Ксения Чайкова - Теневые игры
Кажется, он так и не понял, что произошло. Я просто вылетела в коридор, крепко приложив отреченного распахнутой во всю ширь створкой, схватила его за грудки и втащила в комнату, заодно аккуратно прикрыв дверь – хозяевам и прочим постояльцам совершенно не обязательно видеть, что сейчас будет происходить в нашем скромном обиталище.
– Торин, просыпайся! У нас гости!
Графеныш подскочил, будто что-то кольнуло его пониже спины, и, путаясь в одеяле, ринулся мне на подмогу. Впрочем, от его помощи вреда всегда было больше, чем пользы, поэтому я без церемоний отпихнула своего неуравновешенного клиента в сторону и, памятуя, каков Зверюга в ярости, быстро обмотала своего пленника изрядным куском припасенной заранее веревки. Хитрый узел, затянутый в конце концов в него на животе, дабы не извернулся и зубами не дернул, с первого раза даже мечом невозможно было разрубить. После свершения сих нехитрых действий я отступила от пойманного парня и плюхнулась на стул, с удовлетворением любуясь на дело рук своих:
– Ну здравствуй, красавчик. Вот и свиделись, как говорится. Не забыл еще меня?
Зверюга вместо ответа злобно плюнул в меня, но не попал.
– Ай-ай-ай, как нехорошо! Как некультурно! – от души огорчилась я,- Теперь вот бедной горничной придется пол отмывать! Нельзя же с такой безответственностью относиться к результатам чужого груда!
Торин, от греха подальше отгородившийся от пленника мной, ухватился за спинку стула, заодно придерживая и мои плечи, и засопел удивленно и даже негодующе. Похоже, он просто не понимал, как можно так спокойно вести воспитательные беседы с предателем. Но почему бы и не позволить себе маленькое удовольствие поболтать с умным и находчивым человеком, коим, без сомнения, является наш бывший сопровождающий?
– Что тебе нужно, наемница?
Резко встав, я высунулась в окно и интенсивно замахала руками, словно разгоняя мух. Потом вернулась на свой пост, а в проем вслед за мной аккуратно протиснулся правильно понявший мой знак и соскользнувший с крыши сарая Вэррэн.
– Узнаешь? – благожелательно поинтересовалась я, простирая руку к альму. Тот вразвалку подошел к Зверюге, провел многоопытными руками по телу нашего пленника и извлек из потайных ножен очаровательный кинжальчик с костяной ручкой, из кармана рубашки – бритву и несколько веревочек, а из кармана штанов – глухо позвякивающий медью кошелек.
– Замечательно! – Вэррэн обменялся со мной улыбками и хозяйственно сунул кинжал себе за пояс. Правильно, пригодится еще, зачем же добром зря разбрасываться? Прочие вещи, изъятые при обыске, нечеловек уложил на прикроватный столик, явно еще не определившись с их судьбой.
Зверюга и без моего деловитого вопроса явно узнал альма, налился жутким синим колером и дернулся так, что упал на иол лицом вперед.
– Как же ты так неловко? – от души посочувствовала я, присаживаясь на корточки рядом с отреченным. Ага, неловко, как же! Зверюга извернулся и смог перекатиться на бок. Я заметила, как раз за разом напрягаются и расслабляются мышцы его рук. Завяжи я узел на запястьях – и он бы наверняка не выдержал, ослаб, а то и вообще развязался. Ловкий мальчик, очень ловкий и сообразительный, такого недооценивать ни в коем случае нельзя…
– Можешь не трудиться, веревки крепкие и стянуты на совесть.- Я вновь переместилась на свой стул, рассеянно погладила тут же влезшую на колени Тьму и уставилась на Зверюгу внимательным судейским взглядом, от которого тот невольно вздрогнул и поежился, словно ужас в компании со своей верной подругой паникой на пару прогулялись по его хребту мягкими ледяными лапками.- Знаешь, как мы поступим? Давай ты отдашь мне все деньги, которые получил от родственников Вэррэна, и я позволю твоей душе отойти во Мрак вековечный без страданий и лишней боли. Я храна, убийства и издевательства не доставляют мне никакой радости.
– А если нет? – Зверюга, судя по бегающим глазам, явно не был в восторге от моего щедрого предложения, но ничего другого, устраивающего обе стороны, придумать не мог и потому терзался сомнениями и недоверием. Зря, он находился не в том положении, чтобы выбирать или диктовать свои условия.
– Издевательства мне не доставляют никакой радости,- равнодушно повторила я.- Но ведь не везде же искать собственное удовольствие!
