Дарья Кузнецова - Ищейка
— Но с чего вы вообще взяли, что имеется предатель в Управлении, который состоит в этой… секте. Я ведь правильно понял твои слова про крысу, Блэйк?
— Ага, — кивнул Рико. — Они действуют уже очень давно, и до этого ни разу не прокололись. До смерти Ла’Триза никто даже не думал предполагать существования подобной организации. Поскольку действовали они активно, и сейчас мы располагаем сведениями о по меньшей мере двух организованных ими убийствах, причём организованных достаточно давно, логично предположить, что эти два убийства — далеко не единственные. Вывод напрашивается один: кто-то держал их в курсе, направлял и мягко подталкивал следствие в сторону, чтобы не было замечено сходство. И он очень давно в этом замешан, вероятно, с самого начала… Блэйк?
За что была убита моя семья? Ведь не просто же так на них пал жребий. Это могло быть случайностью, если бы в дом действительно вошёл свихнувшийся оборотень. Но это клеймо…
Две цели. Я — Ищейка, и отец. То ли он что-то знал, то ли догадывался, то ли просто мешал. Граф Орес Даз’Тир был человеком весьма умным, решительным, импульсивным и иногда даже излишне благородным. При наличии денег, связей, влияния — действительно, опасный человек.
Пожалуй, отец выглядит более вероятной целью. Да и тот факт, что неизвестный организатор мог знать о проявлении во мне этого дара, вызывает сомнения. Убить отца и организовать наблюдение за сыном — мало ли, о чём догадается.
Смерть его тогда толком не расследовали. А я был слишком раздавлен произошедшим, чтобы задуматься и настоять. К тому же, до недавнего времени и внятных предпосылок для подозрений не было: ведь оборотень сознался. Защита была отключена из-за того, что все дома. Спокойно вошёл, спокойно вышел.
Была ли отключена защита?
Мою ж Силу, почему я в это поверил?! Отец не отключал её, он постоянно забывал про её существование, а мать и сёстры вообще этого не умели. А когда утром я уходил, всё было на месте.
— Мне так не хочется называть это имя вслух, — пробормотал я. — Просто не могу поверить… Рико, может, мы ошиблись, а?
— И что говорит тебе твоё чутьё? — полюбопытствовал Гор.
— Чутьё… — я скривился. — Чутьё говорит, что я, Туман меня побери, совершенно прав!
— Демоны преисподней, — простонал-выдохнул Аморалес, откидываясь на спинку кресла.
— Они самые, — я криво ухмыльнулся. — Есть какие-то идеи, как из этого выкручиваться и как жить дальше?
— Для начала следует всё-таки разобраться с твоей гостиной, — даймон решительно хлопнул себя ладонями по коленям, выпрямляясь. — А потом уже действовать в этом направлении.
— Ты хочешь сказать, что у тебя есть конкретные идеи и предложения? — скептически поинтересовался Гор.
— Есть. Импровизация. Потому что мы вообще ни в чём не уверены, кроме как друг в друге. А если это всё-таки не он?
— Как бы мне хотелось, чтобы всё было именно так! Туман побери… Ладно, пойдёмте, что ли, начнём дератизацию с моего дома?
Коллеги понимающе усмехнулись. Гор активировал телепорт, перестав задавать вопросы; видимо, решил, что от нас ответов добиваться бессмысленно, а время покажет истину.
Запертую на ключ дверь я открывал медленно, преодолевая нематериальную тяжесть памяти, выраженную в неожиданно начавших дрожать руках. Меня не торопили; то ли проявляли тактичность, то ли настраивались.
Накрытая белыми чехлами мебель, занавешенные зеркала — просто дань традиции и моему нежеланию видеть эту комнату, погружённую обычно в стазис. Сейчас заклинание нарушилось, и я на всякий случай взял управление его нитями на себя, чтобы не оказаться замурованным тут при случайно захлопнувшейся двери.
Я замер в дверном проёме, прислушиваясь к комнате. Смутная тревога едва различимым маревом висела в воздухе. Что-то здесь изменилось, что-то было не так, но что именно — я пока не знал. Одно я знал наверняка: это не обычный и вполне предсказуемый в данной ситуации страх, это не знающее сбоев чутьё Ищейки. Раньше я ещё мог спутать эти ощущения, но не через двадцать лет практики.
Энрике и Гору не надо было ничего говорить, они обо всём догадались самостоятельно. Я почувствовал мягко разворачивающиеся сети заклинаний — магия тьмы и магия огня, а глубже я не вглядывался.
Осторожно, неторопливо мы вошли в помещение, слегка рассредоточиваясь. А потом я увидел его и замер, почти парализованный, не в силах понять, как же можно было такое не заметить?
— Какого… — пробормотал рядом эмоциональный даймон. А мне хотелось смеяться над простотой разгадки и собственной глупостью. Всего лишь проекция. Сложная, непонятная рунная вязь — это лишь проекция объёмной фигуры, сплетения символов в трёх плоскостях.
Конструкция занимала едва ли не половину комнаты, медленно вращаясь и переливаясь оттенками от бурого до алого в ритме биения чьего-то огромного сердца.
— Есть идеи? — прагматично поинтересовался Гор.
— Что-то мне подсказывает, нужно немножко подождать, — брезгливо поморщился Аморалес, и мы не стали спорить. В вопросах, касающихся демонов, даймонам можно доверять безоговорочно.
— И всё-таки, я хорошо вас воспитал, — раздался задумчивый голос из дальнего угла комнаты. Я не мог бы поручиться, стоял ли он там, когда мы открыли дверь; наверное, нет: всё-таки, комната находилась в стазисе. Но телепорта из нас троих не заметил никто, чему было единственное объяснение. — Подумать только, несколько дней, и вы раскопали даже больше, чем я ожидал… Пожалуй, Блэйк, надо было взять под свой контроль это дело с Ла’Тризом, а не доверять его Ищейке. Опять меня подвёл азарт и любопытство. Да вы не стойте, присядьте. У меня, к примеру, есть настроение поговорить; десяток минут ничего не решат.
— Тебе это не кажется пошлым? — задумчиво поинтересовался я, скрещивая руки на груди. — Опереточный злодей, разъясняющий свои мотивы и поступки в развязке сюжета.
— Я всегда любил классическое искусство, — он рассмеялся, срывая покрывало с ближайшего кресла и со вкусом устраиваясь в нём.
— Ненавижу театр, — брезгливо поморщился Аморалес. — Никогда не встречал ничего более фальшивого и бессмысленного.
— Даймоны, дети природы, — понимающе хмыкнул Шон. Или как там его на самом деле зовут? — А между тем актёр из тебя получился неплохой, пусть ты и не знал об этом. Как заметил наш Ищейка, весьма опереточный сюжет. Лиричный главный герой, лиричная главная героиня, и комедийный друг главного лирического героя, персонаж лично на мой взгляд куда более интересный, потому что не настолько придерживается канонов.
— А про меня как всегда забыли, — обиженно проворчал Гор.
