Оксана Панкеева - О пользе проклятий
— Обязательно, — пообещала девушка. — Жак, наверное, очень обрадуется. Но теперь я разгоню к чертям всех его любовниц.
— Да зачем? — улыбнулся Кантор. — Что тебе, жалко? Хоть одну-то оставь. Или ты ревнива, как дон Тенорио?
— Нет, просто они мне на нервы действуют… Но давай об этом не будем.
— Пожалуйста. А о чём?
— Жак сказал, что ты закрыл его собой от стрел, — вдруг сказала Тереза. — Почему? Ты всегда так поступаешь?
— Не совсем… Но в данном случае… Я же был в кольчуге, и не особенно рисковал. А его бы наверняка убили.
— Ты рисковал достаточно сильно. Тебе могли попасть в голову, у них могли быть бронебойные стрелы, да и сам Жак в таком состоянии мог тебя зарубить, не глядя. Ты прекрасно это знал, и всё-таки его прикрыл. Почему?
Кантор пожал плечами.
— Такой вот я ненормальный. Рисковый и отчаянный сверх меры.
— Ты просто не хочешь сказать? Это какая-то тайна?
Женщины! Ведь хрен вас обманешь… Это Жаку можно совать фиалки за уши, и он эти самые уши послушно развешивает, а вы… существа особенные.
— Поклянись, что никому не скажешь, — не выдержал он.
— Христом-богом клянусь. Не скажу.
— Я ему кое-что должен.
— Насколько сильно?
— Максимально сильно. Он меня не помнит, и… я бы предпочёл, чтобы и не вспомнил. А я его узнал. — Кантор вздохнул и тяжело поднялся со скамейки. — Пойдём, пожалуй. А то его высочество, наверное, весь извёлся мыслями о неподобающем… Только не забудь, прошу тебя. Если ты хоть намекнёшь, Жак тут же догадается. А я не хочу. Я и так чуть не засветился.
— Пойдём, — кивнула Тереза и тоже встала. — Я никому не скажу… Диего, а если Жак меня спросит, как я… как это получилось?..
— А ты не говори. Пусть думает, что это естественный результат его усилий… а также магического действия крови дракона. А то ещё огорчится и начнёт переживать — как это так, он два года старался, а тут пришёл какой-то нахал…
Тереза засмеялась.
— А давай Элмара напугаем?
— А как?
— Выйдем и поцелуемся на прощанье.
— Почему на прощанье?
— Потому, что я пойду спать к Жаку. Я ведь тоже спать хочу, если ты помнишь, я сегодня подвиги совершала.
— Подвиги — это конечно, — согласился Кантор и протянул даме руку.
— Смешная сказка, — весело улыбнулся Карлсон, мечтательно уставясь в потолок. Под потолком плавно кружились с дюжину разноцветных шариков, которые создавали в комнате удивительный волшебный свет. — Это поэтому ты меня так назвала? Потому, что я собрался улететь в окно?
— Поэтому, — согласилась Эльвира, лёжа на спине и любуясь светящимися шариками. — Есть ещё некоторое сходство, но не столь существенное.
— Ты просто не знаешь, как я люблю сладкое, — засмеялся он и запустил в полет ещё один шарик. Синий. — Правда, за свою люстру ты можешь не опасаться, на люстрах я не катаюсь.
— Зато ты сидишь на ручках кресел и на спинках стульев, — заметила Эльвира. — Точно, как наш Мафей.
— Я тоже полуэльф, — охотно пояснил Карлсон, дотянулся до шкатулки с сигаретами и в очередной раз развлёк даму добыванием огня из пальцев. — Не знаю, почему, но мне так удобно. То ли у нас центр тяжести в другом месте, то ли вестибулярный аппарат не такой, как у людей…
Он тоже лёг на спину и уставился на хоровод цветных шариков, одновременно приступая к созданию ещё одного.
— Карлсон, а сколько тебе лет на самом деле?
— А что? — безмятежно откликнулся он.
— Тебе на вид от силы двадцать пять, ведёшь ты себя, как подросток, но в постели чувствуется, что ты намного старше.
— А не испугаешься? Вдруг мне уже за двести?
— И ты до сих пор ученик? Шутишь.
— Шучу, — согласился он, катая по ладони зелёный шарик. — Мне тридцать пять, если тебе так интересно. Не так уж и много.
— Серьёзно? Получается, ты даже старше нашего короля?
— Почему «даже»? У вас ещё достаточно молодой король. А выглядеть так, как сейчас, я буду ещё лет десять-пятнадцать… Тебе это все действительно интересно?
— Интересно. Я никогда не имела дела с магами. В особенности с полуэльфами. А почему о тебе никто ничего не знает? Вот наш Мафей — главная достопримечательность двора, и вообще считается, что он единственный полуэльф на свете.
— Это потому, что старик Зиновий — неисправимый скандалист, а Поморье — старомодная и добропорядочная страна, — засмеялся Карлсон и подбросил шарик вверх. — Я узнал о том, что я полуэльф, уже будучи взрослым, и совершенно случайно. Мне рассказал один маг, который присутствовал при моем рождении. Я родился с такими же ушами, как ваш Мафей, и мне их тут же… — он пошевелил пальцами, изображая ножницы, и лукаво посмотрел на Эльвиру.
— Опять шутишь? — подозрительно спросила она. Жак тоже был любителем таких розыгрышей, но его она знала давно и уже научилась определять, когда он шутит. А этот пока ещё был недостаточно изучен, чтобы как-то судить.
— Вовсе нет. Это чистая правда. Мама заплатила бешеные деньги известному хирургу за операцию на новорождённом младенце, чтобы к тому времени, как меня покажут отцу, у меня были маленькие кругленькие ушки, как у всех людей. Покойный папа был ревнив, как дон Тенорио, и если бы супруга преподнесла ему сына от неизвестного эльфа, он бы её точно зарезал.
— А за твои красивые глаза он её не зарезал?
— У моих родителей у обоих были эльфы в родословной, так что глазами вряд ли можно было кого-то удивить. А вот уши бывают только в первом поколении, и это явное доказательство маминой неверности надлежало устранить. Вот так оно делается в Мистралии… впрочем, я на маму не в обиде. От этих ушей я бы имел одни неприятности. Силы они не добавляют, а быть достопримечательностью у меня никогда не было желания. Как ты думаешь, пережил бы я охоту на магов, если бы у меня были эльфийские уши?
Судя по всему, он всё-таки не шутил.
— Карлсон, а почему ты носишь чёлку? — задала она вопрос, который вертелся у неё на языке ещё с тех пор, как у него высохли волосы, и упомянутая чёлка упала на лоб. — Ты же маг? А маги носят косу, если я правильно помню ваши мистралийские причёски?
— Во-первых, как видишь, косу мне заплести не из чего, — засмеялся он. — Разве что крошечную, куцую косичку. Она как раз будет соответствовать моей квалификации. А во-вторых, я ещё немного бард, поэтому ношу чёлку. Чтобы не очень афишировать свои занятия магией. Видишь ли, как-то я попал в очень крупные неприятности, и чтобы выпутаться, мне пришлось поколдовать слишком… как бы тебе сказать… сильно, что ли… Проще говоря, я кастовал пару заклинаний двенадцатого уровня, Силы у меня на это хватило, но по моим умениям мне не следовало замахиваться даже на пятый. И после этого я потерял Силу. Расстроился, конечно, до слёз, но ничего не поделаешь — не ложиться же умирать из-за этого. И я подался в барды, поскольку к этому делу у меня тоже были способности. Я до сих пор иногда пишу стихи… А потом случилось так, что Сила ко мне вернулась.
