих боевых шаров и молний смущенно пояснил, что это не его профиль и за такими умениями надо обращаться в имперскую академию магии, вот там магов учат сжигать людей и бить их молниями, а он простой эльфийский целитель.
Заметив, что слова насчет простоты этого целителя вызвали у меня саркастическую ухмылку, он махнул рукой и предложил мне не хихикать над старым больным человеком, а втиснуть в мою голову как можно больше свитков, не только по магии, а и по различным дисциплинам, пригодным для светской жизни. Дескать, пригодятся, а то так и помру невоспитанным неучем, не знающим, с какой ноги надо начать танец в королевском дворце. Это привело Аранну в неописуемый восторг, и она так хохотала, что я испугался, уж не истерика ли это, не пора ли ей нахлопать по красивым щекам.
Мне так не хотелось идти на суд, так было тошно, аж тоска брала. Мне нравилось жить у старика, нравилось учиться магии и каждый день открывать для себя все новые и новые возможности. Но делать было нечего — как ни крути, а разбирательства не избежать. Как известно, ожидание смерти хуже самой смерти.
И вот ясным светлым утром мы с Аранной отправились по тропе, ведущей к поселению Белого листа. Мы тепло простились со стариком. Я обнял его и крепко прижал к себе — возможно, мы больше и не увидимся, хотя я надеялся на обратное. Умом я понимал, что все это дерьмо, а то, что случилось со мной, без последствий не останется в любом случае, но, как у каждого человека, в глубине души у меня таился ма-а-аленький червячок надежды: а вдруг все рассосется, вдруг все кончится хорошо — эльфы выслушают нас, разберутся и оправдают меня…
Напоследок Шаланнар прошептал мне слова, отпирающие дверь хранилища, — на всякий случай, вдруг с ним что-то случится, ведь он был совсем не молод, а еще он подарил мне второй мнемонизатор со словами:
— Мне он уже не нужен. Что хотел, я уже запомнил, моя голова больше не вместит лишних знаний, возьми его себе, пригодится.
Я попытался выковырять и отдать ему один из моих ардаманов, но он категорически отказался, сказав, что мне они нужнее и в случае чего я смогу их дорого продать и безбедно жить, даже с такой сумасбродкой и мотовкой, как эта пигалица, — и указал на Аранну.
Девушка долго шипела и плевалась за спиной, но в конце концов отошла и сменила гнев на милость — она все-таки была неглупа и понимала, что старик просто подтрунивает над ней, забавляясь ее возмущением, как реакций маленького ребенка.
Я так и не узнал, сколько лет Шаланнару. Он отказался говорить, заявив, что это не мое дело. Я подозревал, что ему очень, очень много лет, по земным меркам. Впрочем, какая разница? Главное, что есть вот такой Шаланнар, и спасибо Богу, что он мне встретился на моем жизненном пути.
Как-то я задумался: а ведь я везунчик на самом деле — мне такие замечательные существа — хотел сказать, люди — встречались, когда приходилось туго. Найти таких друзей, все равно что найти сокровище.
