Александр Бабицкий - Повелитель Огня
— Вот и хорошо, — поцокал языком Ширел. — Они высохли?
— Да, они сухие.
— Хорошо, хорошо… Зеникс, надувай их и завязывай вот этой тонкой бечёвкой.
Великан уставился на волшебника, хлопая глазами.
— Так нужно, Зеникс, — ответил на немой вопрос богатыря волшебник.
Пока Зеникс, подчинившись, старательно надувал пузыри, обматывая их горловины бечёвкой, не давая выходить воздуху обратно, Нерождённый, внимательно смотревший то на появлявшиеся шары, то на плот, подошёл к магу и спросил:
— Ты хочешь привязать пузыри к плоту?
— Правильно, Лейрус, правильно. Так плот станет более устойчивым и мы сможем без опасений заводить на него лошадей, — подтвердил Ширел.
— Умно придумано, — похвалил идею Нерождённый.
— Согласен. Я видел такое на некоторых кораблях, плавающих между океанскими островами.
После того, как Лейрус и Зихий по указанию волшебника обвязали плот со всех сторон получившимися шарами, Древославный и Зеникс тоже догадались, для чего нужно было надувать пузыри и уважительно посмотрели на улыбающегося Ширела.
Когда солнце коснулось верхушек деревьев и огромная тень уже подползла к путникам, накрыв всё озеро, плот был готов к переправе на остров.
— Мы сегодня неплохо поработали, — оглядев плот, вынес приговор Ширел.
— Мы уж точно поработали сегодня хорошо, — двусмысленно заметил Зихий, утирая рукавом пот с лица.
— Ты на что это намекаешь, сын Урсуса? — с притворной строгостью спросил волшебник. — Не хочешь ли ты сказать, что вы работнички, а я бездельничал?
— Нет, что ты, руками в разные стороны водить тоже работка ещё та, — насупив брови, отреагировал Зихий и все рассмеялись.
— Что ж, утром опробуем, что у нас получилось, — улыбнулся, глядя на своё деревянное детище, Зеникс.
— Отчего же утром? Поплывём сегодня, — неожиданно громко сказал Лейрус, натягивая на себя кольчужную рубашку, которую скинул при начале строительства плота.
— Сейчас? — нахмурился Древославный.
— Сейчас.
— Но вот-вот наступит темнота, — заметил Ширел.
— Ну и что же? С пути мы не собьёмся, такой крупный остров будет отлично видно в звёздную ночь, а на небе ни облачка, так что звёзд будет достаточно, — рассуждал Лейрус, прилаживая за спину ножны с мечами.
— Ты не слишком спешишь? — поинтересовался волшебник.
— Ещё недавно ты при любом случае подгонял нас. И знаешь, ты был прав, нужно было торопиться — возможно, если бы мы, я где-то поспешил на день, где-то ещё на день, мы бы успели прибыть в Эрельдинг до того, как Лезидир… — Нерождённый замолчал, но было понятно, о чём он хотел сказать.
— Лейрус, — мягко произнёс Ширел, — то, что должно случиться, произойдёт, так или иначе. Не вини себя, если бы ты и спешил как сумасшедший, это бы не помогло.
— Кто знает… Тем не менее, нечего рассиживаться здесь. Переправимся на остров, на нём переночуем и завтра с рассветом возьмёмся за поиски доспехов Тирабика. Чем быстрее, тем лучше.
Зихий развёл руки, давая понять, что ему всё равно, Зеникс, как всегда, был согласен с Нерождённым. Ширел окинул взором озеро и исчезающее позади него солнце и пожал плечами:
— Почему бы и нет?
Заведя на плот лошадей и разместив их в самом центре, рядом со сваленными в одну кучу дорожными сумами, путники вооружились заготовленными длинными прочными шестами и разместились по углам плота. Последним на бревенчатое сооружение забрался Зеникс, который толкал плот со всеми находившимися на нём от берега, придав плоту немалое ускорение и почти погрузившись с головой в воду. После того, как друзья помогли великану выбраться из озера, все принялись отталкиваться длинными шестами от дна. Озеро Исиль было относительно неглубоким и дно уходило вниз плавно, без обрывов. Течения почти не было, плот медленно, но неуклонно приближался к острову, возвышавшемуся над водой и хорошо видному на фоне почти ночного тёмно-синего неба. Остров казался безжизненным, на нём не было заметно никакого движения, ни одного огонька, да и звуков, кроме становящихся более отчётливыми плеска волн и шелеста деревьев, оттуда никаких не доносилось. По мере того, как плот приближался к острову и тот становился всё больше, кусок суши посреди озера казался всё более мрачным и безжизненным. Лошади не фыркали и не ржали, как обычно в преддверие опасности, но настороженно вытянули уши, с подозрением нюхая сырой воздух. Пологие песчаные берега, лишённые растительности, смутно белели в темноте, вызывая безотчётную тревогу, охватившую всех находившихся на плоту.
— Ты не замечаешь ничего необычного? — как можно тише спросил у Зихия Зеникс.
— Вроде бы нет. А ты? — Древославный повертел головой по сторонам, высматривая что-нибудь, что могло бы объяснить растущее чувство опасности.
— Я тоже… Но что-то здесь не так, — проворчал богатырь.
— Да… — согласился Ширел, но больше ничего не добавил.
Плот, выталкивая воду на песок, мягко пристал к берегу. Первым с него сошёл Лейрус, спрыгнув в воду, доходившую ему до колен, и понукая своего Сагата последовать за ним. Конь немного поупирался, но вскоре также оказался на берегу. Остальные последовали примеру Нерождённого и стали выбираться на сушу. Ширел и Зеникс уже стояли рядом с Лейрусом, а Зихий только бултыхнулся в озеро и принялся стаскивать с плота свою лошадь, как из тёмного леса раздался шипящий вопль, похожий на сильный крик ночных болотных птиц, и на берегу стремительно очутились семеро широкоплечих фигур, косматые головы которых орали нечеловеческими голосами. Как и говорил Лейрус, ночь была безоблачная, бесчисленные звёзды и луна освещали землю немногим хуже дневного светила, и одного взгляда на появившиеся фигуры было достаточно, чтобы разглядеть провалившиеся носы, красные глаза и выпирающие из пастей длинные клыки.
— Вот только вампиров нам не доставало, — вздохнул Ширел, в то время как Лейрус и Зеникс, подтолкнув лошадей к воде, чтобы не мешались, выхватили оружие, а Древославный, рывком стащивший таки лошадь с плота, бежал к друзьям, высоко поднимая ноги и разбрызгивая воду. Вампиры тем временем выстроились полумесяцем, стремясь не дать никому прорваться сквозь их ряд, и подняли свои руки параллельно земле — на каждую руку у них был пристёгнут кожаными ремешками специальный длинный шип с отточенным крюком на конце. Кровопийцы пользовались таким оружием, когда стремились не просто заполучить доступ к артериям своих противников и жертв, но в первую очередь убить их. Сделав пару шагов к стоявшим плечом к плечу путникам, вампирья шеренга остановилась, выжидая чего-то. Долго гадать, чего именно, не пришлось — из чащи показалась высокая фигура, одетая в балахон с длинным капюшоном, в которой все друзья сразу узнали третьего спутника Лезидира, Повелителя Воды, безмолвного на протяжении всей их непродолжительной встречи на границе Горной Страны. Фигура прошла сквозь ряд вампиров, которые расступились перед ней, встала перед ней лицом к людям и откинула капюшон, открыв безносое клыкастое обезображенное лицо, бывшее когда-то прекрасным холодной эльфийской красотой.