– Да я… Я же сейчас кричать начну! – сообразил отреченный, прожигая меня ненавидящим взглядом. Надо же, а ведь во время поездки в Меритаун мы, можно сказать, почти подружились, едва ли не под одним одеялом спали… Видимо, про это говорится: скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто тебя предаст.
Видя, что я нисколько не внечатлилась, Зверюга слегка взвизгнул и вопросительно уставился на нашу честную компанию в ожидании реакции.
– Кричи! – любезно согласилась я,- Я тоже охотно покричу в унисон с тобой. А когда набежит народ, я со слезами на глазах и трагичностью в голосе расскажу, как ты ворвался в мою комнату и напал на беззащитную девушку. И только своевременное вмешательство милорда Торина и милорда Вэррэна, не растерявшихся и повязавших незваного визитера, спасло меня от твоих грязных домогательств.
– А между прочим, это хорошая идея! – оживился альм.- Здесь за попытку изнасилования очень серьезное наказание полагается, вплоть до казни. Сдадим этого тлаххат илль влатэ властям и не будем руки марать.
– Вот и славно,- мило улыбнулась я.- Торин, начинай!
Графенок, поняв, что от него требуется, просиял, как начищенный медяк, и негромко, на пробу, проверещал:
– Жители славной Кларрейды! Бегите все сюда! Посмотрите! Я поймал насильника!
Услыхав восторженные крики Торина, отреченный побелел как полотно и промычал нечто невнятное, протестующее и возмущенное. Идея сдать его властям самому Зверюге явно не понравилась. Понимаю. Кому охота угодить в застенки вроде каленарских, а потом близко познакомиться с щипцами, клещами, тисками и прочим пыточным инструментом?
– Погоди с воплями, Торин! Кажется, наш гость хочет что-то сказать,- Я вновь присела на корточки около своей жертвы и дружелюбно вгляделась в полыхающие бешенством глаза. А хорош, паршивец, ох как хорош! Картинка просто, влюбилась бы, да сердце уже занято.
Упавшие иссиня-черные пряди закрывали лицо, я отвела их в сторону и увидела, что Зверюга улыбается. Вот это мне не понравилось совершенно. И дело даже не в том, что отреченному больше шел легкий флер философской грусти и меланхолии, а не выражение положительных эмоций. Просто ни с того ни с сего подобным донельзя гадостным и поганым образом не улыбаются.
– Ты просчиталась, наемница,- почти нежно сообщил мне парень, а потом заорал так, что у меня в ушах заложило. Я как была на корточках, так и отпрянула спиной вперед, наткнулась на стул, с грохотом, почти неслышным в Зверюгином вое, свалила его и поспешила вскочить на ноги, пока не натворила больших бед.
Торин с визгом отпрыгнул и присел, как в окопе, за кроватью, словно надеялся найти у нее защиту. Вэррэн, наоборот, дернулся к нашему пленнику, но опоздал. По-видимому, такой дикий крик служил каким-то сигналом: в комнату, буквально снеся двери, ворвались пятеро мужчин самой неприятной и подозрительной наружности, одним своим агрессивным внешним видом сразу же отметающие малейшее желание знакомиться с ними и выяснять причины столь наглого и решительного вторжения.
Я выдернула из-под платья верную тайтру, с которой после памятных меритаунских событий не расставалась никогда, не примериваясь, хлестнула ею в воздухе, отпугнув визитеров, и употребила выгаданное время себе на пользу: спиной вперед попятилась к кровати, аккуратно подпихивая Торина в угол, дабы он, упаси хранители Сенаторны, не вздумал ввязаться в свалку, которая тут сейчас, без сомнения, начнется.
Вэррэн, оглянувшись и оценив расстановку сил, грациозно попятился, потом легко перескочил через кровать и оказался прямо передо мной. Я придержала разбег тайтры, но хвостатый и не подумал скромно отойти в сторонку и освободить мне место для маневра – так и стоял, заслоняя меня своей спиной, приготовив к обороне тот самый кинжал, который изъял у Зверюги несколько минут назад.
– Отойди! – возмущенно потребовала я, пытаясь дернуться мыслями в две стороны сразу – пробудить к жизни брошку-паучка и подозвать к себе чрезмерно вдохновившуюся предстоящей дракой Тьму. С первым я с непривычки не слишком преуспела, зато демон послушно опустилась на плечо, но не ко мне, а сразу к Торину, дабы в случае необходимости защитить несносного аристократенка.
– Молчи уж! – так же злобно прошипел в ответ на мои претензии Вэррэн, и я вдруг ни с того ни с сего подумала, что его брат никогда не заслонял меня собой. Да, целовал, да, таскал мои сумки, да, подавал руку. А чтобы так, перед лицом опасности, почти безоружным закрыть меня собой,- нет, такого не было.
