Леонида Подвойская - Предтечи зверя. Максим
– Аааадрееес- добавив страху завыл Максим, - Аааадреесс бооосса? Тыыы или ооон? - потянуло свежеиспеченное привидение руки к шее лысого.
– Вон! Прочь! К нему!- теперь уже визжала жертва. На Коломенской. Дом пять! Изыди!
– Отдай свое черное сердце… - Макс протянул руку к груди жертвы и тут понял, что переиграл, - тракторист потерял сознание и сполз с сидения. Только теперь юноша взглянул вперед - туда, за ковш. И чуть сдержался от подкатившей к горлу рвоты. Возможно, коллеги киллера-тракториста собирались палить в воздух, предупреждая шефа, возможно, в последний момент вопияли к небесам, кто знает? Но из двенадцати рук восемь или девять с растопыренными пальцами торчали вверх из красного кома тряпья, костей, кишок, зубов и вывороченных глаз. Ужаса добавляла пульсация и предсмертное шевеление этой протоплазмы. И совсем жутко было видеть сжимающиеся - разжимающиеся пальцы на некоторых из рук. А этот, лежащий в кабине, чьих рук дело - ничего. Не ужаснулся. Нормально хозяину доложил. Вот привидения забоялся, а вот такого - нет. Конченный человек- решил юноша и стал вытаскивать лысого из грейдера. Бежать бы отсюда, но голый не побежишь. Макс вздохнул и стал стягивать с бесчувственного тела его черную кожу. Она оказалась почти впору. Подросток брезгливо поморщился, но выхода не было. Посмотрел права лысого, узнал, что того зовут Михаил Стеклов наверняка среди своих - Майкл Стек или Гласс), нащупал в одном из карманов автомобильные ключи. И то, не на такси приехали. Где- то недалеко и припарковались. Максим нажал на кнопку брелка и действительно, недалеко, в примыкающем к свалке кустарнике что-то пискливо отозвалось. Мучительно решаясь, юноша медлил, рассматривая синевшее от наколок тело Майкла. Сидел. И не раз. Тот же бешенный пес. И если не остановить… Ведь так просто - сжать сердце… Максим встряхнул головой, отгоняя искус. Нет. Не могу. Вот так просто, беспомощное тело? Нет… А ведь он и не сомневался. Раздавил бы в лепешку. Ну что ты, Макс, что? Ведь придет в себя - заложит. Предупредит… И будет убивать дальше. Хорошо, если своих или себе подобных… Ну? Время не ждет!
Максим, злясь на себя за слюнтяйство ударил полем по лысому, парализовав ему ноги и речь. - Пусть теперь поживет в аду. Не убивать. Калечить. Лишать возможности убивать и жировать, - думал Белый, подходя к довольно солидному бумеру. - Но ведь тех шестерых ты под ковш закинул? - Он сглотнул, вспомнив ком растерзанной плоти. - Но это в борьбе, при самообороне, - оправдывался сам перед собой парень, усаживаясь за руль автомобиля. - Да ладно тебе "самообороне",- ехидничал внутренний оппонент. - Кто тебе что может сделать, а?
– Не знаю, но нападающих быков и убийц буду уничтожать. Как бешенных псов. Даже хуже. Без сожаления. Слишком уж много их развелось - уже вслух решил Макс. Видимо, ужас кровавого зрелища несколько поутих. Помня отцовские уроки автодела, он завел автомобиль и после нескольких прыжков, все- таки поехал.
– До какой- нибудь остановки, а там брошу. Или до первого такси. Некогда. Завтра олимпиада. Кончить надо сегодня - решил Макс, нажимая на газ.
