Мэл Одом - Черная Дорога
По крыше заскрипели шаги.
Дэррик повернулся, сжимая в кулаке все еще обнаженный меч Хоклина. Хотя он сражался бок о бок с Тарамисом и другими охотниками за демонами, убил Баярда Чолика и Кабраксиса, Дэррик знал, что они по-прежнему не доверяют ему. Его путь не был их путем; он не поскачет на коне в новый рассвет и не станет искать уходящий из гавани корабль, чтобы отправиться на войну с очередным демоном.
Очередной демон. Горький смешок слетел с губ Дэррика. Он еще и с прошлым демоном не покончил. И с теми демонами, которых поселил в нем его отец, – тоже.
По саду шел Тарамис Простолюдин. Мудрец еще не избавился от следов минувшего боя – запекшейся крови, своей и чужой, и копоти, осевшей на оранжевом одеянии. Несмотря на рассвет, к лицу его прилипли упрямые тени, отчего он выглядел в ясном утреннем свете гораздо старше своих лет.
– Я подумал, что ты, может быть, все еще здесь, – сказал мудрец.
– Нет, ты не думал, – ответил Дэррик. – Ты точно знал. Ты же приказал Рамбалу следить за всеми выходами с крыши.
Тарамис помедлил всего мгновение:
– Да, конечно, ты прав.
Дэррик ничего не сказал.
Подойдя к краю крыши, мудрец взглянул вниз. Ветерок играл в складках его оранжевого балахона.
– Многие прихожане никуда не ушли.
Дэррик неохотно присоединился к пожилому человеку и тоже посмотрел вниз. Улицы перед церковью были забиты народом, несмотря на все усилия городской стражи заставить людей проходить. Над полудюжиной догорающих домов вился дымок.
– Они не прекратили верить, – сказал Тарамис.
– Потому что Чолик и Кабраксис давали им то, чего они хотели, – ответил Дэррик.
– Некоторым из них, – поправил Тарамис. – И цена была высока. Но этого оказалось достаточно, чтобы люди стекались сюда, надеясь, что в следующий раз выбраны и наделены милостями будут они. – Он поднял глаза на Дэррика. – То, что делал демон, было ужасно.
Дэррик молчал. Северный ветер был не намного холоднее слов мудреца.
– Городская стража сражается с бродячими бандами прихожан, – продолжил Тарамис. – Многие не верят в ночные события. Они говорят, что Чолик и Пророк Дьен-ап-Стен были убиты лордом Даркуланом из зависти и что никакого демона не существовало.
– Демон ушел, – сказал Дэррик. – Неверие в то, что Кабраксис был демоном, не вернет его обратно.
– Нет, но они хотят отомстить городу за вину, смущение и злость, которые они чувствуют. Если Бромвелу повезет, он потеряет лишь несколько домов и нескольких жителей, прежде чем стражники возьмут ситуацию под контроль.
Дэррик размышлял о собственном темном гневе, который был осадком того, что сделал с ним отец. Теперь он это знал, но знал также и то, что осадок этот неизгладим и останется с ним навечно.
– Говорят, – сказал Тарамис, – что когда человек встречается лицом к лицу с демоном, он узнает себя таким, каким никогда прежде не видел. Ты, Дэррик, встретился с Кабраксисом куда ближе, чем любой из людей, которых я когда-либо знал.
– Ты сражался с демонами и убивал их, – возразил Дэррик.
Тарамис привалился к выступу на крыше и скрестил на груди руки:
– Я никогда не шел за ними в Огненную Преисподнюю, чтобы сделать то, что сделал ты.
– А тебе это было нужно?
– Что ж, если бы потребовалось, я бы пошел, – в голосе мудреца не слышалось колебания, – Но я спрашиваю себя, почему это сделал ты.
– Я не выбирал путь, – заметил Дэррик. – Змея проглотила меня.
– Змея проглотила тебя потому, что Кабраксис считал, что сможет победить тебя на Черной Дороге. И он полагал, что сможет победить Гнев Грозы. А теперь я спрошу тебя: отчего демон так думал?
Дэррик долго хранил молчание, не нарушая тишины, повисшей между ними, но потом понял, что мудрец не собирается никуда уходить.
– Из-за вины, которую я ношу, – произнес он, наконец.
– Из-за твоего друга Мэта?
– И не только, – признался Дэррик. И, не успев даже остановить себя, он рассказал мудрецу о своем отце и о побоях, которые он получал в сарае за лавкой мясника в Дальних Холмах. – Мне потребовалось много времени, чтобы прийти к пониманию, что моя мать была неверна моему отцу и что я не знаю, кто мой настоящий отец.
– А ты когда-нибудь хотел узнать?
– Иногда, – кивнул Дэррик. – Но лишь Свет знает, какие бы беды это повлекло, если бы я все-таки нашел его. А проблем у меня и без того достаточно.
– Кабраксис думал, что может ослабить тебя, снова столкнув с отцовским гневом.
– Ему бы это удалось, если бы не Мэт. Всегда после тех побоев Мэт стоял рядом со мной. И он снова встал рядом на Черной Дороге.
– И помог тебе преодолеть ухищрения Кабраксиса.
– Да. – Дэррик кинул взгляд на мудреца. – Видишь, победа не совсем моя.
Тарамис посмотрел на него.
– Я уничтожил Кабраксиса в Огненной Преисподней, – продолжил Дэррик, – но я принес часть его обратно в наш мир. – Быстрым движением он вогнал Гнев Грозы в одну из садовых клумб. Конечно, любое оружие оказалось бы после этого немыслимого поступка под угрозой – влага покрыла бы его ржавчиной. Но Дэррик знал, что магический меч не пострадает. Он оставил клинок дрожать в земле и протянул руку. – Проклятый демон заразил меня собой.
Рука Дэррика затряслась и начала меняться, потеряв все человеческое и обернувшись каким-то дьявольским придатком.
– Ради Света, – прошептал Тарамис.
– Я убил Баярда Чолика и уничтожил путь Кабраксиса в наш мир, но я сам стал этим путем.
Длинные когти выступали из подушечек пальцев, теперь покрытых зеленовато-черной кожей и шерстью.
– Когда это случилось?
– Когда я был на Черной Дороге, – ответил Дэррик. – Но я скажу тебе еще кое-что. Кабраксис не мертв. Я не знаю, получит ли он еще когда-нибудь другое тело, чтобы существовать в нашем мире, но в Огненной Преисподней он все еще жив. Я то и дело слышу, как он шепчет мне, насмехается надо мной. Он ждет, ждет, когда я сдамся и умру или потеряю контроль над собой и напьюсь и меня не будет заботить, жив я или мертв.
Он потянулся к мечу Хоклина, сомкнул пальцы на рукояти и стал смотреть, как рука снова становится человеческой.
– Меч Хоклина укрепляет тебя, – заметил Тарамис.
– Да, – сказал Дэррик. – И помогает мне оставаться человеком.
– Кабраксис проклял тебя.
Дэррик убрал меч в ножны.
– Врата Кабраксиса из Огненной Преисподней не лежат больше под развалинами города у реки Дьер. Его врата теперь я.
– А если тебя кто-то убьет?
Дэррик покачал головой:
– Я не знаю. Если мое тело будет полностью уничтожено, возможно, Кабраксис уже не сумеет выбраться в наш мир снова. – Он горько ухмыльнулся. – Открыв это тебе, я, похоже, поставил свою жизнь под угрозу.
