Лэйна Джеймс - Хранитель меча
— Дэви, — позвал король и замолчал, ожидая, пока герцог приблизится.
— Да, милорд?
— Я не смел надеяться, что когда-нибудь у меня снова будет столь достойный герцог Госнийский, мой верный друг и надежный боевой товарищ. Твоя беззаветная преданность заслуживает награды.
— Нет, сир. Служить Рыжему Королю — само по себе награда для Госни.
— Боюсь, что так оно и получится. Кингслэйер сгинул, но король-маг все еще правит. Все тот же король, который разорил свое королевство и истребил половину соседних. История проклянет меня, как прокляла Орима.
— Никогда, — упрямо возразил Дэви.
— Думаешь, нет? — Гэйлон неуверенно улыбнулся: — У меня на службе всегда будет немало опасностей. Ты можешь отказаться и вернуться к спокойной жизни хозяина постоялого двора.
Заметив упрямую морщину на лбу герцога, Гэйлон снова улыбнулся:
— Вместе мы сумеем отыскать способ создать новое, крепкое государство на развалинах старого… но это будет не сегодня. Начнем завтра, а сегодня отдохнем. Итак, лорд Госни, ложитесь в постель и спите спокойно.
— Слушаюсь, милорд, — Дэви вежливо поклонился сначала Гэйлону, потом
Джессмин. — Миледи.
Джессмин потянулась к нему и схватила юношу за руку.
— Спасибо за то, что вы сумели защитить своего господина… и за то, что вы вернули его мне.
Дэви молча опустил глаза. Несколько трудных месяцев оставили на нем свой отпечаток, но не столь глубокий, как война. На лице его появилась печаль, которой не суждено было никогда изгладиться с его юношеских черт. В зеленых глазах, чудесным образом исцеленных совсем недавно, затаилась боль, и хотя тонкие губы улыбались Джессмин, королева молча оплакала смешливого, озорного мальчугана, который появился на пороге замка предыдущей зимой.
Между тем герцог отвесил им еще один грациозный поклон и повернулся к дверям. Джессмин смотрела ему вслед. Юноша держался прямо, не сутулился, несмотря на очевидную усталость. Затем королева повернулась к Гэйлону и увидела, что король снова помрачнел.
— Не думайте об этом, мой господин, — попросила Джессмин и ласково погладила Гэйлона по лбу. — Сделай, как говорила Миск. Пусть прошлое проходит.
— Если бы ты видела его глаза, ты поняла бы, почему я не могу забыть прошлого.
— Чьи глаза?
— Арлина. Он знал, что я должен применить Кингслэйер и что это означает его смерть. Он понимал меня лучше других… — Гэйлон скрипнул зубами. — Именно Арлин помог мне решиться закончить войну во что бы то ни стало, любой ценой, но я уверен, что в самый последний момент видел надежду в его глазах. Вопреки всему он хотел жить. Он хотел, чтобы я спас его.
В уголках глаз Гэйлона появились две слезинки. Очень медленно они поползли вниз по щекам, оставляя мокрый след.
— Он верил в меня, а я не оправдал его последней надежды.
Горе короля доставляло Джессмин жестокие страдания. Она хотела заговорить, но некоторое время не могла справиться со своим голосом.
Наконец судорога отпустила горло, и Джессмин сказала:
— Мой лорд, не думайте об этом. Прошу вас.
— А что я сделал с тобой, Джесс? Твои родители погибли от моей руки, вся твоя семья уничтожена. Стоит мне закрыть глаза, и я снова вижу море огня, растекающегося по равнине. Пылает Занкос, и я снова слышу крики детей, которые горят заживо в домах… — Гэйлон заговорил гневно, почти яростно: — Я все еще вижу Арлина и Ринна. Их плоть плавится и горит…
— Прекрати! — воскликнула Джессмин. — Если твоя боль станет слабее от того, что ты посвятишь меня в свои воспоминания и чувства, то я с радостью выслушаю тебя. Но я советую тебе подумать не о том, что ты потерял, а о том, что у тебя осталось!
Королева схватила его руки и с силой прижала к своему животу.
— У тебя есть сын, есть жена, есть твое королевство, хотя и небольшое.
У тебя есть Дэви и Мартен, которые тоже сильно страдали во время войны, но которые по-прежнему сильно тебя любят. Они не винят тебя в том, что случилось. Ты только что сказал герцогу, что построишь новый Виннамир на развалинах старого. Так прекрати же обвинять себя и займись этим важным делом.
Гэйлон закрыл глаза.
— Разве может это быть так просто?
— Нет, муж мой. Для тебя никогда и ничего не будет просто, — Джессмин погладила его по щеке. — Но когда печаль и горе станут слишком тяжелыми, чтобы нести их в одиночку, позволь мне разделить с тобой это бремя.
Она наклонилась ближе и прошептала:
— Когда ты вернулся, я поцеловала тебя, как и обещала. Но я сомневаюсь, что ты это помнишь… Так позволь мне напомнить тебе еще раз…
Сначала губы Гэйлона оставались неподатливыми и холодными, но затем он ответил на ее поцелуй, а его пальцы внезапно коснулись щеки Джессмин.
— Любовь моя, — прошептал король. — Обними меня.
Джессмин с радостью обняла его и прижала к себе, стараясь заставить Гэйлона хотя бы на время позабыть о боли. Нет, ничто больше не окажется простым для Рыжего Короля и для его королевы. Джессмин знала почти наверняка, что несчастья будут преследовать их на протяжение всей жизни, а счастье будет, напротив, бежать от них. Вряд ли это имело какое-то значение. Она сможет вынести все, что угодно, лишь бы они были вместе.
ЭПИЛОГ
Долина Нижнего Вейлса использовалась как кладбище воинов на протяжении столетий, так было и теперь. Братские могилы были вырыты прямо в полях, чтобы тела убитых солдат могли питать урожаи, которые когда-то питали их самих. Те, кто остался в живых, могли высечь имена любимых товарищей на каменных изгородях, служивших границами полей, и Мартен, вернувшись в долину, добавил к многочисленным надписям имена Арлина, Ринна и Керила.
Между тем времена года сменяли друг друга так, словно ничего не произошло, и за летом пришла осень, а за осенью наступила зима. В холодных стенах Каслкипа королева Виннамира родила крошечного рыжего мальчика. Младенца назвали Тейн в честь прадеда нынешнего короля, и Гэйлон бесконечно радовался новому члену своей семьи. Его тоска в основном прошла, но воспоминания о погибших друзьях все еще мучили его. Несмотря на частые приступы хандры, король сумел воодушевить свой народ, и вместе они принялись восстанавливать Виннамир из руин войны.
А на высоком, поросшем травой холме на побережье Западного моря, лежал в руинах Сьюардский замок, разрушенный какой-то могучей силой, которая оставила глубокую выжженную дыру в том месте, где стояло жилище Сезрана. Только рыбаки из ближайшей деревни видели, как летней ночью медленно поднимался в небо огромный огненный шар. Из него вдруг брызнули в разные стороны разноцветные острые лучи, и шар метнулся ввысь с огромной скоростью. Вскоре он превратился лишь в крошечное пятнышко света, которое тут же затерялось среди множества ярких звезд.
