Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — гроссфюрст
Кто-то заорал ликующе:
— Земли Турнедо, где лучшая в мире пшеница!
Другой голос прозвучал еще громче:
— Больше не будут драть за нее три шкуры!
Меганвэйл прокричал с подъемом:
— В зале находятся благородные графы Арнубернуз, Фродвин и Буркгарт, они уже сказали мне, что отдадут голоса за сэра Ричарда, потому что он, как никто другой, пытался спасти нашего благородного короля Фальстронга, предупреждал, что его ждет ловушка, но вы же знали упрямый нрав Его Величества! А затем сэр Ричард убедил нас дать ему конницу, с которой он ворвался в логово заговорщиков и быстро подавил мятеж.
— За Ричарда! — прокричал кто-то в зале.
— Сэр Ричард умеет действовать очень решительно, — напомнил Меганвэйл, — чем очень напоминает покойного короля, который называл его сыном, все наши военачальники это слышали… Он вправе, как названный сын короля Фальстронга, занять трон!
За столом поднялся граф Хродульф, мне показалось, что в мою сторону смотрит с открытой неприязнью, но когда заговорил, голос его просто источал мед:
— Благородный граф Меганвэйл, мы все очень внимательны выслушали вас. Давайте занесем сэра Ричарда в список и… приступим к голосованию.
В зале закричал:
— Да!
— Давно пора!
— Надоело…
Мне пришлось все-таки выйти и сесть за стол на помосте, я всячески отнекивался, стараясь, чтобы это было незаметно, а когда опустился в кресло, смотрел в зал с виноватой улыбкой, дескать, я не хотел, это так получилось, вы же сами меня сюда вперли…
Граф Меганвэйл пытался рулить и голосованием, но Хродульф и Фродвин умело отстранили, намекнув, что он проявляет некую заинтересованность, а выборы короля должны быть строго нейтральными и без всякого влияния.
Начали, как водится, с самых именитых и могущественных, ибо поступить иначе — нанести им неизгладимое оскорбление. Имя Хродульфа было названо первым, и хотя у него только дочери, но он в таком возрасте, что еще может заиметь сына, потому в зале руки начали подниматься довольно бодро.
Считали и пересчитывали, покрикивали на тех, кто держит руки недостаточно высоко или ровно, а кроме официальных счетчиков голосов подсчитывали еще и добровольцы из зала, проверяя и перепроверяя.
Я был впечатлен, за Хродульфа проголосовала почти треть, а в списке десять имен. Сам Хродульф улыбался победно и кому-то подмигивал в зале.
Вторым, как я и ждал, голосовали за Леофрига, знатнейшего сеньора, богатого и влиятельно, а еще и обремененного тремя здоровыми и очень развитыми сыновьями.
Он набрал всего на три голоса меньше, что тоже чревато за всех остальных. Затем пришла очередь Хенгеста, я охнул, когда этот безродный великан набрал на пять голосов больше, чем Леофриг, и на два — самого Хродульфа!
Я поглядывал в зал на раскрасневшиеся от азарта лица, ощущение такое, что лордам больше нравится этот тяжеловес с лошажьей мордой, чем наиболее знатные и кичливые, привыкшие быть везде первыми.
Меревальд набрал меньше всех, хотя достаточно много, так что в королевстве здоровый дух, и книжников ценят не меньше, чем людей с оружием.
Остальные пять в списке набрали в сумме едва ли десятую часть, и наконец уже граф Меганвэйл, беря ведение собрания в свои руки воина, провозгласил мощно:
— Теперь поднимите руки те, кто желал бы видеть на троне сэра Ричарда, курфюрста Армландии!
Сердце мое замерло, я старался выглядеть тихим и незаметным, но когда увидел лес рук, внутри меня все подпрыгнуло, встало на голову и пошло на ушах.
Хродульф помедлил, мне показалось, что очень хочет как-то переиграть, однако мысли не идут в голову, Леофриг и Хенгест тоже ошарашены, только Меревальд скрывает свои чувства, словно его вообще нет в списке.
— Семьдесят четыре голоса, — произнес Хродульф глухо. — Будем пересчитывать?
— Да, — крикнул Леофриг. — А как же?
Хродульф поморщился, пересчитывать при перевесе в двадцать голосов — лишь подчеркивать триумф победителя.
— Как скажете, граф, — произнес он с холодной любезностью.
Вместе с добровольными помощниками слова пересчитали, но на этот раз голосов на сэра Ричарда оказалось на два больше, словно кто-то одумался и решил, что этот энергичный чужак будет лучшим королем, чем свои толстые и богатые.
Хродульф проговорил сломленным голосом:
— Сэр Ричард, прошу вас… Скажите о своей политике и о том, как будете править королевством Варт Генц. После чего вам вручим корону и горностаевую мантию короля, а также все регалии и ключи от казны.
Молчавший все это время Меревальд сказал громко:
— И принимайте корону поскорее, сэр. Королевство слишком долго находилось без сюзерена, и кое-где уже пошли волнения. Стране нужна твердая рука.
Я поднялся, вышел вперед, став лицом к залу. Там сразу умолкли все голоса, я развел руками, постарался выглядеть смущенным, но в то же время сделал голос твердым и решительным:
— Собственно, я прибыл только для того, чтобы заключить с новым королем союз о вечном мире и вечной дружбе!.. Сейчас же я растроган и растерян… и не могу даже в полной мере выразить благодарность за оказанную честь и доверие, мои дорогие друзья, а вы все — друзья!.. Однако я верю, что найдете компромиссную фигуру человека, который сможет соблюсти интересы и королевства, и ее лучших людей.
Хродульф выпучил глаза, отшатнулся, потом вскричал в диком изумлении:
— Сэр Ричард, но почему… избрали же вас!
Граф Леофриг прорычал громким голосом:
— Как можно отказываться от короны?
Военачальники в зале, среди них я заметил Арнубернуза, Фрондина, Буркгарта, Хельмута, Габриласа, Елиастера, Фитцуильяма, закричали:
— Ричарда в короли!
— Корону — Ричарду!
— Ричард — король!
— Ричард!
— Ричард!
— Ричард!
Каждый из этих полководцев еще и окружен лордами и владетельными хозяевами помельче, так что я мог бы получить большинство и без помощи Вирландины Самондской, но вижу, что она сделала немало, и мое преимущество теперь просто подавляющее.
Мелькнула мысль, а почему бы в самом деле не, зато могу сразу выдвинуть жесткие условия, сослаться на переходный период, военное время, вытребовать себе дополнительные полномочия, а уж потом ничего не выпущу из моих загребущих…
Я покачал головой и сказал громко, перекрывая шум, что тут же начал стихать:
— Не хочу, чтобы кто-то даже подумал… пусть не сказал, но подумал!.. что корысти ради привел сюда почти половину армии. Я привел ради корысти Варт Генца, и вы видите, удалось быстро и малой кровью подавить разгорающийся мятеж. Теперь ухожу в свои земли… и, надеюсь, будем добрыми соседями! Я предпочитаю иметь вас добрыми соседями, чем подданными. Мне важнее не корона, а друзья на этой стороне реки, а вы теперь друзья, вижу.