Таксист поинтересовался наличием у клиента денег и Макс, спохватившись, пошарил по карманам, заглянул в барсетку, взятую из уже брошенной в придорожных зарослях бумера. Все его сбережения остались там, на свалке, в той жуткой куче. К счастью, главный киллер был запасливым малым и пассажир передал несколько довольно крупных купюр бдительному таксисту. Тот молча кивнул и, казалось бы, перестал обращать внимание на затянутого в кожу юнца. Максим же, рассеянно глядя на столичные пригороды, думал, что он сделает со Ржавым. Конечно, кара должна быть страшной и мучительной… И долгой. В конце концов, смерть - все- таки избавление от мук. Хоть страшное своей неизвестностью, но избавление. Надо, чтобы подольше помучался. Или… или сделать с ним то, чего он больше всего боится! - решил юноша. И обобрать. До нитки. И все - опять же сиротам. Или?…
"Юный мститель". Кто-то все- таки настучал. Или вычислили? Не удастся теперь внезапно. Хотя, я, вроде, уже уничтожен? А чего он боится? Некогда, некогда, некогда фантазировать, - собирался Макс с мыслями, осматривая довольно солидную крепостную стену, отделяющую логово Ржавого от мира. По периметру нескончаемой ограды зло, словно сквозь оптический прицел, присматривались к внешнему космосу камеры наблюдения. Незамеченным не пройдешь. Хотя… Юноша закрыл глаза и попытался увидеть течение тока в подключенных к камерам кабелям. То, что вдруг открылось ему, ошеломляло. Словно кровь по организму, разливалось электричество по особняку. Вон там мощный, ослепительно - красный поток вливается в этот организм от центрального провода. Он бьется, пульсирует, меняет оттенки цвета. А дальше он разливается на розовые, голубые, сиреневые струи, те- на небольшие ручейки, те - разветвляются на светящиеся ниточки. Тааак. Потрясно, но некогда. Сейчас - в обратную сторону. От камер - куда? Так. Там и пульт. А рядом, в том же пульте - переключатель. Этакая перемычка между потоками. Если убрать. То есть, соединить потоки… Макс сфокусировал свое таинственное поле на промежутке между двумя мощными потоками электричества, как он полагал, на пульте управления.
Что это было? В один ослепительный миг все потоки соединились в один бьющий во все стороны фонтан. Одна из его струй пронзительно-зеленой змеей кинулась в сторону Максима и наполнила его бурлящей энергией. Юноша еще не привык к такой зарядке, и сознание его на мгновение отключилось. Правда, очнулся он быстро. Ощущения? Ну, кто пробовал воткнуть в розетку изогнутый гвоздь или просто по глупости хватался за провода- знают. Макс вспомнил, как получил такой "заряд бодрости", вкручивая лампочку во включенный патрон. Хотя здесь - он оглушённо покачал головой - здесь что-то было не так. Ну да ладно. Главное, теперь волны электроэнергии бушевали вдали - не доходя до крепости Ржавого. Пора. Не теряя времени на раздевания (по опыту он знал, что одежда останется здесь, в месте, где он войдет в стену) мститель проткнулся сквозь ограду и оказался в просторном дворе. Нет, скорее поместье. По всем правилам фортификации за стеной периметром простиралась мертвая зона - гладкая бетонированная дорожка метров в шесть шириной. Подросток проскочил ее одним прыжком - пока охрана, наверняка, ошалело переключает тумблеры. Ага, вот и они, родные. Как без них? Огромнейшие, омерзительные в своей бессистемной и безнаказанной агрессии псины. Это уже не ново и Максим знал, что уничтожение этих уродов не составляет для него труда, не приносит боли и душевных мук. Даже убийство той, первой, бешенной собаки вызвало более серьезные терзания. Через долю секунды, уже в прыжке на жертву, их сердца оборвались и на землю тяжело упали три агонизирующих сгустка мышц. Откуда-то издали приближался лай еще трех или четырех псин. Максим раздосадовано поморщился - эти трупы укажут на место проникновения незваного гостя. А убивать на расстоянии, по голосу, не чувствуя нападения… Нет! Подросток присел за кустом начинающегося лесопарка и сосредоточился, вылавливая волну собачьих чувств. Да, тоже самое. Ярость, азарт, черная ненависть. А если? - и он попытался внушить псинам безотчетный ужас. Ну, должны же они хоть чего-то бояться? На генетическом уровне? А если? - вспомнив дурашливый рассказ Шекли, он полыхнул в собачьи морды стеной огня. Дикий испуганный визг, перешедший в завывания, стал быстро удаляться. Максим, счастливо улыбаясь, пустил этот воображаемый таежный пожар следом, и поставил стеной у самых поджатых хвостов животных. Все! Они обезврежены. Навсегда. И убивать не пришлось! С этими мыслями юноша двинулся дальше- напрямую к особняку "а-ля дворянское гнездо." Он успел пронырнуть заднюю стену и оказаться в кладовой, когда охрана, рванувшаяся было сначала на лай, потом- на визг собак, вновь стала по постам.
