Елена Ларичева - Охотник И Его Горгулья
Кажется, проясняется. Если чуть-чуть увеличить истечение силы? Да! Комната медленно очищалась от белого облака, проступали очертания предметов в соседней.
- Я же говорил, что у нашей дочери получится! - оторвался от бумаг отец.
Виреса вымучено улыбнулась. И в туман ему покоя нет. Все просчитывает выгоды прошлого каравана да планирует новый. Эрино Дайса считали удачливым купцом. Он неизменно возвращался с прибылью. Экономя на охране (всего один маг на девять экипажей), он выбирал легкие маршруты, ни разу не напоровшись на разбойничью засаду. Завистники поговаривали, будто Эрино сам чародей. Так оно и было. Купца никто не учил, способностей его не развивал. Просто Эрино умел прислушиваться к внутреннему чутью, ни разу его не подводившему.
Мать Виресы только кивнула дочери и снова уткнулась в вязание. Она не любила туман. Он не позволял возиться в цветнике за домом, не вдохновлял на яркие вышивки.
Холодно точно зимой. Огнеметательница уселась на кровати, закутавшись в одеяло, подняла воротник свитера и потянулась за книгой. Вчера ушитая одежда свободно болталась на худой фигуре мага. Надо бы поискать в шкафу ремень для брюк. За этот туман Виреса постройнела настолько, насколько не удавалось за все годы учебы в Ордене. Зато только что изобретенное заклинание очистило комнату от противной белой массы. Найти бы еще заклинание от тоски…
Глаза заскользили по буквам, не желавшим складываться в слова, а слова в осмысленные фразы. "Опять все спишешь на усталость! - мысленно прикрикнула на себя девушка. - Не верю. Вот уйдет туман, поедешь в Манеис! Побежишь впереди экипажа! К нему". После подобных внушений удалось прочесть первый абзац. Вначале трудновато. Потом книга отвлечет от пустых сожалений. Позволит продержаться еще день. Внизу зазвенел колокольчик, затем в дверь требовательно застучали. Сама не зная почему, Виреса обрадовано вскочила с кровати и поспешила к лестнице. Мать с отцом встревожено переглянулись.
- Может, не открывать? Нормальные люди в такое время дома сидят, - осторожно предположила мать.
- Ненормальных тоже жалко. Заблудился, бедняга. Замерзнет на пороге, - весело отозвалась Виреса. Ей самой было интересно, кого принесла не располагающая к прогулкам погода.
Едва она спустилась в прихожую, стук прекратился. Привычно лезла в голову тоскливая песня рыб-дивниц да скрипучие жалобы на сырость досок под ногами. Металлическая ручка двери оказалась ледяной и запотевшей. Девушка миг прислушивалась, потом решительно отодвинула засовы.
- Милый, поди посмотри, кто там, - заволновалась мать.
Отец пожал плечами, уверенный в силах дочери-мага, но послушался. Странные визитеры озадачили его самого. Никогда никто не приходил в туман, не высовывался из уютного тепла домов! Эрино спускался по лестнице, когда грюкнул засов и раздался удивленный возглас:
- Ты? Какими ветрами тебя сюда занесло?
Дохнуло холодом. Отец хотел отойти, чтобы не мешать нежданному знакомому Виресы. Но неведомая сила влекла к двери. Навстречу ему плыл непроницаемый туман. Эрино успел заметить силуэт дочери, окутываемый этим белым покрывалом… Еще шаг, и купец оказался на опустевшем крыльце. И никого рядом.
- Виреса! - испуганно закричал он. - Виреса!
Но только протяжная мелодия, выводимая прозрачными рыбами-дивницами, была ему ответом, да лиловой молнией промелькнувший перед самым носом осьминог.
- Виреса!
Крик тонул в тумане, не различимый уже через полдесятка шагов.
Туман заметно поредел, обещая к утру рассеяться окончательно. Он боязливо отполз к берегу, съежился. Небо над морем подернулось легким кружевом облаков, розоватым от вечернего солнца.
Как и предупреждал хозяин, гостиница заполнилась съехавшимися на празднование родственниками и просто гостями, с нетерпением ожидавшими открытия ворот. Прибывших оказалось так много, что некоторым пришлось ночевать на скамьях в просторном обеденном зале и на раскладных кушетках в коридорах (кстати, за немалую цену), а то и в своих экипажах.
И вот настало долгожданное утро, когда прибежала двенадцатилетняя девчонка-уборщица и радостно прокричала:
- Ворота открыты!
Экипаж весело скатился с горы. Колпак сразу запотел, и мне пришлось его приоткрыть, впуская внутрь холодных сырой воздух, пахнущий водорослями.
Город встретил меня неожиданным обилием красок, ибо каждый Тидьерец счел своим долгом украсить фасад своего дома флажками и лампочками (ночью что ли они этим занимались?). Через каждые пару кварталов играла музыка. Горожане в носатых-усатых масках торговали фруктами, горожанки в пышных платьях и разукрашенных перьями очках - душистой выпечкой. Мне же нужно было найти дом арбитра. Там точно подскажут адрес Виресы.
- Хорошенький какой! Можешь у меня остановиться. У меня комнаты свободные есть. И сарай для зверюшки найдется, - поймала меня за рукав одна из местных кумушек, уже не молодая, но нагловатая тетка, продававшая носки и семечки на пороге дома арбитра. Я высвободился и молча пробежал мимо.
Вернувшись к экипажу, я с трудом разогнал любопытную ребятню, прильнувшую к колпаку и разглядывающую красующуюся горгулью. Только чернявая коротко стриженая девчушка в вязаной кофте апельсинового цвета стояла, прижавшись высоким лбом к стеклу.
- А она дрессированная? - поинтересовалась кроха.
- Вот еще! Я образованная! - с достоинством заметила Нюка.
- Ух, ты! - искренне поразилась девочка, хотя, я мог поручиться - такого слова она в своем возрасте еще не знает. - А можно ее погладить? Она тебя охраняет? - повернулась она ко мне.
- Она мой друг, - ответил я, запрыгивая внутрь, пока девчушка одним пальцем гладила шею горгульи.
… Жилище Дайсов располагалось на другом конце города, на склоне горы и стояло несколько особняком для более удобного размещения купеческого каравана. Тут же теснились несколько хозяйственных пристроек, скорее всего складов. Дом был каменный, добротный, с высоким фундаментом и крыльцом…
Я взбежал по ступенькам и несколько мгновений стоял, не решаясь дернуть за шнурок колокольчика.
- Что нужно? - в неожиданно открывшуюся дверь выглянула некрасивая светловолосая женщина.
- Здесь проживает семейство Дайс? - окончательно растерявшись, спросил я.
- Где ж ему еще жить? - удивилась она. - Только никого нет. Ушли все. Эрино Дайс к вечеру будет принимать.
Она хотела захлопнуть дверь, но я предусмотрительно поставил ногу на порог.
- Я не к нему, почтенная. Я за своей невестой прибыл.
- Поздно, голубчик. Увели Виреску. Опоздал, - она подозрительно уставилась на меня мутно-серыми чуть косящими глазами.
