Дин Андерссон - Жажда мести
— Нет, — запротестовала Ялна. — Я хотела сказать, но тогда это было не главное. Я… должна была рассказать тебе.
— Да, ты должна была.
— Я должен был сам рассказать, — вмешался в разговор Тирульф, — но Ялна права, просто удобного момента не представилось. После того как мне улыбнулась удача, и я вновь нашел Ялну, я уже не мог с ней расстаться. А ты, Песнь Крови, прогнала бы меня, но она бы тебя не бросила… Ради меня…
Песнь Крови посмотрела на мужчину, на женщину:
— Ты здорово помог нам, Тирульф. За это все я благодарна тебе. Но за то, что ты помог Тёкк похитить мою дочь, прощения не жди. Ялна, если я решу, что ему нет места в наших рядах, ты останешься с нами или уйдешь с ним?
Ялна прижала руку к груди, попыталась было крикнуть, что у нее и в мыслях нет бросать Песнь Крови и ее соратников, но что-то помешало ей. Она глянула на Тирульфа, затем на Песнь Крови, потом снова на Тирульфа.
— Я… не знаю.
— Я не настаиваю на немедленном ответе, — кивнула Песнь Крови. — Когда решишь, скажешь.
— Я бы много чего могла сказать по поводу этого странного решения, — заявила Гутрун. Она никак не могла успокоиться.
— Я тоже, — присоединилась к ней Хальд. — Кровь Норды не будет знать покоя, пока этот не ляжет в могилу, как его дружки.
— Что ж, — заявил Тирульф. — Раз такое дело, я уйду.
Он долго смотрел на Ялну, пока та не отвела глаза в сторону.
Песнь Крови повернулась и, пройдя вдоль стойл, вышла во внутренний двор. Все последовали за ней, кроме Ульфхильды, задержавшейся в конюшне, чтобы обрести человеческий облик. Как только превращение закончилось, она поспешила вслед за Песнью Крови.
— Теперь куда собираешься, Разорвавшая Петлю? — спросила она, догнав воительницу.
— Прими мою благодарность за помощь, Ульфхильда. Ты слышала, что сказала Гутрун по поводу моего сына, упрятанного в Нифльхейме. Если Хель однажды удалось возродить его плоть, она еще раз повторит это колдовство. Мне известно, кем в таком случае станет Локит. Он возглавит всадников Смерти. Я обязана остановить его и вернуть туда, откуда он вышел с помощью магии — в могилу. Отправлюсь на север, — к границам Нифльхейма и буду там ждать.
— Твои сражения — наши сражения, Черная Волчица, — торжественно заявила Ульфхильда. — Мы не оставим тебя в походе на север.
Песнь Крови отрицательно покачала головой, попыталась возразить, однако Ульфхильда рассмеялась и быстро сказала:
— Как же ты любишь протестовать, сестра по оружию. Я сказала — мы пойдем с тобой.
Чуть позже засмеялась и Песнь Крови:
— Еще раз благодарю, Ульфхильда, за все, что ты и твои люди сделали. Я скорблю о смерти Харбарда, понимая, насколько велика для тебя эта потеря.
На мгновение ей припомнился Эрик, затем она удивилась, что нет Гримнира. Где он прячется?
— Харбард, — гордо ответила предводительница ульфбьернов, — сейчас пирует с Одином. Он пал достойно, сразив ётуна. Мы навсегда запомним его как супруга Ульфхильды, Победителя проклятого Вафтруднира.
Над замком разошлись облака, засияло солнце. Заискрился залитый кровью снег под ногами.
Вельгерт и Торфинн стояли возле закрытых ворот, держа на руках Тору и Ингвара.
— Вы знаете, где мы нашли их? — в один голос произнесли супруги. — Они катались на спине медведя.
Песнь Крови усмехнулась:
— Оборотням было сказано, что необходимо отыскать двух маленьких, но очень храбрых несмышленышей и в случае опасности защитить их.
Она обняла друзей, затем похлопала Торфинна по плечу.
В этот момент во внутреннем дворе замка появился Гримнир. Он шагал, вытирая кровь и пот с лица. Дышал он тяжело, видно было, что последние минуты боя дались ему нелегко. В руке он нес что-то бесформенное, большое.
Песнь Крови поспешила к нему, на какое-то мгновение засмущалась, потом, потянувшись и встав на носки, горячо обняла его и поцеловала.
— Ты жив, — выдохнула она. — Хвала Одину, ты жив!..
— Да уж! — воскликнул рыжебородый великан. — Хвала Одину, ты тоже жива. А вот Ковне не повезло.
Он показал то, что тащил с собой и бросил к ногам воительницы. Округлый предмет перекатился несколько раз, в ясное небо уставились пустые глаза Ковны. Вообще-то взгляд у мертвых очей был не так пуст, как это могло показаться. В них еще стыл ужас.
— Разве солдаты Ковны могут сравниться с ульфбьернами, — презрительно выговорил он, — а Ковна со мной.
Тем временем воины-оборотни начали принимать человеческий облик. Они удалялись в уединенное место и там кувыркались через голову, после чего шерсть на их телах облезала, хребет выпрямлялся, клыки укорачивались.
Другие все еще рыскали по замку в поисках солдат Ковны и слуг Тёкк. Пронзительный вопль обозначал каждую находку. Пятеро ульфбьернов в шкурах медведей старались открыть замыкавшее ворота бревно. Стоя на задних лапах, они пытались сдвинуть запор, однако ничего не получалось.
— Слишком сильна магия Тёкк, — определила Хальд. — Вот почему не удается открыть ворота. Но магия Фрейи еще сильнее. Скажите им, чтобы они отошли от ворот.
— Нет, — Гутрун положила руку на плечо подруги. — Если ты попытаешься воспользоваться магией Фрейи, ты умрешь. Нужны совсем другие заклинания. Здесь есть невидимые демоны, созданные Тёкк. Они и удерживают бревно. Им надо приказать вернуться в Нифльхейм, тогда можно будет легко распахнуть створки, но силе Фрейи они не подчинятся.
Хальд удивленно посмотрела на подругу.
«Выходит, темная сила, что зрела в ней, все-таки проснулась. — Хальд даже вздрогнула от этой мысли, затем молча рукой отодвинула Гутрун. — Мне потребуется вся моя сила, все искусство, чтобы сломить сопротивление магии Тьмы. Клянусь Фрейей, душой погибшей Норды, я должна это сделать».
Она сосредоточилась и начала выговаривать нежные и непонятные слова, чтобы проверить, насколько права была Гутрун.
В следующее мгновение она увидела их, удерживающих ворота, затем повернулась и отошла. На лице проступила болезненная бледность.
— Что она сделала с тобой? — спросила она у подруги.
Гутрун не ответила, сконцентрировала внимание на воротах, закрыла глаза, напрягла волю.
— Прежде, Фрейядис, чем вам удалось ворваться в замок, — вставила слово Вельгерт, — Тёкк успела провести обряд.
— И Гутрун теперь обладает силой служительницы Хель, — добавил Торфинн. — Она расколдовала наши оковы.
«И услышала призыв Хель, обращенный к всаднику Смерти», — вспомнила Песнь Крови. Она, глянув в сторону дочери, не смогла сдержать дрожь.
Между тем Гутрун приказала медведям отойти подальше от ворот и начала вычерчивать руны. В воздухе зазмеился огненный след. Наконец она громко вскрикнула, и огненные буквы погасли.
