Джал Халгаев - Оскольки
— Вот это уже другой разговор, — мужик довольно осклабился, и мгновенно передо мной возник целый литр отличного рома. Я, конечно, не такой любитель пряной дряни, но на крайняк сойдет.
Уже через минуты три я едва мог различать перед собой силуэты людей.
— Экий ты слабенький, дружок, — добродушно хохотнул мой новый «знакомый». — Еще по одной?
— Не откажусь. Ик!..
Я обернулся. Почему-то в глазу замаячило какое-то размытое черное пятно… Ой, гляди-ка, так это ж не пятно!.. Паренек какой-то черный… в черном…
— Ик!.. А ты чего здесь забыл?
— Здрасьте, — он ухмыльнулся, а затем схватил меня за волосы и хорошенько приложил рожей об стол.
Знаете, господа, или я так наклюкался, или действительно передо мной предстала сама Райна. Вон, как от нее свет прет, аж слепит… О, так это ж моя кровь блестит. Стоп, а что она здесь дела?..
Второй удар заставил меня окунуться во мрак.
* * *Кстати, я говорил, что бред — мое любимое состояние души? Так вот я исправлюсь: бред — мое единственное состояние души!
И что это за мода такая все время меня вырубать? У меня жизнь уже как бегущие картинки — эпизодами. Я просыпаюсь, живу, а потом какой-то дебил снова хлопает меня по голове, и тьма…
— Ну ты, мать, даешь, — я сплюнул кровь, едва различая его силуэт опухшими глазами. — Знаешь, я ошибся, ты не садист. Ты — долбаный придурок!
— Заткнись. Отвечай, Волк, где остальные?
— От того, что ты все время талдычишь одно и то же, фантазии явью не станут. У меня к тебе предложение: давай ты дашь мне ножик, отвернешься, а я по-быстрому смоюсь?
— А вдруг ты перережешь мне глотку?
— Да как ты догадался? — брякнул я и снова заржал как сумасшедший, от чего мне в шестой раз за день прилетело по затылку деревяшкой. — Ай, мразь!
— Где остальные?
Ну как объяснить дебилу, что я не отвечу на вопрос, на который не знаю ответа?! Холхост, за что ты мне все время подсовываешь таких придурков? Я что, зря тебе свечки в церкви ставил? А хотя стоп, я ж никогда свечки не ставил.
— Наклонись, шепну. По секрету, так сказать.
Он послушно склонил ко мне голову, и я принюхался.
— А, я думал, от кого же дерьмом несет. Теперь-то все ясно, от тебя!
Хрясь! Бум! Клац! Хрусь! Хрусь?..
«- Марианна, прошу, не уходи. Я все исправлю, только останься со мной!
— Хватит, Йен! Это ты во всем виноват! Не я, не эта тварь, что забрала его у нас, а ты! Все из-за тебя!
— А что я мог сделать? Мы бы оба погибли, Марианна!
— Да? Но он бы жил! Отойди от меня, ты, монстр! Мне противно находиться рядом с тобой. Больше никогда меня не трогай, понял?
Я злюсь.
— А что бы ты сделала на моем месте? Если бы тебя заставили выбирать? Ты бы смогла сохранить нас обоих?
— Нет.
— И что бы ты сделала, а?
Ответа я услышать не успеваю — в меня летит стрела…»
— Холхост тебя дери, мужик!
Я судорожно глотаю ртом воздух, пытаясь избавиться от ледяной воды в легких. Она заливается внутрь, все жжет огнем.
— Отвечай на мои вопросы, тварь, иначе тебе же будет хуже.
— Что, иголки под ногти совать будешь? Так я только «за», дорогой! Душу продам за развитие твоих садистских наклонностей.
Он на секунду остановился.
— Ты совсем идиот или притворяешься?
— Что, умело притворяюсь?
Мужик отошел, вытирая окровавленные руки о плащ.
— Скверно.
— Ну, не быть мне актером, что ж поделать, — я пожал плечами. — А ты можешь спрашивать, да, мне даже понравилось. У тебя рожа такая смешная становится, любо-дорого смотреть!
— Ты нормальный вообще?
Я секунду подумал и отрицательно мотнул головой.
— В нашем мире нормальных нет. Между прочим, доказано! Что не так-то? Я тебя смущаю? О, дорогуша, не надо так краснеть, я ж любя… Ай, ну ты и тварь!
Что случилось? Мне снова прилетело по глазу.
— Ладно-ладно, на один вопрос, так уж и быть, отвечу. По секрету, милый мальчик, а я последний такой остался. Да, да, можешь не плакать и меня не жалеть, я уже привык.
— Врешь, собака!
— Вру, — слукавил я. — Скажу правду, если ответишь на мой вопрос.
Он отвернулся, смывая с ножей кровь. По его напряженной спине и запаху неуверенности в воздухе я понял, что он думает. Как будто я, блин, Холхост, и только и помышляю о том, что его обмануть. Хотя это не так уж далеко от правды.
— Ладно, — развернувшись, он кивнул. — Валяй свой вопрос.
— Чувак, ты кто нахрен вообще такой?
— Хм… — сделал он паузу, а потом заученно продолжил: — Заключая договор с Проводницей, всегда надо подстраховываться. Когда она создала людей, убивающих монстров, власть над ними ушла к церковникам. А Волки оказались в руках Охотников. Вы подвели своего господина, раб, и за это умрете. Я хоть и последний, но от вас избавиться успею.
— М-м-м, ясно, — я цокнул языком. — Ты просто обкурился, да?
Так, магов в стране на перечет. Вообще встретить одного из них — необычайная редкость, из-за чего нормального волшебства в мире почти не существует. И так уж, блин, случилось, что мне попался именно псих! Кстати, всякие дебилы с черными книжицами — не в счет.
— Мне плевать, что ты обо мне думаешь. Теперь отвечай на мой вопрос: где остальные?
— Нихде. Издохли все, мой дорогой, так что можешь спокойно прихлопнуть меня и маяться всю оставшуюся жизнь, или отпустить на все четыре стороны и дальше страдать своей фигней подальше от меня и… — я запнулся. — Подальше от меня.
— Не пойдет.
Он вытащил из кармана маленький сверток черного пергамента. Развернул его на полу, закрепив углы небольшими камнями. В центре него — кровавый ромб, разделенный на три части.
— Нет, — я усмехнулся. — Да нет, этого не может быть…
Глянув на меня, Охотник криво улыбнулся.
— Еще как может, Волк. Еще как может…
ИСТОРИЯ ДВЕНАДЦАТАЯ. СТРАНА КОШМАРОВ
Так, я не поняла, он что, признался мне в любви? Какого черта здесь вообще происходит? Ага, наверное, этот мир просто сошел с ума. Ну да, так и есть.
Не то чтобы я не испытывала к нему каких-нибудь чувств, нет. Но это была не любовь, скорее ненависть по умолчанию. Йен оставался моим учителем, можно даже сказать, товарищем, но на судьбу всей жизни отнюдь не смахивал.
А может, Накриль прав? В конце концов, мне помощь не помешает…
Я бродила по темным переулкам, считая углы. В голове роились неприятные мысли одна хуже другой, и я не знала, что делать дальше. Конечно, так подставлять Йена не хорошо, но своя жизнь дороже. Ну, да, переспать — а там видно будет. Черт, что я только говорю?!
![Александр Колпаков - Отступившие в океан [Самуры; Пришельцы из Гондваны]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
