Наталья Игнатова - Врагов выбирай сам
– Артур! Арчи! Вернись! Слышишь меня? Вернись сейчас же!...
– Руку дай, – морщась, попросил Артур.
Стиснул ладонь Альберта так, что маг чуть не вскрикнул. Но руку не отнял. И медленно, трудно старший вернулся-таки назад. Огляделся недоверчиво:
– Я что, опять?
– Второй раз за день. – Альберт смотрел с настоящим, без издевки сочувствием. – Артур, это что такое? Кто к тебе привязался?
– А я думал, мы просто разными дорогами идем, – пробормотал рыцарь. – Уезжать надо. Сегодня же.
– Завтра, – маг помассировал ноющую ладонь, – давай завтра, с утра. Сегодня у нас гости, и вообще.
– Гости?
Ну да, старшему сейчас только гостей не хватало. Ему бы в угол забиться, и чтоб не трогал никто. А еще лучше – в храм на всю ночь.
– Тебе к ним идти не обязательно, – объяснил Альберт, – свои все. Если хочешь, я тоже не пойду, Рыжая и сама управится.
– Я в порядке, – с нарочитой суровостью заявил Артур, – уж гостей-то как-нибудь переживу.
– Ну-ну.
Под очень внимательным взглядом брата Альберт предпочел воздержаться от дальнейших комментариев.
* * *Привет тебе, мой добрый брат,
Привет, мой схимник черный!
Ты помнишь наш давнишний спор
На паперти Сорбонны?
Еще вчера мой горн горел,
Как папский заключенный.
Открой же дверь отступнику,
Приверженец доктрин.
Поверь, не ты один,
Познанья паладин.
Я тоже плавил истину,
Как в колбе андрогин.
Гости действительно были все «свои». Галеш, Карнай, Ирма и Варг – не то чтобы друзья, но с ними можно обходиться без церемоний. Даже с Варгом, хоть и принц.
Ирма стояла у окна, чуть заметно улыбалась каким-то своим мыслям.
Надо же! Сегодня она изволила нарядиться в платье. Светло-серый шелк, перевитая жемчугом сетка на волосах, руки облиты шелковыми перчатками. В неярком вечернем свете Ирма показалась призраком, лишь огромные глаза блеснули, когда она повернулась к Артуру. Чуть кивнула, здороваясь.
Кто же она такая?
В архивах за последние два десятилетия не упоминалось ни об одном благородном семействе, лишившемся дочери. Собственно, если не считать гибели Софии Элиато – наследной принцессы Единой Земли...
Как бы там ни было, обстоятельно покопавшись в архивах, Артур все больше стал склоняться к мысли, что его новая любовь – из дорогих, прекрасно обученных куртизанок. Таких немного было: во всем княжестве Обуда не больше полусотни, а в других и столько не набиралось, и, казалось бы, проследить за каждой из этих женщин не составляло труда. Но так было лишь до определенного момента. Точнее – от определенного момента. Прошлое свое дамы скрывали тщательнее, чем возраст.
Однако дворянка или шлюха – если Ирма, как и собирается, выйдет замуж за Варга, ее происхождение не будет иметь значения. Заклинатель и ведьма – это сила, с которой интуиты будут считаться. А учитывая то, что заклинатель еще и наследует Лихогорье, все складывается как нельзя лучше. Семья герцога издавна руководит дозволенными магами. Семья Лихогорского князя будет руководить интуитами. Если митрополит не предпримет что-нибудь неожиданное, герцог и новоявленный княжич наверняка найдут пути сближения интуитов и ученых и, возможно, будет пересмотрен Кодекс Разумной Полезности... Ошеломленный открывшимися перспективами, Артур, не дойдя до Ирмы, уселся в ближайшее кресло и достал кисет. Набивая трубку, он слушал Галеша и пытался представить, как пойдет жизнь в Долине, когда интуиты, усиленные жемчужиной, под крепкой рукой Варга станут такими же полноправными подданными Его Высочества герцога, как и дозволенные маги.
Но испарилось, будто спирт,
Почтение к сединам.
Не виден божий замысел
Сквозь согнутые спины.
У нас земля различная,
Но Небеса едины.
За пазухой у Господа
На всех довольно мест,
И ты несешь, как крест,
Гностический арест...
«Твой Бог – твоя алхимия...» Артур помотал головой. Песня была древней, написанной задолго до Дня Гнева. И где только Галеш раскапывает этакие диковины? Насчет различной земли и единого Неба сказано хорошо, даже поверить хочется. И ведь верил, пока не вспомнил, чего сам митрополиту наговорил.
Не в Царство Божие ведет старший Пастырь своих овец.
А куда?
И можно ли верить себе, бросая подобные обвинения главе епископской церкви?
Себе или «другому»? Никакой мистики в этих приступах, конечно, нет. Сэр Герман объяснил их давным-давно, еще сто лет назад. Не справляются мозги Артура с нагрузкой: память-то у него и вправду эйдетическая, а голова обычная – рыцарская. И в какой-то момент что-то там, в голове, перестает работать. Сознание отключается. Способность же к анализу какая ни есть, а остается. Вот и рождаются «пророчества».
И сбываются, ясен день. Почему бы им не сбываться, если выводы делаются на основании множества вполне достоверных фактов? Но вот каких фактов?! Кто бы умный объяснил, чем не понравились Артуру столичные храмы?
И кто бы помог увериться в собственной правоте!
Тогда скажи, познавший все -
И видимость, и свойства:
Достоин ли сей мир того,
Чтоб знать его устройство?
Ведь даже разум обречен
На жажду превосходства,
И тягой к Откровению
Mостили Аду путь.
Вместо двух разных дорог, ведущих к одной цели, есть теперь два пути в два разных, очень разных места. Который путь верен? Откуда взялась еретическая убежденность в том, что магия угодна Господу? Разум напоминает, что главный над колдунами и, кстати, предсказателями – тот, кого называют Отцом Лжи. Разум твердит, что схимник-митрополит ближе к Небу, чем рыцарь, на руках которого кровь, и сердце которого равно тяготеет к мирам горнему и дольнему. Разум заставляет задуматься о том, что, пока Артур не появился в Долине, здесь убивали магов, считая их нечистыми. И о том, что Флейтист неспроста сразу проникся к крестоносному рыцарю странным расположением. И об Альберте... точнее, о собственной уверенности в том, что колдуны могут быть спасены.
И снова всплывало в памяти страшное слово «еретик».
«Ересь у вас там была страшная», – обмолвился когда-то сэр Герман, имея в виду монастырь на Ледяном перевале. Давно это было. Артур не понял тогда. Потом, когда начал разбираться в местных обычаях, осознал с изумлением, что Сила отца Лучана, как он ее помнил, Силой вовсе не была. Магом был приор. Еретиком. Отступником. Пусть даже сам и не подозревал об этом.
А ведь именно отец Лучан крестил Артура. И он же когда-то посвятил его в рыцари пред ликом Богородицы, вверил Ее милости, не очень-то надеясь на милосердие Господа. И правда, разве мало у Бога дел, чтобы замечать еще и умирающих младенцев?
