Светлана Гольшанская - Страждущий веры (СИ)
— Сегодня мы провожаем в последний путь доблестного воина, павшего на поле брани. Духов воды, земли, огня и воздуха заклинаю, подтвердите на высшем суде, что жил он по чести и сердце его легче пера Белой птицы. Жнецы костянокрылые, вот ваша плата, — я бросила в огонь две медьки, — переправьте его душу по Сумеречной реке на Тихий берег. Пускай дождётся он счастливого жребия и вернётся на землю для новой жизни и новых побед.
Я глянула на Вейаса в поисках поддержки. Он заворожено смотрел на огонь, в глазах плясали отблески пламени, а между бровей залегла тревожная морщинка. О чём он думает?
— Тот, чьё имя было Дражен, ступай на другой берег с миром. Пускай огонь очистит тебя от бренной плоти, а время от памяти скорбящих. Брат мой, Ветер, оберни его своими крыльями и защити, как защищаешь каждого из своих чад.
Я замолчала, чтобы отдышаться, и сложила руки на груди. Ветер взметнул пламя до небес, будто в знак согласия, заставляя огонь шустрее обгладывать мёртвое тело. Надеюсь, в следующей жизни Дражену повезёт больше, чем в этой. Надеюсь, его близкие не станут держать на меня зла. Надеюсь, когда-нибудь я прощу себя за эти смерти.
Вейас положил мне руку на плечо, и мы ещё долго наблюдали, как огонь опадал с погребального костра, обнажая обугленные кости.
***Ещё полторы недели пришлось терпеть неусыпную заботу туатских лекарок, самой настырной из которых оказалась Эйтайни. Она словно пыталась добиться прощения, и мне было очень неловко. Что бы они ни говорили, её отец погиб из-за меня. Чувство вины мучило всё сильнее по мере того, как ко мне возвращалось здоровье.
— Перестань! — не выдержала Эйтайни очередного потока моих извинений.
На соседнем со мной ложе в лазарете сидел Асгрим, с которым мы делили внимание рачительных лекарей пополам, и плутовато улыбался, щуря раскосые глаза. Он сильно повредил спину во время смерча, но быстро поправлялся. Чуть ли не мурлыкал от удовольствия каждый раз, когда принцесса снимала с него повязки и втирала в спину мази и снадобья, подставляла собственное хрупкое плечико, чтобы помочь ему размять мышцы, шагая по залу.
— Не береди незажившие раны, прошу тебя. Сделанного не воротишь, из этого можно только извлечь урок и жить дальше, — отчитала меня Эйтайни, когда я повесила голову и отвернулась. — Сомневаюсь, что мы сможем стать добрыми друзьями, но давай хотя бы постараемся не испытывать друг к другу неприязнь, ведь мы теперь делаем общее дело.
Я мельком глянула на Асгрима в поисках поддержки. Сама для себя не могла объяснить, почему я ему доверяю, ведь он тоже демон. Асгрим едва заметно кивнул, и я пожала протянутую руку Эйтайни, впервые заглянув в её пронзительные фиалковые глаза:
— А зачем вам понадобилось нам помогать? Вы же не любите людей.
— Это конечно, — усмехнувшись, взял слово Асгрим. — Только могильную нечисть мы любим ещё меньше.
— К тому же, так велит наш новый покровитель, — Эйтайни подошла к стражнику и взлохматила его доходившие до плеч распущенные тёмные волосы. — Не стоит испытывать терпение высших сил и перечить им сразу после того, как мы провозгласили их власть над нашим племенем.
И я, и Асгрим смотрели на неё с недоумением, но объяснять она не собиралась. Колдовские дела. Не стоит в них лезть несведущим. Остаётся надеяться, что туаты не всадят нам нож в спину в самый ответственный момент. Но Вей им верит, а я обещала быть послушной, поэтому придётся смириться с их обществом на некоторое время.
Когда я достаточно окрепла, чтобы продолжать путь, сборы уже закончились. Нам в сопровождение выделили небольшой отряд туатов-охотников, которые согласились проводить нас до Хельхейма через весь Утгард и заледенелое море. Это было весьма кстати, потому что вряд ли бы мы смогли найти карты северных земель у людей. Кроме оленеводов, которые уже практически вымерли, наши сородичи так далеко к червоточинам заходить не отваживались. Да и времени до весны осталось непростительно мало — без хорошего провожатого вряд ли успеем обернуться до таяния льдов.
Рано утром нас привели в скрытую за волшебными холмами берёзовую рощицу. На улице была ещё кромешная темень — светало очень поздно. Нас уже ждали посёдланные коренастые лошади, навьюченные провиантом, оружием и меховой одеждой. Я беспечно протянула руку к мохнатой морде ближайщего животного, но тут же одёрнулась, когда у самых моих пальцев клацнули внушительные клыки.
— Это что ненниры?! — ошалело спросила я у стоявшего рядом Асгрима.
Тот криво ухмыльнулся:
— Полукровки. Они выносливее обычных лошадей и могут ступать по глубокому снегу, не проваливаясь. В горах зимой — самое то. А ещё они едят мясо, когда травы нет. Только пальцы в рот не суй — откусят.
Я внутренне сжалась, разглядывая полудемонов во все глаза. Толстая песочная шерсть свисала с пуза чуть ли не до середины ног, прямо из сердцевины пышных белых гривы и хвоста торчали чёрные пряди, по хребту тянулась тёмная полоса. Широченными раздвоенными копытами ненниры взрывали снег и долбили мёрзлую землю, раскапывая корешки и тут же их заглатывая. Из крошечных ноздрей валил густой пар. В свете факелов было заметно, как посверкивают белки выпученных жёлтых глаз, когда кони недобро косились в мою сторону.
— Не робей, они не кусаются... ну почти, — тронул меня за плечо Асгрим и подвёл к самой маленькой лошадке, пасущейся чуть в стороне от остальных. — Это Касатка, Кассочка, если хочешь. Самая уравновешенная и серьёзная из косяка. Думаю, с ней проблем не будет.
Кассочка повела в мою сторону ухом и, не уловив ничего интересного, продолжила тебеневать, как ни в чём не бывало.
— Чего ждёшь? Лезь в седло.
Легко сказать! Стараясь не показывать страха, я просунула носок левой ноги в стремя, и Асгрим подсадил меня наверх. Кассочка заперебирала короткими ногами, недовольно фырча, вдруг замерла, изогнула по-змеиному гибкую шею и потянулась за моей ступнёй. Я чуть до звёзд не подпрыгнула, когда кобыла носом отпихнула мой сапог в сторону и принялась скрести собственный бок зубами.
Асгрим расхохотался:
— Веди себя с ней, как с обычной лошадью, и всё будет в порядке. Она умная, вывезет даже там, где ты сплохуешь.
Кассочка перестала чесать бок и заглянула мне в глаза с укоризной, мол, слыхала? Так что сиди и помалкивай, кулёма!
Остальные охотники-туаты и Вейас тоже рассаживались по лошадям. Степенно ступая, словно паря над землёй, шла прощаться Эйтайни. Асгрим обернулся на шелест её платья и улыбнулся, как кот на сметану.
