Ирина Анненкова - Медные колокола
В ответ на моей груди самодовольно нагрелась подвеска-оберег, полученная мною в Истопках от Гапки. Дескать, я тут! Всё под контролем!
Да только что же ты не отразила обездвиживающие чары, которые изловчился наложить на меня Дар?! Или его подлое колдовство исподтишка было расценено тобою как жест любви и дружбы?
Я вздохнула: сильная и одновременно слабая сторона любого артефакта или амулета заключается именно в том, что они обо всем имеют собственное мнение. С одной стороны, это позволяет им оценить степень угрозы жизни и здоровью хозяина и соответственно среагировать. Но вместе с тем, их можно (хоть и довольно сложно!) обмануть, например, замаскировав атакующие чары под что-нибудь невинное. Чем некоторые и пользуются, причём совершенно беззастенчиво!
Тем временем некромант глядел на меня с откровенным ехидством. И я с ним была вполне согласна: ничего, кроме насмешки, мои жалкие потуги потянуть время не вызывали. Ну, хорошо, допустим, что от магической атаки я была худо-бедно прикрыта: надеюсь, подвеска и перстень не передерутся между собой, поднатужатся и не дадут меня в обиду. Но вот грубой физической силе противопоставить было по-прежнему нечего. Вытребовав кольцо в качестве мифического «залога» (но не есть же его, в самом-то деле), я ничего этим, собственно, и не добилась. Моя относительная безопасность обеспечивалась исключительно близостью дорогих сердцу некроманта снадобий, которые я легко могла испортить или разлить. Стоило сделать от них хоть шаг, и Владан вновь получал меня в своё полное распоряжение…
И он это прекрасно знал. Глумливо ухмыляясь, колдун терпеливо, как кот у облюбованной мышиной норки ждал, когда же мне надоест столбачить посреди комнаты, зажав в кулаке ценный компонент зелий.
Мы старательно буравили друг друга взглядами (я – вызывающим, он – насмешливым), когда тяжелая дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель скользнул серый балахон. Неслышно ступая, он приблизился к Владану и что-то прошелестел. Лицо чародея на миг окаменело, затем он коротко кивнул, и лич, поклонившись, исчез.
Некоторое время некромант молчал, внимательно изучая рисунок на ковре у себя под ногами. Потом он поднял на меня глаза и с плохо скрываемой досадой сказал:
- Всё, игры закончились. Пошли, тебя желает видеть госпожа Тиамат.
- Кто-кто?! А я-то думала, что господин в этом замке ты!
- Я господин, а она – госпожа, - сухо пояснил колдун, - и тебе придется перед ней предстать, даже если ты перебьешь здесь всю посуду, разольешь все зелья и порвешь все книги. Но лично я бы тебе этого не советовал.
Он быстро справился со своим раздражением, но в его голосе появилась какая-то будничная обреченность, от которой меня, непонятно почему, продрал мороз по коже. Вот ей-богу, ругань и приставания пугали меня гораздо меньше, может, потому, что я была к ним заранее готова. Чего я не ожидала, так это того горького, затравленного выражения, которое тенью скользнуло по лицу чародея.
- Так это что, твоя жена? – с любопытством поинтересовалась я, хотя что-то мне подсказывала, что к личной жизни Владана эта загадочная Тиамат не имела никакого отношения.
- Нет, - буркнул тот, не вдаваясь в подробности, а затем повторил: - Пошли. Не заставляй меня тащить тебя силой. По-моему, ты уже поняла, что я легко с тобой справлюсь, невзирая ни на какие колечки. Без вариантов.
Я поняла. И поэтому последовала за ним.
На этот раз мы дошли до широкой винтовой лестницы, расположенной, как мне показалось, в самом центре замка, и начали спускаться. Петля за петлей ложились нам под ноги пыльные серые ступени, и казалось, что конца-края им нет и не будет. Свет факела плясал по каменному своду, отбрасывая зловещие дымные тени, и мне казалось, что я спускаюсь в подземное Царство Мертвых. Владан торопился; он не оборачивался, и я изо всех сил старалась не отстать от него, с ужасом думая о том, что могу остаться одна в этом мрачном месте. Туфли я потеряла примерно на третьем витке лестницы, и теперь шлепала по шершавым камням босыми пятками, наплевав на деревенские представления о приличиях и поддернув подол платья чуть не до колен.
Внезапно колдун остановился, и я с разбегу врезалась в его спину. Чародей пошатнулся, факел в его руке затрещал, а затем ярко вспыхнул. Я отскочила в сторону и быстро огляделась. Лестница закончилась, и мы стояли перед тяжелой бронзовой дверью высотой примерно в два человеческих роста, густо покрытой незнакомыми мне рунами.
Владан внимательно посмотрел на меня, криво усмехнулся и свободной рукой ухватился за витое кольцо на двери. Массивная створка подалась неожиданно легко, и вслед за моим тюремщиком я шагнула вперед, в темноту, пропитанную странным тяжелым запахом, подобного которому мне никогда прежде не приходилось ощущать.
Сперва я ничего не увидела. В обширном подземелье царила не то чтобы кромешная тьма, но густой сумрак, в котором свет факела отчего-то потускнел и стал белесым. Постепенно глаза привыкали к странному потустороннему освещению (ну точно, на тот свет попала!), и я заметила, что мгла в дальнем от входа конце огромного зала начала двигаться. Она бесшумно струилась, перетекала, сворачивалась в гигантские кольца, которые затем распадались и взмывали вверх. Послышался шорох, похожий на протяжный вздох, и вдруг в самом сердце пульсирующей мглы загорелись два огромных злых глаза с вертикальными змеиными зрачками.
Моим первым желанием было распахнуть мягко чмокнувшую за нашими спинами дверь и бежать прочь со всей возможной скоростью. Я быстро взглянула на Владана. Некромант стоял рядом со мною совершенно неподвижно. На его лице застыла ничего не выражающая маска. Колдун не делал попыток ни бежать, ни приблизиться к немигающим желтым глазам. Посмотрев на него, я собрала остатки мужества и осталась стоять на месте.
Между тем мгла продолжала наблюдать и действовать. Рядом с первой парой глаз вспыхнула вторая – огненно-красная, затем третья, изливавшая ледяное голубое пламя; четвертая тускло-болотная и пятая искристо-прозрачная появились у самого пола. Постепенно мгла начала наливаться темно-красным светом, по ней пробежали быстрые огоньки, и я поняла, что стою перед исполинским драконом…
Застыв на месте и разинув от изумления рот, я разглядывала гигантское чудовище. Мне показалось, что в высоту оно никак не меньше бродненского храма. Гребень на его широкой спине терялся где-то под потолком колоссального помещения. Передние лапы дракон поджал под себя, а затем обвил их могучим хвостом, украшенным парой огромных шипов. Ящер нетерпеливо постукивал шипастым кончиком хвоста по плитам пола, что придавало ему определенное сходство с котом. Огромные крылья он опрятно сложил по бокам.
