Алла Матвеева - Досадный случай
— Понятно. — Леди пошла медленней, позволяя мне заблаговременно разбираться со сторожевой сетью. Веселый энтузиазм после моих слов испарился. — Фэт Файраг всегда был очень предусмотрительным.
Я поспешил утешить загрустившую девушку.
— Как минимум, там будет тайник. Работать Файраг мог и не скрываясь, а вот хранить записи наверняка предпочитал подальше от случайных глаз.
Тайник действительно был.
Пока мы искали его в тусклом свете магического огонька, чутко прислушиваясь к шагам в коридоре (за сорок минут так никто и не прошел; совсем Темный слуг распустил), леди снова приободрилась и заметно повеселела. Ожог на тыльной стороне ладони от частично сработавшей ловушки только добавил ей азарта, и металлическую дверцу, спрятанную под керамической напольной плиткой, она приветствовала широкой улыбкой и беззвучными аплодисментами. Впрочем, природная сдержанность быстро взяла верх.
— Вряд ли фэт Файраг всегда носил ключ с собой — как ни берегись, в дороге всякое бывает, да и воров никто не отменял, значит, он спрятан где-то в замке. Будем искать или взламывать?
Клеймо мастера на дверце стояло иное, чем у Кайтега, но, если верить истинному зрению, запорный механизм ничем принципиально не отличался. Я приблизил к замочной скважине указательный палец и аккуратно подцепил телекинезом язычок замка. Дверца лязгнула и отворилась.
— Взламывать. Зачем нам ключ?
Ивэлия задумчиво опустила подбородок на сцепленные пальцы.
— Твои умения не перестают меня удивлять, Киорсах. Я себе магов как-то по-другому представляла.
Я вспомнил все продемонстрированные за время знакомства навыки и невольно фыркнул. Тоже мне, нашла уголовника со стажем.
— Между прочим, этот способ открывать замки я узнал, когда расследовал ограбление, совершенное твоим приятелем по твоей же просьбе. И кто из нас после этого «преступный элемент»?
Ивэлия поперхнулась смешком и поспешно зажала рот ладонью — не приведи Небо, еще услышит кто. Ага, с первого этажа, из кухни.
— Забирай быстрее, и пойдем отсюда, пока нас не нашли.
— Ну нет, пока инквизиторы не приедут, здесь самое надежное убежище во всей округе. Кто не надо не войдет, кто надо — тем более. Да и забирать эти записи нельзя — если инквизиторы захотят осмотреть бумаги покойного, отсутствие рабочего журнала их удивит и встревожит. Могут начать поиски. Я его просто скопирую.
Бумага для снятия копий была заготовлена еще тогда, когда мы проворачивали махинации с письмами, долго мялась на дне сумки, и вот время ее пришло.
Леди устроилась так, чтобы смотреть на записи из-за моего плеча, и процесс пошел.
Разминуться с инквизиторами удалось, но, что называется, на кошачий волос. Мы издали полюбовались на клубы дыма, вздымающиеся в стылое осеннее небо над тем местом, где предположительно находился охотничий домик Файрага, и издерганный Талимией проводник споро повел нас в глубь леса.
Спустя некоторое время Ивэлия поравнялась со мной и некоторое время ехала молча. Она вообще с момента отъезда из замка Файрага все время молчала.
— Он ведь был заклинателем, да? Я пока что мало понимаю в волшебстве, но, судя по записям, магические потоки он не видел.
— Да. — Подозрения, которые возникли у меня после визита Родриха, подтвердились. И я все еще пребывал из-за этого в слегка контуженном состоянии: это ж надо было умудриться… — Мог видеть только запретную магию, она грубее и видна намного лучше. Потому и начал ее использовать.
— И при этом сумел поставить на дыбы весь орден инквизиторов, переполошил столицу и едва не обыграл мага.
— Да.
Похоже, сегодня мы оба можем составить конкуренцию по лаконичности нашему проводнику.
Леди оглянулась в ту сторону, где в последний раз были замечены струйки дыма, и сжала зубы так, что на девичьем личике совсем по-мужски заиграли желваки.
— Он был великим изобретателем. Исследователем. И все, что он получил, это клеймо «отступник».
— Он действительно был отступником. И если бы сорвался не при полном боевом отряде инквизиторов, на месте Рагхора сейчас бы уже был мертвый город с ужасающим набором монстров. А через пару недель та же участь постигла бы треть провинции.
— Да… Я помню. — Леди еще немного помолчала и упрямо тряхнула головой. — Это неправильно. Так не должно быть. Я имею в виду, ты только подумай: сколько изобретений за века было сделано? И о скольких из них мы знаем? Может быть, прямо сейчас кто-нибудь совершил какое-нибудь уникальное открытие, переворачивающее все представления о магии, и никто об этом никогда не узнает! — Кипящая глубоко внутри ярость будоражила магию, и глаза Ивэлии начали светиться тусклым белым светом, придавая лицу слегка инфернальный вид. — Не удивительно, что век от века магически одаренные становятся все слабее.
Ну, хоть по одному пункту я могу ее успокоить.
— Это миф. Из разряда «раньше трава была зеленее, небо голубее, а деревья выше». Магия медленно, но все-таки развивается. Да, большинство открытий исчезает вместе со смертью совершивших их магов, но, глядишь, — от одного исследователя книга останется, которую спустя десятилетия найдет кто-нибудь, от другого — недоученный ученик, от третьего — интересное заклинание, которое другому магу на глаза попалось.
— Но легенды… — Огонь в глазах утих, осталось обиженное недоумение ребенка, у которого отбирают сказку.
— На случай, если ты не замечала, с каждым пересказом легенды на одного поверженного противника в ней становится больше. Таким образом, чем древнее история, тем более впечатляющ подвиг. — Кстати, забавная мысль. — Если о наших с тобой похождениях сложат легенду, то через триста лет в ней появится, как минимум, армия демонов, а мы превратимся в архимагов.
— Не смеши меня и не сбивай с мысли. — Ивэлия тщетно попыталась согнать с лица непрошеную улыбку и сжала кулачки. Не иначе — для придания словам дополнительного веса. — Проблема с утерей знаний есть. И я знаю, ты согласен, что это проблема, ты сам мне о ней говорил, когда мы в замок еще только шли. Так не должно быть. Придумай что-нибудь.
От такого заявления я, честно сказать, обалдел. Нет, я сам над этим вопросом думал с тех пор, как впервые увидел в Нилхоре «решетчатое» заклинание. Но все же.
— Почему я?
Ответ был полон детской простоты и веры в незыблемость прописных истин:
— Ты же маг. А маги могут все. И ты изобретатель. Ты справишься.
— Знаешь… есть у меня одна мысль… На далекое будущее. Когда мы оба станем взрослыми, уважаемыми чародеями, имеющими заметный политический вес. Но один я не справлюсь. Поможешь?
