Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - фюрст
Ее щеки побледнели, в глазах проступила грусть.
— Как жаль…
— Что делать, — сказал я, — такова жизнь.
— Тогда просто прошу вас, ваша светлость, — сказала она, — принять эти земли и передать сэру Максимилиану, когда он все-таки вернется. Или просто сообщить ему.
Я отмахнулся.
— Знаете, леди, мне больше делать нечего, как улаживать такие мелочи между двумя ненормальными! Хотите сообщить ему что-то? Сделайте это лично. Вы так лихо носитесь верхом и даже управляетесь с мечом, что для вас нетрудно с десятком верных людей примчаться в Гандерсгейм и сообщить сэру Максу о своем решении. Можно вообще с глазу на глаз. Шатер узнаете по его гербу.
Ее щеки снова вспыхнули, но на этот раз так жарко, что от них можно бы зажечь все свечи в зале. Знойный румянец поднялся на уши, заставив кончики засветиться, как бенгальские огни, а другая часть багрово сползла на шею.
— Правда? — выдохнула она. — Так можно?
Я пожал плечами.
— А почему нет? Вы же хозяйка?
Она присела в низком поклоне.
— Благодарю вас, ваша светлость!
— Не за что, — буркнул я.
Она поспешно ретировалась, и только когда за нею захлопнулась дверь, я вспомнил, что вообще-то Максу я подарил во владение земли карликового королевства Йеремланд, где не только лучшие во всем Гандерсгейме плавильные и оружейные мастерские, но и… принцесса Вики.
Да, собственно, какого черта мне о таком думать, мне в темя все время долбятся сложные вопросы строительства флота!
Сэр Жерар вошел и молча стоит у двери, вид у него укоряющий. Я делал вид, что не замечаю, но раздражает, когда кто-то стоит за спиной и смотрит, наконец, развернулся в его сторону.
— Ну что еще?
Он холодно поклонился.
— Ваша светлость забывает, что нужно время от времени появляться в тронном зале… большом или малом, в зависимости от…
— А сейчас?
— Командиры отрядов терпеливо ждут вашей аудиенции.
— В большом?
— В малом.
— Слава Господу, не переодеваться.
— Но цепь одеть стоит, — напомнил он. — Не такая уж и тяжелая. Сэр Фридрих Рюккерт примерно в такой же по весу даже спать ложится, когда наедине.
— Куда мне до сэра Рюккерта, — проворчал я. — Давайте это ярмо, не будем заставлять героев ждать самодура.
Я вышел из боковой двери упругой походкой, бравый и молодцеватый, излучающий силу и уверенность, жизнерадостно и светло улыбнулся и опустился в кресло под запоздалый выкрик чем-то отвлекшегося церемониймейстера: «Его светлость майордом!»
В малом тронном зале присутствуют только самые знатные из лордов, все склонили головы, как перед королем, что и понятно, я же в королевском кресле. Отдельной группой держатся командиры малых отрядов, прибывшие из Гандерсгейма. Их можно отличить как по плотному загару и обветренным лицам, так и особой стойке, словно и сейчас на их плечи давит вес стальных доспехов, а ладони сжимают тяжелые рыцарские мечи.
Общее командование, как мне уже сообщили, на бароне Жераре де Брюсе, с которым мы когда-то схлестнулись, когда он еще не был бароном и даже виконтом, однако сейчас он держится в задних рядах.
Я все понял и сказал жизнерадостно:
— Нет-нет, сэр Жерар, не нужно мне представлять этих героев, покорителей Гандерсгейма! Я очень хорошо помню их мужественные лица. До сих пор слышу воинственные кличи каждого и знаю их доблестные имена, как знают и рядовые воины своих прославленных командиров!.. Подойдите ко мне, сэр Джон Мичинер!
От их группы отделился и с неловкостью шагнул навстречу высокий и поджарый воин, но я сам уже поднялся, сошел с трона и крепко обнял, не дав преклонить колено.
— Сэр Джон, — сказал я по-державному тепло и отечески, — счастлив видеть вас снова. Ваша быстро растущая слава летит впереди вас.
Он польщенно улыбнулся:
— Сожалею, ваша светлость, мои дни, увы, давно позади.
— Нет-нет, — возразил я живо, — о вас будут помнить не только ветераны! Вдохновленные вами, по открытой вами дороге подвигов и свершений пройдут с вашим именем на устах молодые и отважные рыцари, и ваша слава только засияет ярче!
Он поклонился и отступил, его место занял Джон Ромеро, черноволосый и темноглазый с короткой черной щетиной вместо бороды и усов, поклонился молча и несколько мрачно. За последние годы, как я слышал, удача избегала этого некогда прославившегося рыцаря, зато неудачи преследуют по пятам.
Я сказал тепло:
— Вам нужно просто перевести дух, сэр Джон. Талант при вас, а удача вернется!.. Я надеюсь увидеть вас, как сэра Джона и остальных героев, на пиру в вашу честь!
За ним обнимал Стюарда Мальдера, Джона Кармака, их тоже хорошо помню, и хотя молодежи кажутся устаревшими, но эти ветераны и сами бросаются в бой первыми, и молодых ведут в атаку умело и профессионально, распределяя и не давая истощать силы в одиночных схватках.
Последним подошел барон Жерар де Брюс, успел преклонить колено, я его тоже поднял и с некоторой неловкостью обнял, когда-то враждовали.
Он смотрел на меня снизу вверх, это я здесь как будто еще вырос, а он только уменьшатся в объеме, хотя все такой же колючеглазый и настороженный, как и в тот первый день, когда мы с ним схлестнулись за подстреленную добычу.
— Сэр Жерар, — сказал я приветливо.
Он отвесил поклон средней учтивости.
— Ваша светлость…
— Рад вашему возвращению, барон, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучат важно и отечески. — И не просто возвращению, а с победой! Чем могу помочь в обустройстве в мирной жизни, барон?
Он распрямился и посмотрел мне прямо в глаза.
— Ваша светлость, вы с вашей дивной проницательностью смотрите прямо в корень. Моя служба у барона Пасе и… дальнейшая не располагала к семейной жизни, и я так и не успел обзавестись семьей.
— Так-так, — сказал я заинтересованно, — что-то меняется?
— Да, ваша светлость, — сообщил он. — Одна милая леди, зовут ее Элизабет, она из провинции и при дворе не бывает, оказывает мне знаки внимания. Я уже переговорил с ее родителями…
Я прервал:
— Если они не против, то можете заручиться моей поддержкой! Поздравляю вас, барон!
Он поклонился и отступил, а на его место торопливо шагнул следующий из удостоенных аудиенции.
Глава 12
День прошел как-то суматошно, я переделал кучу дел, но остается странное и тягостное ощущение, что топчусь на месте. Возможно, в этом и заключается вся жизнь правителей: поддерживать стабильность, не давать государственной каравелле рассыпаться от ударов волн и ветров, а до столкновения с другими кораблями не допускать вовсе?
