Мэгги Фьюри - Сердце Мириаля
— Ты меня слышишь! — Даже мысленный голос дракена обладал интонациями, и теперь в нем звучало нешуточное изумление. — Большинству тупых людишек это не дано, — продолжал он, — да и я тебя слышу только когда ты говоришь вслух… ну да это сейчас не важно.' Скажи — что случилось с моей Вельдан?
— Само собой, — кивнула Тулак. Они еще успеют всласть надивиться такому диву — если, конечно, доживут до утра. Вельдан обвисла в ее руках, точно, мешок с тряпьем. Наемница осторожно прислушалась к биению ее сердца.
— Ну-ка помоги, — велела она Казу. — Я прислоню ее к тебе и одену потеплее, да еще закутаю в одеяла… Думаю, девочка просто переутомилась. После такого удара по голове ночные скачки да погони кого угодно свалят — а тут еще и треклятый холод… — Тулак хмуро покачала головой. — Если б только у нее хватило ума не соваться куда не следует…
— Не смей судить ее, человечишка! Ты же ничегошеньки не понимаешь! У нее не было выбора. — Тулак показалось, что в ее голове щелкнули стальные челюсти капкана. В глазах дракена вспыхнули багровые искры, и она поняла, что заходит слишком далеко. И тем не менее…
— Может, и не понимаю, — твердо ответила она, — но очень скоро пойму. И если Вельдан будет не в силах дать мне разъяснения, это сделаешь ты! — Тулак одарила дракена убийственным взглядом, и тот в ответ кровожадно уставился на нее — внушительное зрелище, но она притворилась, что ничего не заметила. — А теперь, если ты закончил петушиться, помоги мне уложить Вельдан к тебе на спину, и я проведу вас туда, где мы сможем укрыться на ночь.
— А там будет еда? — жалобно спросил дракен, разом растеряв всю свою воинственность. — И огонь?
Тулак ухмыльнулась.
— Прорва всякой еды, — пообещала она. — И огонь тоже.
— Так чего же мы ждем, женщина? У меня от холода скоро хвост отвалится!
— Вот это место, ваша милость.
Хотя сержант кутался в теплый плащ, Блейд без труда заметил, что тот напряжен и насторожен — как подобает гонцу, принесшему дурные вести. Они стояли на краю леса, и сержант жестом указал на бесснежный, изрезанный осыпями склон возвышавшейся над ними горы.
— Здесь-то мы и потеряли след. Слишком уж темно, ваша милость, да и люди на этаком холоде замерзли до полусмерти. Треклятый ветер все время задувает факелы. Даже если б мы и могли что-то разглядеть — снег и ветер заметут любой след прежде, чем мы до него доберемся.
Блейд с усилием разжал крепко стиснутые зубы. Он, в отличие от своих людей, обладал отменным ночным зрением, но злиться на солдат было незачем. Не их вина, что они не смогли исполнить приказ. Эта погоня с самого начала была обречена на неудачу. Если б женщина была одна и пешая — другое дело, но дракен при необходимости даже в густом подлеске мог передвигаться с устрашающей скоростью, хотя сил у него хватило бы ненадолго.
Порывы ветра немного стихли, и обильный снегопад прекратился. Командир Мечей Божьих еще раз глянул на возвышавшийся над ними склон — валуны, утесы, каменистые осыпи. Дракен с его сильным приземистым телом и гибкими когтистыми лапами легко мог одолеть эти препятствия, но посылать на скользкий от льда и снега склон людей, да еще в такую ночь, когда ветер ярится над горами словно ледяной демон, — все равно что приговорить их к мучительной смерти.
— В-ваша м-милость… — Зубы сержанта выбивали такую дробь, что он едва сумел выдавить эти слова… и жалко съежился, похожий на продрогшего до костей пса. Блейд расслышал в его голосе безмолвную мольбу и оглянулся на своих солдат — по одному, по два они брели по снегу, стягиваясь под сомнительную защиту деревьев на опушке. Хотя люди и страшились проявить неподчинение, видно было, что им отчаянно не хочется карабкаться по скользкому и открытому всем ветрам склону. Блейд коротко кивнул сержанту:
— Хорошо. Собери людей и отошли их назад. Похоже, мы упустили свою добычу.
— Слушаюсь, ваша милость!
Впервые с начала бесплодных поисков сержант воспрял духом и опрометью ринулся собирать своих подчиненных. Когда он отбежал достаточно далеко, Блейд послал яростное проклятие горе и улизнувшим от него беглецам. Для него, видевшего в темноте, гигантская гора была видна как на ладони — нагой истрескавшийся камень и четкие, точно нарисованные тени, сплошь серебро и чернота, олово и перламутр. Где-то там, в одной из этих теней, наверняка притаились беглецы. Блейд не сможет сейчас отыскать их, если только они не выйдут на открытое место… Он покачал головой. Бывшая наемница и чародейка ни за что на свете не совершат подобной ошибки. Нет, они останутся там, укрытые от погони темнотой и бурей, пока не замерзнут до смерти.
Не хочу, чтобы она умерла.
В сознании Блейда, непрошеное, всплыло лицо сероглазой чародейки. Кто ты, девочка? Почему возвращаешь меня в прошлое, от которого я едва спасся?
Что ж, теперь больше ничего не сделаешь — остается лишь надеяться. Надеяться, что беглецы знают, что делают. Надеяться, что когда солдаты уйдут с горы, дракен отыщет для своих спутниц убежище — прежде чем буря прикончит их. Надеяться, что Блейд скоро схватит беглецов и разгадает тайну сероглазой чародейки. Она не должна умереть — но не должна и ускользнуть от него, по крайней мере не раньше, чем даст ответ на кое-какие вопросы.
Солдаты ушли, и теперь Блейд стоял один на опушке леса, в ночи, где бушевала буря. Ветер вновь усилился, и теперь его хищный вой казался еще более устрашающим. Командир Мечей Божьих стремительно развернулся и зашагал прочь — вслед за своими солдатами, к теплу, крову и пище. В висках у него пульсировала, разрастаясь, нестерпимая головная боль — отчасти от усталости, но в основном от бешенства, разочарования, недоумения. Он уж думал, что больше никогда в жизни не увидит дракена. Как и почему, во имя всего сущего, дракен оказался именно здесь — на горном перевале в Каллисиоре. Блейд не задавал себе вопроса, откуда взялось это существо. Дракены обитали только в одном месте — стране магов. Стране, откуда был родом и он сам. И это делало нынешнее появление дракена тем более опасным, значительным — и совершенно невозможным.
Насколько было известно Блейду, он — единственный, кому до сих пор удалось бежать из страны магов. Древние, несомненно, опасавшиеся такого могущества, окружили земли магов непроницаемым барьером, который также и сводил на нет их магические силы. Мысли Блейда наполнили гнев и бессильная ярость, рожденные еще на заре этого мира.
Почему создатели Мириаля, кто бы они ни были, доставили сюда магов, а затем отняли у них магию? Они посадили нас на цепь, в клетку, словно бессловесных тварей! Они отбросили нас к истокам варварства, лишили знаний, которые помогли бы нам развиваться — но это, впрочем, они проделали и со всеми остальными расами. То же, что сотворили с нами, — наитягчайшее зло. Они отняли у нас саму цель нашего существования и заточили нас за барьером, по сравнению с которым Завесы — лишь лоскут прозрачного шелка. А затем они создали Тайный Совет — тюремщиков, которые не только нам, но и всем прочим народам не дают развиться и обрести свою подлинную силу. Будь проклят Тайный Совет! Они зовут себя чародеями, но на самом деле они всего лишь смотрители в зверинце…
