Сергей РАТКЕВИЧ - Девять унций смерти
Нахальный юнец, лениво развалившийся в кресле самого Шарца, даже, не поднялся для приветствия.
— Вы простите, что я не встаю, у меня на коленях взведенный арбалет, а это чертовски осложняет жизнь, — сказал он.
«Арбалет, значит».
— Ничего, юноша, если вы прострелите себе ногу, я окажу вам необходимую помощь, — буркнул Шарц, присаживаясь на кривобокий табурет.
— О! Благодарю, вы так любезны, господин Шварцштайн Винтерхальтер! — ехидно откликнулся ледгундский лазутчик.
— На вашем месте я бы аккуратно разрядил арбалет и отложил его в сторону, — наставительно заметил Шарц. — Если вы хотели стрелять, юноша, нужно было делать это сразу. Тогда вы бы застали меня врасплох. У вас был бы шанс. Теперь же всякая внезапность утрачена. Особенно после того, как вы сами мне о своем арбалете поведали. Зачем?
— Я держу арбалет на случай, если вы пожелаете на меня напасть, — ответил ледгундец. — Потому я и сообщил вам о нем. Чтоб вы и не пробовали. Должна же у меня быть хоть какая-то защита от знаменитого подгорного лазутчика?
— У вас нет от меня никакой защиты, юноша, — покачал головой Шарц. — Арбалетную стрелу я легко поймаю рукой и, боюсь, воткну вам ее в горло… или в глаз. Терпеть не могу ловить арбалетные стрелы, руки потом болят зверски. Так что… не доставляйте мне эту неприятность по пустякам — и, быть может, останетесь живы.
Шарц не умел ловить арбалетные стрелы. Вот только ледгундцу этого знать необязательно.
— Хватит дурака валять, — добавил Шарц. — Оба мы прекрасно знаем, что вы пришли попробовать договориться.
— Верно, — с облегчением кивнул лазутчик. — Договориться. Но я все равно подержу арбалет на всякий случай, ладно?
— От моего несогласия что-то изменится? — ехидно прищурился Шарц.
— Нет, но…
— Вот и хватит об этом. Давайте, что там у вас?
— Ну… вам велено передать, что некий могущественный покровитель…
— То есть ледгундская секретная служба, — перевел Шарц.
— Некий могущественный покровитель, — упрямо повторил лазутчик, — готов предоставить свое покровительство и гостеприимство, а также хорошо заплатить за нечто, известное нам обоим.
— У меня и без того несколько могущественных покровителей, — дружелюбно улыбнулся Шарц. — Король Джеральд Олбарийский, лорд-канцлер Роберт де Бофорт, герцог Олдвик… Вы предлагаете сменить нескольких на одного? Да еще и такого сомнительного, как ваша секретная служба? Кстати, жилье у меня тоже имеется, так что ваше пресловутое «гостеприимство» мне и даром не нужно. От всех ваших предложений остается «хорошо заплатить». Хотелось бы уточнить: хорошо — это сколько?
— Очень большая сумма, — сообщил ледгундец. — Причем половина в золоте и драгоценных камнях.
«Это он гнома во мне подкупает!» — хихикнул шут.
— Да? — жадно выдохнул Шарц. — Назовите точные цифры!
— Конкретно — сто тысяч в ледгундской серебряной монете, пять больших сундуков золота и три сундука драгоценных камней.
— Я думал, что имею дело с серьезными людьми, — разочарованно хмыкнул Шарц. — Сто тысяч серебром, пять золотых сундуков, да еще и золото небось с примесью, три сундука драгоценностей бог весть какого качества… и это все?
— А… мало? — ошарашенно выдохнул ледгундец.
— А вы сами-то вполне понимаете, что собираетесь у меня купить за такую ничтожную сумму? — усмехнулся Шарц.
— Тайну, — откликнулся ледгундец. — Тайну, которая и без того была почти нашей. И, кроме того, можно поймать одну арбалетную стрелу, но не десяток. Стоит нам всерьез захотеть вашей гибели, и у нас получится. Подстережем вас где-нибудь в укромном месте и проверим, сколько стрел вы в состоянии поймать. Мне кажется, что это обстоятельство делает наше щедрое предложение несколько весомее, не так ли?
— Нет, — ответил Шарц. — Это не делает ваше скудное предложение весомее. То есть, так бы оно, конечно, и было, если бы фалассцы не дышали вам в затылок. У них тоже арбалеты имеются. Вот только в кого они их разрядят — в меня или в вас? И если все-таки в вас, то кто знает, какие сказочные горы из драгоценных камней предложат они мне? Разумнее выслушать оба предложения и сравнить их между собой, вы не находите? А что касается тайны… Вы покупаете вовсе не тайну. По крайней мере для меня нет никакой тайны в том, чем обернется ваша покупка. Что вы хотите у меня купить, что уговариваете продать…
— Кстати, насколько мне известно, сэр Хьюго, ни король, ни лорд-канцлер вашими покровителями не являются, — перебил ледгундский лазутчик.
— Насколько вам известно, — хмыкнул Шарц. — А насколько вам это известно? У вас что, какая-то особо ценная информация по этому поводу? Так, может, поделитесь? Вдруг я об этом ничего не знаю?
Ледгундский лазутчик промолчал.
— И, юноша, никогда не перебивайте старших, — добавил Шарц, — быть может, когда-нибудь это поможет вам дожить до собственной старости. Ладно. Ни король, ни лорд-канцлер действительно не являются моими покровителями… просто потому, что я никогда у них об этом не просил. Вот и подумайте, так ли уж мне нужно покровительство кого-то там еще, находящегося бог весть где, если я и дома-то не особо этим интересуюсь? У меня, знаете ли, совсем другая профессия…
— Но…
— Опять перебиваете… ох, боюсь, не дожить вам до старости! По сути, вы молодой дурак, которого и послали-то ко мне, потому что убьют, так не жалко. Задумайтесь об этом. Неужто вам и вовсе жить неохота? Так вот, когда вы меня в первый раз прервали, я собирался сказать о том, что вы хотите у меня купить, что уговариваете продать.
Ледгундец вновь открыл было рот, намереваясь что-то сказать, но под ироничным взглядом Шарца смешался и вновь его закрыл. Шарц чуть насмешливо поклонился и продолжил:
— Вы хотите, чтоб я продал вам жизни тех двоих, о которых мы только что говорили. О тех, чьим покровительством я, — так нерасторопно! — не озаботился. Вы покупаете у меня короля Джеральда и лорда-канцлера Роберта де Бофорта. За такие гроши?! Вы в своем уме, господа?!
— Все это очень красиво звучит, сэр Одделл, — вежливо заметил ледгундец, — однако не имеет никакого отношения к действительности. У вас нет никаких доказательств, что мы и в самом деле намерены совершить все эти ужасные злодеяния, что вы нам приписываете. Мы всего лишь хотим выкупить у вас то, что и без того является нашим, что лишь случайно попало в ваши руки. Напротив, это мы должны опасаться. Раз уж вам удалось получить доступ к этой тайне, мы также вправе опасаться за жизнь и здоровье своего монарха и его ближайших сподвижников.
— Вот и опасайтесь, — усмехнулся Шарц. — Опаска — дело хорошее. Быть может, это единственное, что способно заставить таких дураков, как вы, юноша, поступать хоть немного более вменяемо.
