Елена Голуб - Алые нити прошлого
Гро посмотрела в глаза сестре и увидела, как по щекам её бегут слёзы. К счастью, на Минни не было туши для ресниц, поэтому она легко смогла совладать с носовым платком, тут же предложенным ей Грослин.
Немного успокоившись, девушки вдруг поняли, что потеряли Син — она ушла вперёд, но куда именно — было загадкой. Решив, что она наверняка будет ждать их на площади, сёстры незамедлительно направились в центр города, поминутно сверяясь у случайных прохожих. Те хоть и хмурились каждый раз при виде их грязных джинсов и кроссовок, но дорогу всё же подсказывали. Поэтому Кроу относительно быстро смогли попасть туда, куда по уверению Медичи, вели все дороги в городе.
Круглая Площадь оказалась одним из тех мест, которые безоговорочно имели право называться «красивейшими». И во многом, площадь была обязана этим огромной, просто неимоверных размеров — голубой ели, смело возвышавшейся над всеми жителями и домами города, казавшимися в сравнении с ней — сущими лилипутами. Ель росла из обнесённого каменной изгородью, старинного колодца, который теперь служил своеобразной «клумбой» для гигантского дерева. Вокруг ели играли несколько ребятишек, то и дело подскакивающих к ограде, и кидавших за её пределы грецкие и кедровые орехи. Мамаши в это время сидели на ажурных чугунных скамеечках, идущих вкруг — по периметру площади. Подстелив под себя тёплые пледы, женщины плотнее укутывались в накинутые на плечи шали. Они делились друг с другом последними городскими новостями, а заодно обменивались свежими сплетнями, сдабривая всё это горячим дымящимся «капуччино» в толстеньких фарфоровых чашках — зажатых между тонкими, затянутыми в лайковые перчатки пальцами.
Там же, на площади, находилась уютная маленькая кофейня с незамысловатым названием «Свежий кофе у Салли» и газетный киоск, продававший, как гласила надпись на козырьке: «Всегда свежую прессу».
— Отлично, — недовольно буркнула Грослин. — Мы «прошляпили» нужный поворот, и как следствие, оказались прямиком на площади. Класс!
Блондинка тихо выругалась, одновременно сбрасывая с плеча внезапно осточертевшую ей сумку. Минни же тем временем разглядывала огромную голубую ель. Вдруг она воскликнула:
— Гро, гляди — там белки! Самые настоящие белки! Так вот кому дети орехи кидают, — восхищённо затароторила девушка, после чего также кинула свой «вещевой мешок» и поспешила к суетящимся вокруг каменной ограды ребятишкам.
— Подумать только, Гро! Кто бы мог поверить, что в таком мрачном месте может быть такая прелесть! — Восклицала Минни.
Немногочисленная ребятня спокойно отнеслась к компании молодой девушки-чужеземки. Их не смутили ни её грязные светло-голубые джинсы, ни наличие двух свитеров и куртки, застёгнутой уже до самого носа. Они охотно поделились с ней своей порцией «прикорма» для грызунов, и все вместе стали издавать причмокивающие звуки с целью подманить маленькое юркое животное поближе. Действительно, вскоре на их импровизированный зов, с веток ели стали раздаваться шуршащие звуки. Потом послышалось характерное «попискивание» и вот уже целых четыре серебристо-чёрных белки лакомились очищенными грецкими орешками почти что «из рук» юной компании. По их гладкой спинке проходила снежно-белая линия, заканчивающаяся у основания роскошного пушистого хвостика.
— Минни, ты как ребёнок, честное слово! Пойдём, нам ещё надо Син найти. — Попросила сестру Грослин. Но и она подошла к детям, а те непреминули угостить орехом и её. Вздохнув, блондинка присела на корточки рядом с Минни, и осторожно вытянула руку с лакомством. Носик одной из белок — самой маленькой по размеру изо всех четверых, радостно задёргался в предвкушении еды. Не успев испугаться, Гро осталась сидеть с пустыми пальцами, из которых мгновением до этого был выдернут золотистый орешек. Маленькие лапки пушистого животного крепко сжимали угощение своими цепкими коготками, а хруст раскусываемого ядра весело трещал посреди холодной улицы. Гро не смогла удержаться, и улыбнулась от умиления.
— Боялась, что она тебя укусит? — Спросила Минни. — Не стоит, эти животные чувствуют, когда к ним приходят с добром.
— Но при этом никто не гарантирует, что она не пожелает на завтрак твой палец вместо ореха, — шутливо возразила Грослин.
— Э-э, леди — наши белки вообще не кусаются, — вступился за «мохнатых граждан» дерева местный мальчуган лет восьми. — Они волшебные и такими глупыми вещами не занимаются. — Гордо пояснил он.
— Волшебные? — переспросила Минни. — И в чём же заключается их волшебство? — Уточнила, улыбаясь во весь рот, Минни. Ей нравилось общаться с детьми. Грослин лишь заинтересованно посмотрела на мальчика, подмигнув тому — чтобы поощрить его к ответу. Однако ребёнок и сам был не прочь разъяснить гостьям города, что к чему.
— Если загадать в Новый Год желание под этой самой елью, и попросить белку исполнить его — так и будет. Но, — вдруг добавил мальчик. — Это надо сделать обязательно до двенадцати часов, и не забыть оставить подарок для Эбби…
— Эбби? — уточнила Гро.
— Самой старой белки на этом дереве, — шёпотом объяснил он. — Нельзя, чтобы она услышала. Эбби живёт высоко-высоко, и нечасто спускается, но она всё ещё жива — это все в городе знают. Если мисс Эбби услышит, как её обзывают «старухой» — она может и обидеться, и тогда вместо исполнения желания вас ждёт горячий уголёк в чулке…
Пока мальчик горячо шептал, рассказывая сёстрам эту историю, с одной из скамеечек неторопясь поднялась высокая худая дама с длинной тростью и маленькими шажками медленно «поплыла» к увлечённому мальчугану. Сёстры заметили длинную чёрную тень, ползущую к ним по снегу словно змея, и невольно подняли глаза вверх. Через секунду появилась и сама дама, чьё узкое тощее тело, затянутое в тёмно-синее облегающее пальто из шерсти — и впрямь чем-то напоминало змеиное. Заметив, что взгляды слушательниц устремлены высоко над его головой, мальчик поспешил обернуться. После чего тут же получил лёгкий удар тростью по левой щеке.
— Мистер Шон Эндрюс! Разве я не говорила Вам, что категорически запрещено общаться с незнакомыми людьми? Тем более, если Вы видите, что они родом явно не из нашего города?!
Девушки вскочили с земли, и негодующим взглядом уставились на женщину, посмевшую ударить беззащитного ребёнка.
— Вы что себе позволяете!? — воскликнула Минни. — Он просто рассказывал нам сказку, и всё!
— У него может случиться психологическая травма — хотите, чтобы мальчик на всю жизнь остался заикой?! — поддержала сестру Гро.
— Извольте представиться, юные леди! — ледяным тоном попросила женщина. — Что-то я не припомню, чтобы к нам в Дарквилль являлись вот так — безо всякого уважения к нашей культуре и правилам поведения! В противном случае, вы были бы уведомлены о том, что взрослым жещинам запрещено садиться на корточки в присутствии мужчин и детей. И уж тем более запрещено, — ядовито «процедила» она. — Носить в черте города брюки, джинсы и всё, что, так или иначе, позорит женскую честь. В том числе, и открытые волосы.
